Книга Мятежное сердце - Эми Фетцер

Темпл медленно повернул голову к «Часовому», затем снова посмотрел на капитана. Меньше всего на свете ему хотелось оказаться в Кейптауне. И Рейн знал это.

— Вопросы есть?

— Нет, сэр. А куда после Кейптауна… сэр?

— Вернешься сюда и доложишь мне лично.

Темпл кивнул и тут же застонал от пульсирующей боли в голове.

— Выпей кофе. Здорово помогает.

Отпустив его, Рейн стал медленно спускаться по трапу и заметил неодобрительный взгляд Бейнза.

— Ни слова об этом, — предупредил он. Тот кивнул, однако не послушался.

— Думаете, путешествие излечит его?

— Кто знает? — тяжело вздохнул Рейн. — Но я уверен, что ниже скатываться уже некуда. Одно дело — осознавать свое положение, свои перспективы и принимать их. И совсем другое — пренебрегать даже этим и падать все ниже.

— И вы следуете этому принципу? Давненько я не видел, чтобы вы ухаживали за женщинами.

— Это не имеет отношения к женщинам, Лилан. Бейнз кивнул в сторону «Часового»:

— Вы отсылаете его, потому что он не может сдерживать инстинкты?

— Нет, он все может. Просто не желает. Если он даже переспит со всеми женщинами планеты, ему не забыть ту, которую он убил. Но или он справится с этим, или останется без работы. Я не потерплю у себя такого безобразия. — Рейн взглянул на Темпла, который вынес на палубу свои вещи иотправился вниз за остальными. — Чуточку воздержания ему не повредит.

— Ты вынес приговор.

— Я забочусь о своей компании и своем друге.

— Тогда почему не отправляешься вместе с ним? Он спит со всеми, чтобы забыть, а ты не прикасаешься к женщинам, чтобы не вспоминать.

— Сомневаюсь, что это так, но я не прикоснусь ни к одной леди, пока нас не свяжут узы брака. — Правда, ни одна из них не может считать его равным себе, подумал Рейн. — Так я могу быть уверен, что не причиню боли ни одной женщине, Лилан.

— Нет, дело только в тебе. Парень отрицает смерть, а ты отказываешься от жизни. Черт возьми, ты богаче своего отца, богаче деда. Собираешься забрать все с собой в могилу? — Рейн открыл рот, но Лилан не дал ему возразить. — Ты прекрасный человек, капитан. Рэн и Аврора очень тобой гордятся, но вряд ли они желают, чтобы ты остался холостяком только потому, что твоя кровь не такая голубая, как у английских аристократов.

— Сегодня ты что-то много философствуешь. Мне плевать, какого цвета моя кровь, белая, красная или зеленая.

— А это, парень, самая большая чушь, которую я слышал от тебя за последнее время. В жилах Рэнсома тоже смешанная кровь, но посмотри, как он счастлив.

— Благодаря Авроре.

— Думаешь, Аврора одна такая на свете?

— Да.

— Согласен, она необыкновенная женщина, хотя это не значит, что больше таких нет.

— Хватит. Аврора учила меня, что все мы одинаковы независимо от крови и прошлого. Я это принял. — Рейн махнул рукой в сторону матросов, которые зашивали парус и плели канаты. — Я не завидую жизни других людей, и никто не должен завидовать мне. Но ты сам знаешь, что это не изменит взгляды остальных.

— Да. — Лилан вздохнул и протер тряпкой медные детали штурвала.

Рейн уже видел, как действует его происхождение на друзей, на женщин, с которыми он просто разговаривал. Девушку, танцевавшую с ним на одном из балов, родители увезли на следующий же день и быстро выдали замуж. Именно тогда Рейн все понял. Девушка пострадала из-за него, и он принял решение впредь быть осторожным, чтобы сплетни и дурная слава, которые питались в основном ложью, не погубили какую-нибудь женщину. Это убило его жену, а все произошло из-за гордости. Тот, кто по собственной воле общался с ним, знал о последствиях. Например, леди Кэтрин.

Рейн начал спускаться по трапу, и когда его голова оказалась на уровне палубы, он услышал последние слова Ли-лана.

— Упрямый полукровка.

— Бесчувственный англичанин, — парировал капитан. Он любил Бейнза как родного дядю, но рулевой коснулся запретной темы.

В каюте Рейн сел за письменный стол и занялся кипой счетов и деклараций, распределяя привезенный груз в соответствии с заказами. Он сделал кое-какие приготовления, наняв прислугу в два своих лондонских дома, один из которых находился на окраине. Нужно было создать впечатление, что там кто-то живет, если возникнет надобность в этих домах. Правда, у него было ощущение, что ничего этого не потребуется. Лучше всего спрятать шпиона среди прислуги или членов команды, если только Опекун не был известным человеком. Но в противном случае Николас не стал бы так настаивать на защите.

Вздохнув, Рейн подписал еще один счет за продукты. Цена его не интересовала, у него больше денег, чем нужно для жизни любому здравомыслящему человеку, его бесило потраченное зря время. Когда в дверь постучали, он поднял голову от бумаг и крикнул, что можно войти. Появился Кабаи, затем отступил назад, впуская гостя.

— Расти, — улыбнулся Рейн и встал.

— Отличная берлога. — Сержант окинул взглядом капитанскую каюту. — Или мне обращаться к вам «сэр»?

— Упаси Бог!

От выпивки Расти отказался, но сигару взял. Рейн присел на край стола и жестом указал ему на диван.

— Принес кое-какие новости. Трое через два месяца собираются в Марокко.

— Все трое?

— Да. Хотя им не нужно даже инспектировать войска, которые ничего не делают, а только занимают казармы.

Два месяца. Закончится ли к тому времени история с Опекуном? Неужели его поиски обернутся неудачей из-за обещания, данного Райдеру?

— Ты собираешься его убить? — Сержант пожал плечами. — Мне кажется, у тебя зуб на одного из них, хотя не знаю на кого и почему.

— Тебе и не нужно знать.

Выпустив облачко дыма, Расти задумчиво кивнул.

— Да, ты прав. Не нужно. Я и не хочу.

— Я ценю, что ты для меня делаешь.

— Возникли кое-какие подозрения, а?

Сержант пристально посмотрел на своего нового друга. Необычной была не столько его внешность, сколько манера держать себя с таким невозмутимым достоинством, будто ничто в этом мире не могло потревожить его.

Рейн усмехнулся, открыл верхний ящик стола и кинул Расти кошелек.

— Здесь слишком много, а я не сообщил тебе ничего полезного, — сказал тот и протянул его назад.

Рейн отмахнулся.

После смерти Кэтрин он не обнаружил ни единой зацепки, а в городе ходили слухи, что он под подозрением. Дав клятву Райдеру, он не мог постоянно следить за интересующими его людьми, пока шпион не спрятан или не вывезен из страны.