Книга Секреты - Даниэла Стил

— Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь? —спросила мягко Джейн, когда они ехали в гостиницу после работы. Билл толькопокачал головой и отвел глаза, но Джейн было ясно, что у него что-то неладно.Когда он наконец посмотрел на нее, это был взгляд усталого старика.

— Нет, спасибо.

«Славная женщина, — думал Билл, — хотя у меня сней мало общего. Она все время говорит о детях». Но по-настоящему его сводила сума Габриэла. Она все время была такой дружелюбной и веселой, словно щенок, влюбую свободную минуту готова была с ним репетировать, он же не хотел еевидеть. Габриэла слишком напоминала ему Сэнди, а от этого Биллу на душеделалось еще сквернее…

Даже Мел заметил, что парень помрачнел со времени ихприезда. Однако когда он вечерами с режиссером просматривал отснятый материал,оказывалось, что, несмотря ни на что, игра Билла безупречна.

— Хорошо у него идет, — признавал режиссер. —А когда успокоится, будет еще лучше. Он такой нервный, что того и глядивзорвется. Но он знает свое дело. Парень — профессионал.

Именно это спасало Билла и заставляло других мириться с егочерным настроением. Вообще-то он сильно ворчал только на Габи. Но у той былисвои проблемы, о которых она никому не говорила. Ее мать звонила ей по пять разв день и умоляла провести Рождество с родителями. Уговоры матери с каждым днемстановились все настойчивее, и Габриэла с трудом сохраняла спокойствие. Онаустала объяснять:

— Мама, я работаю по восемнадцать часов в сутки, каждыйдень встаю в полпятого утра.

— Но ты же должна есть. Почему бы тебе не поесть у нас?

В вечернем платье, с двумя сотнями ближайших друзей семьи…Габриэлу такая перспектива не устраивала.

— Я ем у себя в номере и обычно репетирую с другимиактерами.

Пока это была только Джейн, но Габриэла все еще надеялась всвободное время порепетировать с Биллом. Она была уверена, что это положительноотразилось бы на их игре.

— Это вредно для здоровья, дорогая. Ты должна выходить.

— Я тебе сказала. Я приду в Сочельник.

— Ты здесь три недели, а мы тебя до сих пор не видели.Приходи завтра вечером. Будут все твои старые друзья. Всем не терпится тебяповидать.

Это была не правда. Габи знала, что до нее никому нет дела.У родителей собирались только их друзья, люди, которых она ненавидела, —самые именитые люди Нью-Йорка. К их обществу и образу жизни она питалаотвращение с детства и сейчас не изменила своего отношения. Эти люди никогда небыли ее друзьями. Для них она всегда была всего-навсего «дочерью Шарлотты иЭверетта».

— Мама, я правда не могу. И мне нечего надеть. Я всеоставила в Калифорнии.

Это было не совсем так. У нее были вечерние платья отФрансуа Брака, которыми она могла пользоваться. Никто не стал бы возражать. Оназнала, что Сабина уже надевала два или три вечерних туалета, отправляясь сМелом на приемы, и возражений не было, пока наряды годились для съемок.

— Я позабочусь, чтобы тебе что-нибудь прислали от«Бендела».

— Я не хочу "что-нибудь от «Бендела», —процедила Габриэла сквозь стиснутые зубы. — Я не хочу приходить.

— Мы ждем тебя в семь тридцать. Разговор закончился.Габриэла осталась сидеть, уставившись на телефонную трубку, которую держала вруке.

— Проклятие! — вырвалось у нее. Ее мать неизменилась. Теперь она хотела, чтобы Габи явилась на прием по случаюнаступающего Рождества. Она по-прежнему воспринимала дочь как ребенка, которымможно командовать точно так же, как во времена ее учебы в школе святого Павла идаже в Йельском университете. Родители просто не хотели считаться с тем, чтоГабриэла стала взрослой. Даже сейчас, когда она жила на Западном побережье иделала там карьеру актрисы. Для них это ничего не значило.

На следующее утро Габриэла встала с отвратительнымнастроением, впрочем, идеально подходящим для сцены, в которой ей предстоялосняться с Биллом. Согласно сценарию между ними должна была произойти крупнаяперепалка, и все получилось очень натурально. Габи кричала на Билла и дажечем-то в него запустила. Если бы они репетировали неделями, лучшего эффекта недобились бы. Покидая съемочную площадку, оба были довольны, хотя и неподелились этим друг с другом. Габи вернулась в свою гардеробную и неохотновыбрала платье: скромное, вечернее, черного бархата, расписалась за него,положила в пластиковый чехол. После работы она забрала платье в лимузин,который вез ее и Джейн в гостиницу.

— Ты куда-то собираешься? — ласково спросила Джейн.Она была необыкновенно мила со всеми, иногда Габи делалось жаль ее. Казалось,что Джейн чувствует себя одиноко, и похоже было, что она увлечена Заком. Онатоже явно нравилась Заку, но во что-то конкретное это не выливалось.

— У меня просто встреча с друзьями. Я раньше здесьжила, — почти извиняясь, сказала Габи, и Джейн за нее порадовалась.

— Мои дочери завтра прилетают из Лос-Анджелеса. Ядумаю, что возьму их с собой на съемки, пусть посмотрят, пока у нас не началсярождественский перерыв.

— Для них это будет интересно, — произнеслаГабриэла без энтузиазма. Машина ехала по Мэдисон-авеню, мимо нарядных витринлучших магазинов, но настроение у Габи было далеко не праздничным. Она знала,что квартира ее родителей будет оформлена с излишней роскошью. Еще в пору еедетства там все было крайне искусственным и слишком идеальным, показным. Нехватало теплоты и уюта, которых так хочется на Рождество.

В гостинице, попрощавшись с Джейн, Габриэла пошлапереодеться, задавая себе вопрос, почему она все-таки поддалась на уговорыпойти к родителям? В семь пятнадцать она вызвала лимузин.

Когда Габи, с высокой прической, в красивом платье,спускалась вниз, то была похожа на маленькую принцессу. В вестибюле онастолкнулась с Биллом, который шел с охапкой газет и журналов. В его взглядемелькнуло любопытство. Габи улыбнулась и завела разговор о сыгранной с ним вэтот день сцене.

— По-моему, было классно.

— Все тоже так считают, — ответил Билл равнодушно.

— А ты?

— Всегда можно сыграть лучше. Он постоянно критиковалвсе и всех. Джейн пыталась оправдать его, считая, что он несчастен, но Габитакое объяснение не устраивало. Ей было непонятно его угрюмое поведение.

— Не суди себя так строго.

— А я не сужу. Я просто знаю, что не играю так, как могбы. На вечеринку собралась?

Габи удивилась, что его это заинтересовало, обычно он едваздоровался.

— Просто повидаться с друзьями.

— Отличное платье. В костюмерной одолжила?

В его вопросе прозвучала ирония, и Габи зарделась, хотя саманенавидела себя за это.

— Да, но я расписалась за него, если хочешь знать.