Книга Отныне и вовеки - Шарон Фристоун

Ей необходимо было подумать, а относительная тишина большого сада, находившегося на террасе за домом, делала его идеальным местом для размышлений. Лив присела на деревянную скамью, которую особенно любил сеньор Жоао, и стала смотреть на далекое сверкающее море. Здесь было совсем не жарко, цветущие кусты давали достаточно тени. Вздохнув, Лив расправила складки черной юбки, откинула голову и медленно перевела ее с одного плеча на другое, стараясь ослабить напряжение в ноющих мышцах шеи. Последние недели дались ей нелегко.

— Разрешите к вам присоединиться?

Лив открыла глаза. Перед ней стоял Сержиу. У нее не было ни малейшего желания с ним разговаривать, но на мгновение хорошее воспитание пересилило отвращение, которое она питала к этому человеку.

— Как хотите, — пожала она плечами.

Он настороженно улыбнулся и сел рядом. И тут внутри у Лив словно что-то взорвалось. Ей осточертело разыгрывать из себя хозяйку дома и вежливо улыбаться. В конце концов, ее честность подвергается сомнению по вине этого подонка. С нее довольно. Лив вскочила, глаза ее метали молнии.

— Нет, я не хочу сидеть рядом с вами, — заявила она. — Как вы посмели так гнусно оболгать меня перед Мартином? Кто дал вам право играть жизнями людей?

— Стало быть, он вам рассказал. — Сержиу поежился.

— Естественно, он все-таки мой муж. — Лив постаралась взять себя в руки. Ей во что бы то ни стало надо узнать, что именно сделал Сержиу восемь лет назад. — Вы ведь сказали, что я спала с вами? Как вы могли?

— Я знаю. Знаю, и мне очень жаль. Но вы были для меня чужим человеком, а с Мартином мы дружим давно, к тому же я у него работаю. Мне и в голову не приходило, что вы еще когда-нибудь встретитесь.

По крайней мере, хоть вид у него пристыженный, подумала Лив.

— Но почему? — спросила она.

— А вы не догадались? — печально ответил вопросом на вопрос Сержиу. — Вы поразительно красивы, и в ту минуту, когда я увидел вас, я сразу понял, что вы совсем не такая, как те женщины, с которыми обычно встречался Мартин. Вы были для меня серьезной угрозой. Я ведь очень любил свою сестру Режину, а она мечтала заполучить Мартина во что бы то ни стало.

— Вы сказали, что они помолвлены, что по традиции она девственница и что Мартин уважает ее невинность. — Сейчас Лив сама удивилась тому, как неубедительно все это звучит.

— Если бы! — Сержиу хрипло рассмеялся. — Режина спала с Мартином еще раньше, и он никогда не принимал ее всерьез, скорее всего потому, что был у нее не первый и не последний. Тогда в Эшториле она рассчитывала вернуть его. Мартин в то время был свободен. Я обещал ей помочь. И тут как гром среди ясного неба явились вы. Как только я увидел ключ, то сразу решил: надо избавляться от вас любым способом, ну и придумал на ходу, что у Мартина их целая связка. Я надеялся, что вы будете слишком потрясены, чтобы попробовать, подходит ли ключ. Так что я рискнул и выиграл.

— А авария, в которую попал Мартин? — Лив с отвращением покачала головой.

— Это произошло на пути в ваш отель. Я был с ним в машине и пытался уговорить его на все плюнуть. Я сказал, что вы оставили ключ и ушли, но он отказался мне верить. А тут какой-то пьянчужка выехал на встречную полосу и врезался в его машину. Самое странное, что машина Мартина почти не пострадала, а ожоги он получил, вытаскивая этого парня из его тачки.

— Боже мой, — прошептала Лив. — Когда же он пришел в себя, вы заставили его поверить, что я знала об аварии и заявила, что не хочу его видеть.

— Да. Последнее, что велел Мартин, перед тем как потерял сознание, это позвонить вам в отель.

— И вы позвонили?

— Да, и мне сказали, что вы уже съехали. — В кустах раздался какой-то шум, и Сержиу повернул голову. — Что это было?

— Ничего, — нетерпеливо бросила Лив. — Продолжайте.

— Я сказал Мартину, что вам наплевать. — Сержиу пожал плечами. — Вы поверили мне и уехали. Мартин много недель пролежал в больнице, и Режина была все время с ним, разыгрывая преданную сиделку. Только через три месяца, когда вы позвонили, я запаниковал по-настоящему. Мартин уже почти поправился и твердил, что должен разыскать вас и посмотреть вам в глаза. Я сказал ему, что он понапрасну теряет время, что вы того не стоите, и, чтобы убедить его окончательно, неохотно признался, что занимался с вами любовью в то утро после него.

Лив смотрела на него глазами, полными ужаса. Такая низость потрясла ее до глубины души.

— Вы должны понять меня. — Сержиу схватил ее за руку. — Я должен был защитить свою сестру. Мартин был ее последним шансом. О ней уже пошли разговоры, а вы не знаете, что это значит в том обществе, где мы вращаемся.

— Стало быть, когда вы перезвонили после моего звонка и заявили, что Мартин на следующей неделе женится, это тоже была ложь?

— Да. После того как я сказал ему, что переспал с вами, он, похоже, забыл о вас и через пару месяцев после выздоровления женился на Режине. Я понимаю, в ваших глазах мне нет оправдания, но, поймите, я не мог поступить иначе. У меня была еще одна причина, о которой не знал никто. У Режины было редкое заболевание крови, я знал, что она долго не проживет. Она, наверное, и сама это чувствовала, поэтому стремилась получить от жизни все. Мартин был для нее как наваждение, она мечтала о том, чтобы стать его женой. Я очень любил сестру и готов был пойти на все ради ее счастья.

Лив на мгновение закрыла глаза. Столько лжи, потерянный ребенок, и все это во имя чего? Открыв глаза, она вгляделась в мрачное лицо Сержиу. Он изменился. Нежные, почти девические черты лица огрубели, он как-то раздался, плечи поникли, в волосах пробивалась ранняя седина.

— Зачем же сейчас, через столько лет, вы мне все это рассказываете? — с горечью спросила она. — Думаю, что не из-за угрызений совести, ибо, похоже, ее у вас нет.

— Я тоже хотел бы знать ответ на этот вопрос.

Лив круто развернулась и увидела Мартина.

Лицо его было мрачнее тучи.

— Мартин, что ты здесь делаешь?

Он бросил на нее яростный взгляд, и на его щеке дернулся мускул.

— Ступай в дом и займись гостями. С этим я разберусь сам.

Первой мыслью Лив было отказаться. Она перевела взгляд с лица Сержиу на лицо Мартина. Вид у Сержиу был вызывающий, а выражение лица Мартина было просто убийственным. Они похожи на двух самцов, готовых к схватке, цинично подумала она, эти два самоуверенных мачо, едва не разбивших ей когда-то жизнь. После всего услышанного Лив все еще кипела и внезапно с неизвестно откуда взявшейся жесткостью она решила оставить их — пусть теперь уничтожают друг друга. Какая ей разница, в конце концов? Пожав плечами, она прошла между ними и направилась к дому.

Взяв с подноса проходившего мимо официанта бокал шампанского, Лив залпом осушила его. Гнев и возмущение никак не желали умолкать. Однако ярость придала ей сил, и она продолжала общаться с гостями, принимая соболезнования от многочисленных друзей сеньора Жоао.