Книга Адвокат шайтана - Максим Кисловский

Забрезжил рассвет. Пора было расходиться по домам. Залив угли водой, компания двинулась к дороге, тянувшейся через лесополосу, отделявшую посёлок "Строители" от реки.

Уже на полпути к дому Толик вспомнил, что забыл свои наручные часы на берегу. Вчера вечером перед тем, как войти в прохладную, ещё не прогретую майским солнцем, воду он снял этот подарок Никиты с руки и повесил за ремешок на ветку прибрежного куста. За весь вечер и последуюшую за ним ночь он так и не вспомнил об этом. Теперь, когда Толику нужно было вернуться за ними, он расстроился не столько из-за того, что придётся идти обратно, сколько из-за того, что никто из одноклассников не будет его ждать — все устали и хотели спать. Но самое главное — Толик так и не узнает, кто на этот раз пойдёт провожать Ольгу Притульчик до дому. А ведь за ней он собирался проследить. Попрощавшись со своими одноклассниками, Толик побежал к берегу реки.

Быстро отыскав свои часы, Толик решил срезать путь и направился не по дороге, а по лесной тропинке. Выйдя на залитую утренним солнцем опушку леса, он услышал слева от себя девичий голос:

— Нинц!

Повернув голову влево, Толик увидел, как к нему неуклюже бежит грузная и некрасивая девушка лет двадцати. Он остановился. Её быстро приближающееся лицо светилось необыкновенным восторгом.

— Нинц! Мой милый… Мой нищий принц…

Подбежав к Толику, незнакомая девушка с разбега хотела кинуться ему на шею, но он резко отпрыгнул в сторону. Промахнувшись, девушка ещё раз попыталась повторить ту же попытку, но Толик снова увернулся от её объятий. Однако и это не остановило девушку. Громко рассмеявшись, она начала игриво ловить Толика. Тот на несколько секунд поддался дурашливому настроению девушки и начал убегать от неё кругами. Наконец, девушка выдохлась и тяжело села на траву, поджав под себя ноги. Только в этот момент Толик смог разглядеть, насколько она была неопрятна: длинная чёрная юбка была старой и грязной, разорванной в нескольких местах; синяя кофточка давно утратила свой первоначальный цвет и скорее была тёмно-серой, засаленной и выцветшей; из-под кофточки виднелась заношенная светло-коричневая футболка. Слипшиеся пряди её нечёсаных и немытых волос тёмными хвостами свисали на плечи. Стоя вблизи этой незнакомки, Толик почувствовал запах зловония.

— Ну хватит, я устала. Нинц, иди ко мне. Мы так долго не видели друг друга…

— Ты меня с кем-то перепутала, — улыбаясь, ответил Толик.

Девушка расхохоталась. Раскат её смеха казался беспричинным, неестественным и настораживающим.

— Меня зовут Анатолий, — сказал Толик.

Но девушка не слышала его — она продолжала хохотать. Толик понял, что имеет дело с сумасшедшей, и хотел было уйти. Но вдруг заметив это, девушка внезапно прекратила смеяться и закричала:

— Постой! Куда же ты?!

— Отстань, — отмахнулся Толик, не останавливаясь.

Девушка бегом обогнала его и, повернувшись к нему, рухнула на колени.

— Нинц! Неужели ты не рад видеть меня?

— А чё мне радоваться? — усмехнулся он и, обойдя девушку, снова пошёл вперёд.

Девушка опять бегом обогнала Толика и снова рухнула перед ним на колени. Это Толику уже не понравилось, и он хотел молча обойти её, но она схватила его за руку.

— Разве ты не ждал меня все эти годы? Разве не тосковал по мне? Вспомни, как мы мечтали об этой встрече? Вспомни свои сны со мной…

Даже в самых мрачных сновидениях Толик никогда не оказывался в трущобах и нищенских кварталах приснившихся городов. В своих ночных фантазиях ему просто негде было повстречаться с этой убогой и грязной девкой. Там, во сне, его всегда ждала красавица Ольга Притульчик.

— Я ничего не помню. Я всё забыл, — сказал Толик, стараясь вырвать свою руку, зажатую в руке сумасшедшей бродяжки.

— Да, да, ты мог забыть. Ведь прошло столько времени… Но я не виновата, Нинц. Я искала тебя все эти годы, искала каждый день, мечтая о тебе каждую ночь… Нинц, прости… Не думай обо мне ничего плохого. Я ни разу не изменила тебе… Я хранила верность и чистоту…

Последнее слово в этой непонятно к кому обращённой речи рассмешило Толика. Но эту реакцию бродяжка восприняла по-своему:

— Милый, любимый… Ты по-прежнему тот же… Тот же весёлый озорник…

Бродяжка потянула руку Толика к себе, увлекая его на траву. Толику удалось вырваться.

— Послушай, — громко сказал разозлившийся Толик. — Кто ты такая? Я не знаю тебя и знать не хочу! Отвяжись от меня, дура!

— Не злись на меня любимый, — вдруг разрыдалась девушка. — Да, я дура. Я искала тебя не там…

Толику стало немножко жаль эту несчастную, больную незнакомку. Её слёзы, катившиеся по одутловатым щекам, вызвали у Толика сочувствие. То, что она приняла его за кого-то другого, ему было понятно с самого начала этой неожиданной встречи. Но как ей объяснить, что она обозналась?

С минуту он молча стоял рядом с ней, глядя на её рыдания. Ему было странно видеть, что, несмотря на громкий плач и натужные всхлипы, округлые черты лица девушки оставались как будто бы неизменными. Она не закрывала лица руками, как это обычно делают нормальные люди в горестные моменты жизни, а откинув голову назад, обратила его к небу. Руки же были бессильно опущены. Лицо её было восковым, застывшим, с неподвижными мышцами. Оно отдалённо напомнило ему своих пластилиновых персонажей из раннего детства. Тогда его попытки вылепить форму человеческого лица заканчивались тем, что на круглом пластилиновом шарике вылеплялись лоб, нос, рот, подбородок и "продавливались" глаза. Понятно, что это было человеческое лицо, но уж слишком оно было непохожим на живой образец. Таким же неживым было лицо этой бродяжки. Но настораживало не только это. Её глаза были стеклянными! В них отражался совершенно иной мир, они видели нечто другое, нечто невидимое в окружающей действительности.

— Хватит плакать, — наконец сказал Толик. — Разве стоит так расстраиваться из-за того, что ты обозналась? Рано или поздно ты обязательно найдёшь, кого ищешь…

Девушка прекратила реветь так же внезапно, как и начала. Посмотрев на Толика своими невидящими стеклянными глазами, она тихо произнесла:

— Так вот оно что… Ты разлюбил меня… Вот почему я не могла найти тебя сразу… Ты не хотел нашей встречи…

Толик понял, что говорить с ней было бессмысленно. В момент, когда он хотел повернуться и уйти, сумасшедшая едва слышно прошептала:

— Я слишком долго страдала по тебе, Нинц, чтобы так быстро тебя потерять…

Неожиданно девушка рывком бросилась под ноги Толику и, обхватив их обеими руками, резко дёрнула их на себя. Толик не был готов что-либо противопоставить этому борцовскому приёму. Упав на землю, он сильно ушиб голову, и несколько секунд было потеряно в бездействии. За это время девушка весом своего тела придавила его к земле и левым коленом прижала его правую руку. Наступив вторым коленом ему на грудь, она начала душить его. За свою недолгую жизнь Толик успел побывать в роли сыщика и имел теоретический опыт, приобретённый из прочитанных детективов. В каком-то из них он прочитал о том, что вопреки всеобщему заблуждению задушить человека не так просто, как это описывают в глупых книгах и показывают в фильмах. Поэтому его сопротивление удушению было долгим и упорным. По иронии судьбы один из последних детективных романов, прочитанных Толиком, был из сборника Буало-Нарсежака[11].