Книга Пять причин улыбнуться - Ирина Градова

— Жаль, что все так вышло. Всю прошлую неделю я места себе не находил. А на этой вдруг успокоился. Знаешь, как будто почувствовал, что ты все решила… Ты хорошая, Алька. Только, по-моему, сама не знаешь, чего хочешь…

Олег просил ее звонить. Мало ли что бывает в жизни? Да и потом, его мама уже успела к ней привыкнуть. И даже спрашивала, как у нее дела. Алька стояла, не зная, куда девать глаза. Ведь она так и не рассказала Олегу всей правды. Что она жила у его брата, что она спала с его братом. И что его брат плевать на нее хотел…

Несколько раз Алька пыталась перебить Олега и очистить свою совесть. Но не вышло — этим вечером он оказался чрезмерно болтливым. Альке показалось, что его мысли тоже заняты кем-то другим. Но она даже обрадовалась. Ей не хотелось, чтобы Олег мучился из-за ее ошибки.

Они попрощались по-доброму, как хорошие друзья. Уходя, Олег обернулся и помахал ей рукой. Алька чуть было не расплакалась. Она снова одинока и несчастна, почти как тогда, когда приехала сюда. Но теперь у нее есть свобода. А еще Маришка, которая во всем поддерживает подругу. И еще любовь, от которой пересыхает в горле и к глазам подкатывают слезы.

Но Алька улыбалась сквозь слезы, потому что всех этих причин достаточно для того, чтобы улыбнуться…

Сегодня Алька приехала в офис раньше обычного — ей позвонил охранник Пашка, которому не терпелось сообщить ей какую-то новость.

— Это не телефонное, Алька, — заговорщическим тоном поведал он, когда она попросила дать ей поспать еще хотя бы часок. — Приезжай, поговорим.

Увидев раскрасневшуюся Альку, Пашка первым делом сунул ей какой-то журнал.

— Что это? — удивилась Алька.

— Журнал посещений. Я сюда записывал данные всех, кто к нам приходил!

— Ну и что? — удивилась Алька.

— А то. Помнишь, ты просила узнать, не был ли в «Альбине» Павел Тимофеевич Вольский?

Кровь отхлынула от Алькиного лица. Неужели подозрения Сергея подтвердились?

— Конечно, помню, — прошептала она. — Ты что-то узнал?

— Еще как узнал. Вольский здесь был. Это точно. — Пашка распахнул журнал и ткнул пальцем в одну из клетчатых страничек. — Видишь?

— У-у, — покачала головой Алька. Она изо всех сил старалась увидеть фамилию Вольского, но ничего подобного не видела.

— А зря. Странички-то пронумерованы.

Алька присмотрелась — страницы журнала действительно пронумерованы. Но за семьдесят пятой почему-то шла семьдесят седьмая. Она озадаченно посмотрела на Пашку.

— Не доходит?

— Ее вырвали?

— Вырвали. Спрашивается: зачем? И журнал этот был спрятан так, что я нашел его по чистой случайности. Ты же знаешь, я недели три его искал, все нигде не мог найти… — Алька кивнула. Пашка действительно три недели тщетно пытался отыскать этот журнал. — Журнал еще полбеды. — Пашка ткнул пальцем в камеру. — Она ж все пишет. Все, кто заходит в «Альбину», должны быть на кассетах… Так фигушки. Этой записи тоже нет. Я все перерыл. Есть за предыдущий день, есть за следующий. А за этот — нет, — развел руками Пашка. — А еще, — полушепотом продолжил Пашка, — в тех самых числах приезжал Виталь Гнатич. По-моему, я уже говорил тебе, как часто он здесь появляется… Кстати, приехал он не один, с той самой расфуфыренной теткой… Уж не знаю, кем она ему приходится… В общем, пошли они к Владе, просидели там битый час. Все о чем-то спорили. Это мне уже уборщица рассказывала. Видать, говорит, что-то серьезное вышло, если сам приехал и так долго сидел…

— Значит, говоришь, в этих числах… — задумчиво произнесла Алька. — А уборщица та все еще работает?

— Ох, Алька, не лезла бы ты в это, — предостерег ее Пашка. — Чует мое сердце, дело нечисто. Не знали мы ничего, было хорошо. Меньше знаешь…

— Крепче спишь, — закончила за него Алька. — Да слышала я. Скажи лучше, уборщица уволилась?

Пашка вздохнул, поняв, что Альку не переупрямить:

— Черт с тобой. Работает. Пошли, она как раз на втором полы моет…

Через полчаса Алька узнала, что человеком, из-за которого между троицей шел сыр-бор, был именно Павел Тимофеевич. Уборщица почти ничего не слышала. Только пару фраз и одну повторявшуюся фамилию. Вольский то, Вольский се. Она тогда подумала, что Вольский — какой-то набедокуривший сотрудник.

Недолго думая, она попросила Пашку передать Кобре, что ее сегодня не будет, и рванула к Сергею. Пашка только укоризненно покачал головой — он чувствовал, что в Алькину авантюру волей-неволей придется втянуться и ему. Он совершенно не мог отказать этой девушке, когда она просила о чем-то со своей обезоруживающей улыбкой.

Алькино сердце бешено забилось, едва она вошла в знакомый подъезд, окрашенный в тускло-зеленый цвет. Как ее встретит Сергей? Как он посмотрит на нее?

У самой двери она заробела и долго не могла нажать на кнопку звонка, но потом все-таки решилась. В конце концов, она пришла сюда не из-за себя, а ради Сергея, которому обещала помочь.

Дверь открылась, и Алька с трудом узнала в гладковыбритом, причесанном молодом человеке своего мрачного и хмурого хозяина.

— Сергей?

Он бросился к ней так, словно они не виделись уже несколько лет.

— Алька! Господи, ты вернулась… Я из Олега всю душу вытряс, где ты… А он молчит, как воды в рот набрал. Расстались, говорит, знать ничего не знаю. Если захочет, сама тебя найдет…

— Ты рассказал Олегу? — удивилась Алька. Она не ожидала от Сергея такой прыти.

— Ну да. Все равно ты с ним рассталась…

— А он?

— Нормально. Удивился, конечно, но пережил… Пришлось мне тебя самому искать. И я нашел. Правда, поздно. Ты сама пришла… Еще несколько секунд, и мы бы разминулись. Я искал бы тебя в твоей квартире, а ты меня — здесь…

Альку накрыло радостью, как волной. И самое восхитительное, она видела — Сергей чувствует то же самое. Он говорил, говорил много, как никогда. И за этим словопадом крылись волнение и радость. Радость от того, что он снова ее увидел.

Но Алька не собиралась уступать так просто, Она сделает то, зачем пришла, а дальше… А дальше — поглядит на поведение этого нового Сергея…

— Сбежала, хоть бы слово сказала, — продолжал тараторить Сергей, затаскивая Альку в квартиру. — Надо полагать, ты думала, мне будет легко?

Он еще и отчитывает… Алька хотела возмутиться, но снова вспомнила, зачем пришла. Неожиданная радость, с которой ее встретил Сергей, совсем задурила ей голову.

— Твой отец, — быстро начала она, не дав Сергею высказать все, что он думает, — был в «Альбине». Мне Пашка сказал, охранник. В журнале, где отмечают посещения, нет одного листа. И сам журнал был спрятан так, что фиг найдешь. Кассета с записью посетителей выброшена. И еще… в тех числах, когда делались записи на пропавшем листе, в агентство приезжал директор с какой-то дамой. Они долго сидели у моей начальницы и о чем-то спорили, упоминая фамилию Вольский.