Книга Подпольные девочки Кабула. История афганок, которые живут в мужском обличье - Дженни Нордберг

Самир соглашается, что пришло Захре время меняться:

– Я тысячу раз говорил ей, что нужно покрывать себя длинной одеждой и отпустить волосы. Но она говорит, что это ее собственный выбор. Она сейчас вытянулась, стала даже выше старших сестер. Она отказывается. Может быть, в ней есть что-то от меня, – говорит он с ноткой отцовской гордости.

Асму не веселят мужнины уступки в вопросе внешности Захры, и она с жаром убеждает Самира, что теперь в том, как выглядит их дочь, есть некая неправильность.

Я говорила Асме, что мы уже встречали немало девочек, подобных Захре, хотя до сего дня все наши знакомые были младше ее. А как с этим обстоят дела на Западе, интересуется Асма, прося меня объяснить, каковы универсальные правила относительно внешности женщин.

– Если вы идете по улице в своей стране и видите девушку с короткими волосами и похожую на парня, считаете ли вы это постыдным?

Видя, что Захра вся превратилась в слух, я тщательно взвешиваю свои слова:

– У нас девушки с короткими стрижками и в брюках – явление очень обыденное, и это не считается постыдным.

Асма не удовлетворена:

– Но вы-то сами что думаете?

– Я встречала здесь немало девочек, которые живут как мальчики, – говорю я, пытаясь отыграть мяч обратно. – Это личный выбор каждой семьи. Но я не могу с уверенностью сказать, полезно ли это для девочек – или это проблема. Возможно, и то и другое?

Но психологические последствия Асму не интересуют. Ее больше беспокоят социальные.

– Возможно, в афганской культуре это будет позорно – теперь, когда Захра стала старше.

Асма умолкает. В последнее время она много думает об этой проблеме. Но на сей счет в учебник не заглянешь; и пока Захра определенно не выглядит как женщина. По какой-то причине она развивается не так быстро, как сестры, хотя и не выходит за пределы физической нормы. Асма объясняет:

– У нее есть то, что и у других девушек.

Захра ошеломленно поднимает глаза на мать:

– Зачем ты об этом им говоришь? Это личное дело!

Асма закатывает глаза. Это же правда, что она – женщина, так что здесь постыдного?

– На мой взгляд, ничего особенно плохого в этом нет, – продолжает Асма, словно разговаривая сама с собой. – Она же не бреет голову или еще что… Да, она носит брюки и короткую стрижку. Но она не очень мужеподобна. Захра – это нечто… среднее, как мне кажется.

Отец Захры лишь качает головой. В сущности, он не одобряет выбор Захры в одежде и прическе, но, поскольку его весь день нет дома, ему трудно это контролировать. Сегодня его дочь одета в свой обычный наряд, состоящий из брюк и мешковатой рубахи. Отец, кажется, не против. Но, поглядывая одним глазом на Асму, он объявляет, что Захра не относится к матери с должным уважением. И они больше не разрешают ей выходить на улицу по вечерам. Самир всегда считал привилегией возможность иметь в семье дополнительного сына, пусть даже Захра теперь стала немного старше. В этом все равно есть преимущества: она может бегать по поручениям и выполнять другие более трудные задачи, указывает он, как бы защищая и себя, и Захру.

Его воззрения по поводу брака и семьи распространяются на всех дочерей, включая Захру: каждой афганке следует вступить в брак и иметь детей. Это естественный ход жизни. Рано или поздно это случится. Но он признает, что ее нынешний внешний вид сбивает его с толку.

– Я постоянно напоминаю себе, что на самом деле она – моя дочь. Но она настолько превратила себя в мальчишку, что я часто забываю об этом.

Он снова хохочет. Его дочка – немного бунтарка, как и он сам. Захра улыбается, низко наклоняясь над тарелкой с мантами.

Потом Асма приносит показать свою фотографию, на которой она в образе гламурной, нарядной, молодой замужней женщины. Она, одетая в бледно-голубое платье, серьезно смотрит в камеру, а рядом с ней на диване сидит крохотная Захра. На этой фотографии Захре едва ли два года, она в джинсах и темной маленькой джинсовой курточке, с короткой стрижкой. «Все по ее собственному выбору!» – восклицает Асма. Поскольку у Захры в то время не было старших братьев, этот наряд, должно быть, был куплен специально для нее. Повторюсь: каждый бача пош был результатом желания родителей иметь в семье сына.

Когда Асма раскрывает историю своих беременностей, правда потихоньку выплывает наружу. После рождения Захры следующая ее беременность окончилась выкидышем на позднем сроке. Это должен был быть мальчик. Еще через год она преждевременно родила сына, который умер. После рождения трех выживших дочерей и двух умерших сыновей Асма ощущала все растущее отчаяние. «Пожалуйста, пожалуйста, о Аллах, даруй мне сына», – молила она. Ей нужна была удача, чтобы подкрепить свои молитвы. Родственники подбивали Асму снова забеременеть.

Родственницы призывали Асму попробовать такую же тактику бача пош. Да и какой от этого вред, подумала она. Другим же помогло. Кроме того, ей легче было одевать Захру как мальчика, чтобы она могла ходить повсюду с двоюродными сестрами. Если помимо всего прочего это сулило магические преимущества, получился бы хороший бонус. Так что еще до своего второго дня рождения Захра стала сыном в семье.

К тому времени, как ей исполнилось шесть, она пыталась сама стричь себе волосы – или, точнее, брить голову – и отказывалась играть с другими девочками. Старшая кузина Захры, та, что была прежним бача пош, перебралась в Европу, где и живет теперь с мужем и тремя детьми. Она предостерегла Асму, что обратный путь к женственности будет очень трудным. Но после Захры Асма родила четверых сыновей, и все они выжили, так что в ее мнении никто не может опровергнуть силу магии бача пош.

Есть и дальнейшие эмпирические доказательства преимуществ такого положения для этой семьи. Превращать девочек в мальчиков – это практика, которая подарила семье множество сыновей на протяжении многих поколений, если верить седовласой матери Самира, которая однажды приходит в гости. У этой семьи имеется долгая история сильных женщин, которые принимали на себя мужскую роль, как во внешности, так и в жизненных задачах. С точки зрения бабушки, в том, чтобы Захра оставалась бача пош до самого замужества, нет никакой «темной стороны». Прапрабабка Захры тоже одевалась как мальчик и долгие годы жила как молодой мужчина.

Эта прапрабабка ездила верхом, точь-в-точь как прославленная воительница Малалай Майвандская{71}, афганская Жанна д’Арк, которая помогла изгнать британскую армию из Афганистана в 1880-х годах. Предшественница Захры занимала престижный мужской пост земельного инспектора во времена правления короля Хабибуллы, когда женщины-стражи, изображенные на фото, принадлежащем Нэнси Дюпре, тоже одевались в мужскую одежду. Она вышла замуж в 38 лет и родила четверых детей. К тому времени она снова переоделась в женское платье, продержавшись в роли мужчины дольше, чем большинство других. Но ей определенно не причинило никакого вреда то, что она много лет жила как мужчина, говорит бабушка Захры.