Книга Любовь и долг Александра III - Елена Арсеньева

Почему? Смотреть на него противно? Чувствовала его былую неприязнь? Но теперь же от этой неприязни ничего не осталось. Рядом с умирающим Никсой они сидели рядом, а смерть дорогого человека уничтожает все мелкое и мелочное. А уж после того, как Никса вдруг соединил своими слабеющими руками их с Дагмар руки, у Александра в душе что-то перевернулось.

Что означал тот жест? В те мгновения, когда Саша не оплакивал брата и не думал с непреходящим ужасом о своем будущем – готовиться к роли престолонаследника, – он постоянно пытался разгадать смысл последней, не высказанной словами, но явно обозначенной воли Никсы. Одно из двух: или он хотел уничтожить даже тень неприязни Саши к Дагмар, желал видеть их друзьями, или намекал, что младшему придется не только занять место старшего на престоле, но и посадить рядом с собой женщину, которая была предназначена ему, а теперь осталась ничьей.

Да, что говорить… положение Дагмар печально. Она овдовела, не успев стать женой. О ней будут говорить с жалостью и презрением: ни девка, ни баба, ни вдова, ни мужняя жена. Александр понимал, что никакой вины Дагмар в этом положении нет, но не мог избавиться от странного, тревожного ощущения в ее присутствии. Невольно лезли на ум ненужные размышления. А если бы Никса не был помолвлен с Дагмар, вдруг бы он остался жив? Не оказала ли на него рокового влияния поездка в Данию, а главное, те студеные купания в Схевенингеме, которые должны были его оздоровить именно для встречи с датской принцессой?

«А о чем сейчас думает отец? – размышлял Александр. – Что означают его постоянные намеки, мол, дорогая Дагмар стала нам родной, мы должны оставить ее в своей семье? Кажется, он воспринял тот жест Никсы совершенно однозначно… Он не против, чтобы невеста старшего сына перешла по наследству к младшему, как перешли ко мне все тягостные обязанности Никсы – наследника престола. Но почему никто ни о чем не спрашивает меня?»

Саша нахмурился. Жалость к маленькой печальной девушке, смиренно стоявшей неподалеку, исчезла. Он понимал, что надо говорить с Дагмар, но ему не хотелось. Она начнет плакать, ему придется утешать ее. А кто утешит его? Кому он может рассказать о том, какой безнадежной теперь представляется жизнь? Не ей… что она поймет в чужом горе, если озабочена своим? Саше захотелось оказаться отсюда как можно дальше. Но не мог же он просто так повернуться и уйти!

Эх, если бы он был простым человеком, каждый шаг которого не скован тысячами условностей! Если бы мог быть самим собой и следовать своим желаниям! Повернулся бы да отправился восвояси! И было бы ему совершенно безразлично, что подумает о нем Дагмар!

И желание этой свободы стало таким всепоглощающим, что Александр ему подчинился: повернулся к девушке спиной, не сказав ни слова, даже не простившись, и сделал несколько шагов, наслаждаясь прикосновением теплого ветерка к лицу.

Ему было безразлично, что думает о нем Дагмар, смотрит ли вслед с возмущением или даже плачет от обиды. И когда она жалобно вскрикнула, он даже не оглянулся. Однако мужской смех, вдруг раздавшийся за спиной, отрезвил его.

Саша обернулся и увидел какого-то худого, сутулого молодого человека с нечесаными космами, небрежно одетого и выглядевшего бы сущим разбойником и простолюдином, когда бы не заносчивая повадка, некая претензия на роскошь в обтрепанном костюме и дерзкий взгляд светло-голубых глаз. Он старался схватить Дагмар за руку, а та пыталась увернуться и убежать, но незнакомец оказывался проворней и с дурацким смешком преграждал ей путь, куда бы она ни повернулась.

– Что вам угодно? – холодно спросил Саша, не понимая, почему Дагмар молчит и не зовет его на помощь.

Ответа не было.

– Что здесь происходит? – проговорил Саша и снова не получил ответа ни от Дагмар, ни от незнакомца. Но на сей раз успел заметить, с каким отвращением смотрит Дагмар на этого человека, и мимолетная мысль, что ей могут нравиться странные заигрывания, показалась до нелепости пошлой и отвратительной.

Саша в три шага преодолел разделявшее их расстояние и оттолкнул незнакомца, успев придержать за руку Дагмар. Движение его было легким и небрежным, однако незнакомец вдруг взмахнул руками и завалился на спину. Саша оглянулся на него с брезгливым любопытством. И чертыхнулся, не сдержавшись. Рядом тихо вскрикнула Дагмар. И было с чего! Странный человек лежал неподвижно, а тщедушное тело его было пронзено большой арбалетной стрелой, вошедшей в спину и торчащей из груди.

Грудь чуть поднялась – да так и застыла.

– Что такое? – растерянно пробормотал Саша. – Как это?

В первую минуту ему почудилось, будто арбалетная стрела торчала из земли и незнакомец упал на нее. Но, само собой, никакой стрелы тут торчать не могло… она могла лишь вылететь из леса и попасть в незнакомца.

– Скорее, – прошептала Дагмар, и Саша ощутил, какие у нее сильные маленькие руки. Этими руками она тянула его за собой, на боковую тропинку, ведущую в ельник.

– Куда вы? – растерялся он. – Надо посмотреть, надо…

Но тут Дагмар так дернула его за руку, что он вынужден был сделать несколько торопливых шагов и вслед за ней повернуть-таки на тропу.

– Мы должны уйти, – пробормотала Дагмар, поворачивая к нему бледное лицо с мгновенно проступившими темными полукружьями под глазами. – Вы представляете, какой возникнет скандал, если мы окажется замешаны в это убийство?

– Убийство? – повторил Саша. – Но кто он? Кому нужно убивать его?

– Это Адольф-Людвиг Баденский, – с отвращением проговорила Дагмар. – Когда-то ваш отец избавил меня от него на балу.

Да, Саша слышал эту историю… Там отец и обратил внимание на Дагмар, там и решил, что она годится в жены его старшему сыну. Из-за этого мерзкого Адольфа-Людвига в жизнь их семьи вошла Дагмар, из-за него все изменилось…

Кто его убил? Наемник, подосланный баденским герцогом? Или человек, у которого были с Адольфом-Людвигом какие-то свои счеты? Неизвестно. Да и какое это имеет значение?

Саша оглянулся, но мертвого отсюда не было видно. «Удивительно, – подумал он, – что я не чувствую жалости и никакого страха, а ведь на моих глазах только что погиб человек…»

Вероятно, и страх, и жалость появятся позднее, но сейчас он осознавал только, что Дагмар совершенно права: они оба должны уйти отсюда как можно скорее. И никому не обмолвиться о том, что видели! Русский престолонаследник и бывшая невеста его покойного брата замешаны в убийство претендента на Баденское герцогство… Какой страшный скандал!

Мгновенный приступ ужаса заставил его стиснуть руку Дагмар, и она ответила таким же крепким и взволнованным пожатием.

– Почему вы не звали на помощь, когда этот негодяй схватил вас? – спросил Саша, глядя ей в лицо.

Дагмар не отвела взгляда, но на ее лице промелькнуло отчуждение:

– Мне показалось, вам неприятно меня видеть. И я подумала: ни за что не позову вас. Мне не хочется навязываться. Так вышло, что вы не питали ко мне особенной приязни, полагая, что я отняла у вас часть братской любви Никсы. Но вы ничего не потеряли бы, он восхищался вами, он обожал вас… Та часть его души, которая принадлежала вам, осталась нетронутой, я на нее не претендовала.