Книга Улица роз - Дебби Макомбер

— О, верно. — Рози потерла глаза. — Я ведь не должна помогать с этим, правда?

— Вообще-то должна… — Голос дочери звучал обиженно и сердито.

— Хорошо, хорошо!

— Что с ужином? — спросил Зак.

На этой неделе у них уже была пицца, еда из ресторана куриной кухни. Зак понимал, что это самое суматошное время года, но считал важным, чтобы хотя бы один раз в неделю семья ела вместе.

— Кто чего хочет? — спросила Рози.

— Пиццу! — закричал Эдди.

— Я не голодна, — ответила Элисон.

Зак нахмурился.

— Я думала, ты хочешь мясной рулет с картофельным пюре, — пробормотала Рози достаточно громко, чтобы услышал Зак.

— Было бы хорошо, — сказал он. А потом добавил: — Хотя бы раз.

— Так мы будем украшать елку или нет? — спросила дочь, опускаясь на диван рядом с Рози.

— Очевидно, нет, — произнес Зак.

— Если этого захочет твой отец.

Голоса Рози и Зака вновь слились — они заговорили вместе.

Элисон встала и направилась в сторону коридора.

— Вы разберитесь с этим, а потом, когда решите, что делать, дайте мне знать. Я буду у себя в комнате.

Эдди, будто почувствовав приближающуюся ссору родителей, тоже исчез в своей комнате. Молчание после ухода детей стало оглушительным.

— Ты могла бы сказать мне, что планируешь отсутствовать весь день. — Зак больше не мог подавлять возмущение.

— Я сделала это, — вспыхнула Рози.

— Когда?

— Вечером в понедельник, помнишь?

— Если бы я помнил, то не стал бы говорить об этом сейчас.

— Не хочу спорить. — Рози вскочила с дивана и направилась в кухню.

— Хорошо, потому что я тоже не желаю спорить. Но я устал, Рози.

— Что это с тобой? — спросила она, резко разворачиваясь.

— Я просто сказал, что не помню, когда ты говорила мне о сегодняшнем дне.

— А я сказала…

— Я знаю, что ты сказала. — Зак быстро терял терпение. — Ты могла бы и напомнить мне.

— Зачем, чтобы услышать, как ты брюзжишь?

Вот в чем дело. Она считает, что он брюзга. Палец был поднят и указывал в его направлении.

— Я составлю для тебя список дел, — резко сказал Зак, хватая ручку и бумагу. — Для начала надо сделать покупки.

— Ты был в магазине. Мог бы купить не только молоко и хлеб.

— Я работаю сорок часов в неделю.

— А я нет? — закричала Рози.

— Если ты работаешь, то задайся вопросом: на кого? Не на семью. Не на меня. Не на наших детей. Рождественская ярмарка в субботу для тебя куда важнее семьи. Распродажа выпечки в магазине перевешивает украшение рождественской елки дома.

Рози кинула в микроволновку замороженное мясо.

— Не строй из себя мученика, Закери Кокс. Если думаешь, что ты идеальный, тогда больше помогай мне. Кто сказал, что я должна покупать продукты? По-твоему, если у меня рабочий день не с девяти до пяти, то можно управлять мной? Знаешь, у меня тоже есть жизнь.

— Перестаньте ругаться! — послышался голос Эдди — он стоял в дверях кухни, зажав руками уши. — Больше никогда не ругайтесь!

— Эдди, прости, пожалуйста! — воскликнула Рози, ее голос звучал так, будто она вот-вот расплачется. Она кинулась обнимать сына, бросив обвиняющий взгляд на Зака. — Посмотри, что ты наделал!

— Я? — Забавно, как жена умела все извратить, и каждый раз виноватым оказывался он.

Зак дождался, пока закончится ужин, и только потом вновь подошел к жене.

— Очевидно, нам надо рассмотреть несколько пунктов. — Зак обратился к Рози, которая смотрела сериал «Баффи — истребительница вампиров».

— Несколько пунктов, — повторила жена. — Ты говоришь как адвокат.

— Пусть будет так. Давай просто переживем праздники. Детям причиняют боль наши ссоры.

— И мне тоже, Зак.

— Я и сам не переполнен счастьем, Рози.

Зак вышел из гостиной и направился в спальню. Там стоял второй телевизор. Он нашел исторический канал и попытался сосредоточиться на документальном фильме о Наполеоне.

— Ты не хочешь поговорить? — спросила Рози, входя через час.

— Нет. — Зак посмотрел в ее направлении и не смог найти ни одной темы для обсуждения.

— Так я и думала, — через некоторое время сказала Рози. — Помни, Зак, я пыталась. Я честно пыталась, но ты невозможен.

Если бы она действительно старалась так сильно, то была бы со своей семьей, подумал Зак и утвердился в своем стремлении не сдаваться. Именно Рози была виновата, и он не уступит, пока она не признает свои ошибки.

Глава 9

Грейс не удавалось хорошо выспаться со Дня благодарения. Чем больше она думала о телефонных звонках, тем сильнее верила, что это была работа Дэна. По какой-то причине ее бывший муж счел необходимым нарушить тот зыбкий мир в ее душе, который она обрела через много месяцев после его исчезновения. Ей в голову пришла мысль, что Дэна кто-то снабжает информацией о ее жизни. Этим можно было объяснить выбор времени для этих звонков.

На протяжении последних трех недель она постоянно просыпалась около четырех утра, в самый темный предрассветный час. Грейс не могла вернуться ко сну и лежала в постели, охваченная виной, болью и страхом. Она чувствовала еще и гнев, когда представляла, где и с кем находится Дэн и как они смеются над ней. Так было вначале, но постепенно она примирилась с шокирующими действиями Дэна. Сейчас, после телефонных звонков, все вновь стало плохо, так же как в те, первые недели.

Приехав в понедельник утром в библиотеку, Грейс чувствовала, как ее глаза болят от недосыпания, а уныние затягивает еще сильнее. Единственное позитивное чувство, которое у нее было, — это любовь к внуку. Маленькому Тайлеру исполнилось четыре месяца, и он был светом ее жизни. Проблемы всего мира отходили на задний план, когда она держала на руках малыша.

Клиф Хардинг вошел в библиотеку незадолго до полудня. Грейс ощутила его присутствие еще до того, как увидела. Он вернул книгу, а затем направился к ее столу. Его губы растянулись в улыбке, которая тронула Грейс теплотой.

Во рту Грейс пересохло, и против воли она ощутила возбуждение. Грейс знала, что Клиф уехал на Восточное побережье увидеться с дочерью, с тех пор ничего о нем не слышала.

— Если я приглашу тебя пообедать, ты согласишься? — прошептал он, наклонившись над ее столом. До того, как Грейс ответила, Клиф добавил: — Шарлота рассказала мне, что твой развод оформлен за неделю до Дня благодарения.

— Так и есть. — Грейс с трудом сглотнула, не зная, как сказать ему, что у нее на сердце.