Книга Влюбленный мститель - Джоанна Линдсей

— Но сначала поможешь мне разобрать елку, — напомнила Ларисса.

— Так и знал, что она снова нас соединит! — торжественно провозгласил Винсент.

— Ужасно жаль выбрасывать такое зеленое дерево!

— Тогда не выбрасывай, — предложил он. — Или это часть ритуала?

— Ну да, все равно что распрощаться с Рождеством до будущего года.

— Зачем же прощаться? Мне нравится твоя идея разделенной любви.

Ларисса, улыбнувшись, взяла его за руку.

— Для этого елка не нужна.

— Ты права, — прошептал он, поднося к губам ее пальцы.

Глава 28

— 0-ой!

Недоуменное восклицание не вполне отражало степень удивления Лариссы, скорее уж неспособность к связной речи при виде большой картины, висевшей в изголовье кровати Винсента.

Они поженились только этим утром, в присутствии родных и друзей. Виконт Хейл жаждал устроить пышный прием, о котором еще много месяцев толковали бы в Лондоне, но Винсент наотрез отказался, бормоча что-то о театрах, вечере, когда Лариса впервые показалась в обществе, и о том, что хочет немного побыть с молодой женой наедине, пока они не привыкнут друг к другу.

Джонатан превосходно его понял. В отличие от Лариссы. Ей-то как раз понравился театр, но вот суматохи и шумной толпы она не любила, поэтому и обрадовалась, когда муж отказался от приглашения.

Аскот принял новоиспеченного зятя с распростертыми объятиями, как и предсказывала Ларисса. Не то что Томас. Став свидетелем многих горестей и слез сестры и обвиняя в этом барона, Томас пока не был, готов примириться с зятем. Пусть Винсент сначала докажет, что способен дать Лариссе счастье!

Она была уверена, что это случится очень скоро, хотя… можно ли быть еще счастливее?

— О Господи, — прошептала она, в благоговейном ужасе глядя на изображение утонченной прекрасной женщины, резвящейся на лесной поляне вместе с четырьмя сатирами (довольно скромное описание сюжета). Детали, однако, были совершенно непристойными, чтобы не сказать больше, и всякий, имевший каплю воображения мог легко додумать все, что осталось за сценой.

— Свадебный подарок от Джонатана, — пояснил Винсент, кладя руки на плечи жене.

— Надеюсь, она тут не останется?

— Не волнуйся, — засмеялся он, — Джонатан ссудил ее на время и ожидает получить обратно, хотя, вне всякого сомнения, рад избавиться ненадолго от «Нимфы». Бедняга сам не думал, что она произведет на него столь роковое воздействие. Легенды оказались правдивы, по крайней мере для него. — Он коротко рассказал историю «Нимфы» и добавил:

— В тот день, когда ее привезли к нему домой, Джонатану пришлось посетить четырех любовниц, после чего он еле ноги волочил.

Глаза Лариссы округлились.

— У него столько… приятельниц?

Винсент осторожно провел пальцем по ее шее.

— Куда больше, просто сил не хватило обойти всех.

— А я думала, что он увлечен мной, хочет жениться, — негодующе фыркнула Ларисса. — По крайней мере создавалось такое впечатление!

— Так и было, — ухмыльнулся Винсент. — Он действительно собирался просить твоей руки, — И при этом одарил своими ласками чуть не весь Лондон? — вспылила она.

— Самое главное преимущество брака с ним — такие деньги, о которых ты даже не помышляла. Он вовсе не собирался обещать верности и, разумеется, объяснил бы, какую остроту придает супружеским отношениям подобный образ жизни. От тебя зависело, предпочла бы ты брак такого рода.

— Он всерьез считал, будто меня… меня можно купить?

Винсент улыбнулся, продолжая поглаживать ее щеки, мочки ушей, плечи.

— По крайней мере надеялся. Он был одержим новой целью — тобой. Но поняв, что его надеждам не суждено сбыться, отошел в сторону и не затаил зла. Не поверишь, но теперь он считает меня своим лучшим другом и страшно рад, что мы поженились.

— Разве друг может подарить такое? — запротестовала она, снова глядя на картину.

— Шутка, родная, пусть и дурного тона, не имеет ничего общего с любовью. Только с постелью. Но он не хотел ничего плохого, и к тому же картина не имеет на меня такого воздействия, как на него.

— Неужели?

— Некоторых людей такие сюжеты донельзя возбуждают, а на других это не производит особого впечатления. Для них главное — ласки и прикосновения. Для третьих же превыше всего голос сердца.

— И ты подпадаешь под третью категорию?

— Я не знал этого, пока не встретил тебя, но теперь совершенно уверен. Не понимаю, как я мог жить без любви? В тебе вся моя жизнь.

Ларисса и без того таяла под его ласками, но от этого признания голова пошла кругом.

— Думаю, сегодня мы испытаем все три вида возбуждения, — выдохнула она. — Хотя последние два предпочтительнее.

— Я избавлюсь от первого, — пообещал он и подошел к кровати, чтобы перевернуть картину. Никто не ожидал, что на обороте окажется, еще одна, с тем же сюжетом. Только вот ракурс другой, так называемый вид сзади. Оба рассмеялись.

— Нет, это уж слишком, — едва выговорила Ларисса. — Даже автор понял, что не всем понравится его шедевр, и твердо решил, что от него так просто не отделаешься.

Винсент, широко улыбаясь, схватил простыню и накинул на раму.

— А я твердо решил, что твою брачную ночь ничто не омрачит.

Он подошел к жене и обжег ее пламенем глаз.

— Я так тебя люблю, что выразить не могу, Рисса, Ты для меня словно яркий огонь среди ночной мглы. До сих пор я не жил, а существовал. Способна ли ты понять, что это значит? Ты заполнила пустоту в моей душе.

— Не заставляй меня плакать, — шепнула она, роняя слезы.

Винсент привлек ее к груди.

— Я счастлив, что у тебя такое доброе сердце. Эти слезы показывают, как сильно ты меня любишь.

— Лучше я найду другой способ показать тебе.

— Ты уже нашла, и давно. Множество способов, но мне и этого мало. Я невыразимо рад, что ты теперь моя жена, Ларисса, и обещаю дарить тебе такую же радость до конца дней своих.

Ларисса поспешно вытерла соленые капли со щек и ослепила мужа сияющей улыбкой:

— Ты уже начал.