Книга Сундучок, в котором что-то стучит - Василий Аксенов

Эта дама редкой красоты и коварства собрала информацию иразработала план. Она выяснила, что фамилия Фогель-Кукушкиных распалась, чтомногие Фогели разлетелись по разным странам. Мафия пустилась на поиски ничегоне подозревающих мирных Фогелей и отмечала косыми крестиками на карте следысвоих преступлений. Последний крестик они поставили на атолле ГФ-39. Теперь онивзяли на мушку ленинградского Кукушкина.

Герман Николаевич вдруг вспомнил дом своего двоюродногобрата, невзрачный четырехэтажный дом на Екатерининском канале возле мостика,который держали в зубах четыре льва с золотыми крыльями. Более того, онвспомнил портрет своего предка, флотского лекаря, висящий возле камина, икожаный переплет его дневника. Более того, обострившаяся от переживаний ифизических мучении память обнаружила в своих глубинах и маленький желтыйсундучок с таинственной монограммой… Так вот, значит, что! Значит, эти мерзкиеотродья вышли на правильный след?! Герман Николаевич стиснул зубы и дал себеслово помешать злодейским замыслам. Когда упившиеся в стельку бандиты затихли,он перегрыз зубами свои путы, выполз из хижины, добрался до оружейного склада,оставленного на атолле желтолицыми моряками, и стал забрасывать свою хижинугранатами и обстреливать ее светящимися пулями из пулемета.

Началась великая паника. Бандиты оказались трусами. Они неприняли боя и, кое-как отстреливаясь, ринулись к своему вертолету. Фогель неуспел подстрелить вертолет, бандиты скрылись.

Что делать? Как сообщить в Ленинград о грозящей опасности?Что там в этом сундучке — материальные или культурные ценности? Этоневажно. Важно, что он стал целью мафии, а это повлечет за собой цепьпреступлений.

Герман Фогель развернул свои таблицы. В них значились именаи позывные сотен радиолюбителей, с которыми он собирался установить контакт,пока аккумуляторы его станции не выдохлись. Вскоре он нашел в таблицахнесколько ленинградцев и среди них ленинградского коротковолновика ГеннадияСтратофонтова.

Стратофонтов! Это имя вспыхнуло, как молния, в ожившем отспячки мозгу островитянина. Да ведь это же потомок командира моего предкакапитана первого ранга Стратофонтова, человека широких, прогрессивных взглядов!Он вспомнил даже эпизоды своего петербургского детства и вспомнил, с какимуважением, если не благоговением, произносилась за семейным столом фамилияСтратофонтовых.

Герман Николаевич составил тогда радиограмму следующегосодержания.

СТРАТОФОНТОВУ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ МАФИЯ ИЩЕТ СУНДУЧОК КОТОРОМЧТО-ТО СТУЧИТ НАХОДИТСЯ ЕДИНСТВЕННОГО ПОТОМКА МИЧМАНА ФОГЕЛЬ-КУКУШКИНА ЕСЛИПАМЯТЬ НЕ ИЗМЕНЯЕТ ЕКАТЕРИНИНСКИЙ КАНАЛ ГДЕ ЛЬВЫ ЗОЛОТЫМИ КРЫЛЬЯМИ БЕСКОНЕЧНОНАДЕЮСЬ СПАСИТЕ ОТ МАФИИ ЦЕННОСТИ КУНСТА МЕНШЕН ЛЕБЕН ДИНСТ УНД ЧЕСТЬ ГФ-39

Он посылал эту радиограмму в эфир, пока не погасли последниеогоньки в его рации…

Члены экипажа зурбаганского лайнера и два молодых леопарда судивлением следили за действиями юного мальчика, которого они уже успели узнатьи полюбить.

Геннадий Стратофонтов, весь во власти своей интуиции, стоял,прижавшись ухом к теплому, чуть ли не горячему боку дерева Сульп, а пальцамиправой руки держал свою левую руку за пульс. Губы его слегка шевелились —он явно считал. Пульс-сульп, пульс-сульп…

Эврика! Счет пульса и счет ударов в глубине таинственногодерева совпадали!

Это таинственное дерево обладало таинственным свойством —это было дерево-резонатор! Так вот, значит, что стучит в глубине легендарногосундучка — собственный пульс персоны, которая прислоняет к нему свое ухо.Пульс, усиленный особыми резонаторными свойствами деревянной ткани!

Гена обошел дерево вокруг. Пожалуй, прогулка вокругоснования Останкинской телевизионной башни заняла бы ненамного больше времени.Он еще раз посмотрел вверх. Дерево было прямым и каким-то устремленным в небо.Могучие ветви и кора показались вдруг мальчику чем-то посторонним. Невероятнаямысль мелькнула в его голове: а вдруг это дерево суть та самая ракетакассиопейцев, превратившаяся за бесчисленные века в легендарное дерево Сульп?Гена улыбнулся и отбросил эту невероятную идею. Какие только невероятные идеи неприходят в голову в период переходного возраста!

В одном лишь Гена был уверен: дерево это помнило стародавниевремена, может быть, даже времена прародителя Йона с его сыновьями Мисом, Махоми Тефей. Думая об этом. Гена вдруг обнаружил, что идет вверх по дереву. Именноидет — не лезет, не карабкается, а идет, потому что под его ногами не чтоиное, как ступени, выдолбленные в могучей коре. Когда? Когда были выдолбленыэти ступени? Они напоминали ступени в пещерах кроманьонского человека.

Он поднялся по этим ступеням до третьего яруса ветвей издесь увидел небольшую площадку, вроде бы балкон. Он вздрогнул: над балкономслабо вырисовывалась та самая монограмма, которая, по описаниям ЮрияИгнатьевича, украшала таинственный сундучок. Это было утро молниеносных догадок.Очередная пронзила Геннадия: он разгадал монограмму! Читаем слева направо илисправа налево: первая «М» — это Мис; далее идет ствол буквы «Т» иодновременно I — это означает Йон и его третий сын Тефя; и, наконец,последнее «М» — Мах. Ура!

Сундучок — изделие прародителя Йона, и уж не из этой ливыемки в коре Сульпа вырезал старый катамаранщик материал для своего изделия?

Гена чувствовал какой-то необычный даже для него подъеминтуиции и вдохновения. Итак, теперь уже ясно окончательно: сундучок с заключеннымив нем ценностями — культурными или материальными — принадлежитархипелагу, а следовательно, и народу Больших Эмпиреев. И он будет возвращеннароду, где бы ни забыл или ни припрятал его хитрюга или растяпа Сиракузерс!

Однако, подумал мальчик и тут же вспомнил о «флейточке». Какподсказывает ему его интуиция, без «флейточки» из дерева Сульп не откроетсясундучок из дерева Сульп, а «флейточка»… Гена непроизвольно крякнул и потрогалне вполне еще рассосавшуюся гематому на подбородке. «Флейточка» в руках мадамН-Б…

— Эврика! — вскричал он, в который уже раз за этоутро.

Смешно грустить о «флейточке» из дерева Сульп, стоя на самомдереве Сульп! Гена побежал по одной из ветвей третьего яруса, словно покорабельной рее, и добежал до самого ее конца, где имелись нежные отростки.Вынуть верный складной нож, срезать нежный отросток, выбить из него сердцевинуи сделать в коре три дырочки — все это было для мальчика делом десятиминут. Через десять минут в руках у него была «флейточка». Он дунул, и… странный,протяжный, вроде бы не очень и земной звук вылетел из «флейточки». Гигантскоемонументальное дерево ответило на этот звук каким-то чрезвычайно страннымрокотом, трепетом, подергиванием всей коры от макушки до корней, словно живоесущество. Гена был теперь уверен, что у него есть ключ к сундучку. Он сунул«флейточку» за пазуху и потуже затянул пояс джинсов.