Книга Джампер. История Гриффина - Стивен Гулд

На Пустыре я убрал руку изо рта и заорал.

Я прыгнул в Ла Крусеситу, прямо в офис курсов Алехандры «Сигнификадо Кларо», но там ее не обнаружил. Глянув на часы, с трудом сообразил, который здесь час. Точно, сейчас же время ланча!

Я прыгнул к ней домой. Тоже пусто. Я выглянул в окно, посмотреть на отель.

Матео, посыльный, шел по дорожке, держа в руке сумку с длинным ремнем — так, будто только что ее схватил. В другой руке он держал мобильный и разговаривал.

Я прыгнул к другому окну и увидел, как он резко повернул голову в сторону дома. Он явно был одним из «чувствительных».

Разбежавшись в гостиной и сделав два четких шага вперед, я прыгнул в воздух.

Мои ноги впечатались ему в грудь с достаточной силой, чтобы он отлетел назад и упал на дорожку. Я увидел, как качнулась его голова и закатились глаза.

Я наклонился проверить его пульс, и он слабо дернулся в мою сторону. Я пнул его в бок, схватил за ворот рубашки и, прыгнув на пять миль к востоку, на пляж Исла ла Монтоса, швырнул его в воду. Вытащил бумажник. Он выронил телефон и сумку, так что я вернулся за ними, прежде чем оказаться в офисе Алехандры.

Ее все еще не было, и я успел страшно испугаться, что ее уже схватили. Выйдя на улицу, я принялся спрашивать:

— Не знаете, где Алехандра?

Ее не было ни в одном заведении из тех, где она обычно обедала, и никто ее не видел. У меня защипало в носу и потемнело в глазах. Ее уже схватили. И тут я увидел, как она идет по площади Принсипаль от церкви, и мои ноги на несколько секунд стали ватными.

Увидев меня, она побелела:

— Что случилось?

Я прыгнул с ней в дом, не спрашивая и не предупреждая.

Она осела на пол.

— Теперь я понимаю, что все плохо.

— Собирайся! — сказал я. — Возьми все, что там тебе нужно!

Она моргнула.

— Говори! В чем дело?

— Они убили Консуэло и Сэма.

— Они мертвы?! Нет! — Руки взметнулись к лицу, а дыхание стало вырываться короткими конвульсивными вздохами, превращаясь во всхлипывания.

Это подкосило меня тоже.

Я упал на колени, обвил ее руками и принялся всхлипывать, чаще и сильнее, чем она. Она хотела обнять меня, но я оттолкнул ее руки.

— Нет! Они придут сюда! Тебе нужно собираться!

Она взяла бумажное полотенце и высморкалась.

— Куда?! — выдавила она через секунду.

Я открыл было рот, потом моргнул.

— Нью-Йорк! — сказал я громко и тут же яростно затряс головой, показал на свое ухо и обвел рукой комнату. На одной из дверей шкафа висела доска для стираемых маркеров. Я схватил один из них и написал: «Франция», убедился, что она прочла, оторвал бумажное полотенце и стер надпись.

— А с ним что? — спросила она, показывая на отель «Вилья бланка».

— Я отправил его в путешествие. У нас есть время, но я не знаю, сколько именно. — Я понятия не имел, есть ли у Матео здесь сообщники. Как бы они меня схватили? Я подтолкнул Алехандру в сторону комнаты. — Пожалуйста, собирайся.

Я вспомнил о телефоне Матео и достал его из кармана. В памяти было несколько записей, в основном международные номера. И только два местных. Один был записан как «Tio», «дядя», а другой назывался «Detonar». Ди-тонер? Я был несколько сбит с толку, но потом понял, что «Tio» — это по-испански, так что я произнес его вслух. Дэй-То-Нэр.

— Алехандра, как сказать «detonar» по-английски?

Она взглянула на меня.

— Detonate? Взрывать?

О, черт!

Я схватил ее и прыгнул. Она отскочила от меня на Пустыре, оказавшись в вихре песка и нижнего белья.

— Что такое?! — в бешенстве и страхе завопила она.

Я поднял телефон в воздух.

— Взял у Матео. Посмотри! — Я ткнул пальцем в слово «Detonar».

Она прочла и прикусила губу.

— Мы же не знаем, к чему это относится. — Она стала собирать свои лифчики и трусы. — Может означать все что угодно.

— Да, например одну весьма своеобразную вещь.

Она покачала головой в замешательстве.

— Телефон ведь у тебя. Это только телефон. У кого еще есть этот номер? Я хочу забрать свои вещи!

Я прыгнул вместе с ней в Нору и оставил сумку и ее одежду на столе. Она открыла рот, чтобы что-то спросить, но я ее опередил:

— Я здесь живу. Это старая шахта. Вход задетонирован. Единственный способ войти или выйти — мой.

— А мои вещи?

Я облизнул губы.

— Давай посмотрим.

У меня ушла минута на то, чтобы вспомнить крышу отеля достаточно отчетливо для прыжка. Это воспоминание относилось не к тому эпизоду, когда я следил там за Кемпом, а к одному из праздников с фейерверками.

Я опустился на парапет вместе с Алехандрой и глянул через дворик, бассейн и теннисный корт на ее дом.

— Вот видишь! — сказала она. — Ты перестраховываешься.

Я чуть не свалился.

— Нет. Даже думать не смей, иначе Сэм и Консуэло…

— Хорошо! — она махнула рукой, показывая, чтобы я замолчал.

— Что тебе нужно в первую очередь? Что там самое важное?

— Украшения моей матери, на верхней полке в шкафу. Шкатулка розового дерева.

— А дальше?

— Фотоальбомы — ну ты знаешь, в гостиной.

Я глубоко вдохнул и прыгнул в ее комнату. Дверца шкафа уже была открыта, так что я встал на цыпочки и вытащил шкатулку. Как только она попала мне в руки, я прыгнул обратно.

— Держи! — сказал я, вкладывая шкатулку ей в руки.

Я представил себе гостиную, и тут мы оба зажмурились от невероятно яркого света, грохота, треска, а следом увидели, как черепица с крыши взвилась в воздух и разлетелась, словно конфетти.

Вместе с Алехандрой и шкатулкой я прыгнул прочь, когда первые обломки начали сыпаться вокруг нас.

ДЕСЯТЬ

За поворотом

— Я убил их.

Алехандра плакала, лежа на моей постели. Я пытался погладить ее по плечу, но не смог усидеть на месте. Пробовал походить, прыгнул на Пустырь, к макиваре, где тренировался, и бил, бил мишени, пока не разбил в кровь костяшки пальцев, и физическая боль наконец возобладала над той, другой.

Я сидел у ямы с водой в пещере, опустив руку в ледяную воду, когда произносил эти слова.

Атехандра лежала на боку и глядела куда-то в темный угол, но после этих слов повернула голову.

— Что ты сказал?