Книга Серый кардинал - Рия Тюдор

я разберусь быстро.

Быстро прошлась по мыслям Тамби, он наложил магическую сеть на пространство, ориентированную на мою ауру, и все это время поджидал меня в небольшом кафе. Так хотел видеть меня, но подумал, что герцог представляет конкуренцию для «влюбленной» в него девушки.

— Слышали о приглашении лорда Даниса? — услышала я удаляясь. — У вас весьма гостеприимный город, скажу вам.

Их разговоры теперь напоминали типичную великосветскую болтовню. Лорд Данис пригласил к себе? Значит ли это, что нас Грегори заберет тоже? Прекрасно, шанс на контракт с герцогом имеется. Нельзя его упустить.

Глава XIII

На обед я не пошла, не было настроения, зато присутствовало одно желание — навестить Аделаиду и остальных. Сейчас день, рабы, ухаживавшие за куклами, обычно тоже трапезничали, поэтому я была спокойна.

Проходя мимо деревьев, прикрывавших от знойного солнца и дававших тень, по вымощенной горным камнем тропе, вздохнула.

— Пойдешь со мной? — осведомилась у кошки. Та довольно мрявкнула, что прозвучало согласием. Без нее особенно сложно, она меня всегда успокаивала даже своим присутствием. — Не сомневалась в тебе, малышка.

Оглядываюсь по сторонам, чтобы устранить лишних свидетелей. Никого. Еще лучше. Дверь скрипнула, когда я вошла в небольшой дом, напоминавший место обитания прислуги. Здесь их не держали, в спальни же впускали только во время посещения их гостями, в обычное время они находились в подвальном этаже, где случайный гость из церкви или даже, подверженный морали аристократ, как Реневальд, например, не могли их застать.

Погружение было мгновенным, словно я перешагнула порог и вступила в нечто совершенно иное. Встрепенувшиеся рабыни успокоились мгновенно, забрала их с собой в помещение для контроля.

Ряды лежащих на кроватях существ…их тела искалечены, некоторые без рук или ног, другие просто испускают тихие стоны, полные страданий. Глаза лишены надежды, у двоих их вовсе нет, у тех молодых людей, которых Грегори преподнесли в качестве подарка.

— Тия, это ты, — обессиленный шепот вернул самообладание.

— Теплого дня, Аделаида, — уселась на кровати рядом с ней, с болью рассматривая девушку.

— Тия, — губы раскрылись, — я скучала.

— Я тоже.

— Опять пришла помогать? — она слабо повернулась вбок. Аделаида старалась выглядеть сильной. После всего что с ней сделал Грегори она до сих пор не сломилась…Все были сломлены, кроме нее.

— Да.

— Им это нужно, — указала в сторону других изуродованных.

— Тебе тоже.

— Не так сильно. Вчера у Эраста был гость, он сходит с ума, поможешь?

— Я за этим пришла.

— Грегори догадался, что ты бываешь здесь, — каждое слово ей давалось тяжело из-за плохо восстановленной челюсти. Прежде чем произнести что-то, Аделаида совершала вдох, пытаясь не сильно коверкать слова.

— Я знаю.

— Не приходи больше.

— Плевать, — откинула голову назад, сотрясаясь в тихой агонии. Сознание, переполненное мраком, начала затапливать боль. Эта комната, как тюрьма, граница вечной печали. И глядя на других, я видела то, что желал здесь каждый — освобождение.

— Расскажи мне о последних событиях, — попросила она.

Кивнув, я посвятила Аделаиду в то, что происходило в Катаре: и о приезде герцога, и о задании от советника регента, и даже про бунты на карьерах. Она слушала внимательно, словно смакуя каждое слово, лежащие в полузабытьи «куклы» также пытались разобрать мои предложения и понять, к чему это все приведет. Аделаида посветлела лицом, вспомнив те дни, когда мы обсуждали с ней происходящее в мире и обучались новым наукам. Магиня любила географию и искусство, я предпочитала математику и языки, мы действительно были похожи, а одинаковый дар земли только сильнее сплотил, что, естественно, не нравилось хозяину.

— Как, говоришь, зовут герцога?

— Харитон Реневальд, — ответила незамедлительно. — Коронованный лев на гербе, девиз семьи «Не теряя чести».

— Мраморный карьер, — девушка прикрыла глаза, словно вспоминая. А еще ей было холодно, как и всем остальным здесь.

— Принесите побольше одеял, — приказала одной из рабынь. Та быстро отправилась исполнять приказ.

— Странно, — наконец, озвучила коллега.

— Странно, — вторила ей Мелика. Не задавая вопросов, сразу прочитала их мысли.

— Странно, — произнесла уже я сама. Дело в том, что Мраморный карьер принадлежал Реневальду.

— Грядет что-то хорошее, — усмехнулась Эйделина, у которой было обожжено все тело из-за мага, решившего так поразвлечься. Она уже практически сошла с ума, и единственное, что хотела — мщения.

— Тия, тебе пора, — Аделаида устало откинулась на подушки. — Скоро спохватятся.

— Сейчас.

Осторожно приближаясь к каждому из них, словно ступая по пустыне, полной скорпионов, я начинала действовать. Рассекая тишину шуршанием платья, внушала им мысли о прекрасном, о мирах, где за страдания и боль в конечном счете их вознаградили бы. Манила их в мир иллюзий, где человек обретал силу, где болезни и страдания покинули бы их обреченные тела. С удовлетворением наблюдая, как маленькие искры надежды вспыхивали в глазах искалеченных, я раскрывала свой разум, лишь бы забрать все и продлить миг блаженства. Измученные реальностью, они держались всеми конечностями, которые у них остались, за забытье, предложенное мной.

Почему Грегори не предпринимал ничего, чтобы пресечь успокаивающую сторону моего дара я не понимала, или он просто предполагал, что их посещают, но доказать не мог? С другой стороны, думаю, ему просто было «интересно». Жалко, что внушение пока не держалось на постоянной основе. Здесь бы лучше справился Даниэль, но тот всю жизнь исполнял роль безмолвного ассасина, исполняя заказы на убийство от Грегори, и темной лошадки, спокойно присутствовавшей на переговорах и менявшей их исход в удобную для отца сторону.

— Адель, теперь ты.

— Мне не нужно это, только внуши как обычно.

«Как обычно», — Аделаида страховалась, боялась, что через нее о моем даре кто-то узнает, и просила переделывать воспоминания. Корректировка воспоминаний считалась довольно простым этапом, поэтому ее можно было не поддерживать, как все остальное.

— Уходи, малышка, — тихо прошептала она и закрыла веки, погружаясь в сон. Рабыня, наконец, принесла им теплые одеяла. На сегодня их боль на какое-то время ослабла.

«Лишь кровавый суд искупит годы великой горечи», — рефреном проносилось в сознании. Я впитала всю боль, которая сейчас разрывала