Книга Меч дьявола - Мэттью Хаффи

Через несколько дней после стычки во дворце Эгрика, когда стало ясно, что они более-менее надолго обосновались в этом лагере и пока что продолжать свое путешествие не собираются, Беобранд решил затеять разговор об инциденте, произошедшем с Хенгистом. День был холодным, но сухим. Они сидели у костра в ожидании наступления ночи. В течение всего дня они занимались тем, что заготавливали хворост и мастерили плетни для убежища, и вот теперь они сидели усталые, но довольные у костра, наслаждаясь исходящим от его пламени теплом. Беобранд, разомлев, вдруг вспомнил о том, как Хенгист вспылил во дворце Эгрика, занявшись, словно сухой трут.

– Хенгист! – позвал Беобранд. Он вытянул ноги, стараясь дать отдых усталым мышцам, и расположил ступни поближе к костру.

– Что?

– Почему ты так разозлился на Галана? Он ведь наверняка ошибся, и ты вовсе не был у Кадваллона.

Все посмотрели на Беобранда. Артаир перестал строгать веточку, которую держал в руке. Дренг нервно облизал губы. Тондберкт заерзал – так, как будто приготовился броситься наутек. Беобранду вдруг стало страшно.

Хенгист смерил его пристальным и очень долгим взглядом и затем сказал:

– Ты вздумал задавать мне вопросы, Беобранд, сын Гримгунди? Ты тоже считаешь меня бесчестным? Считаешь меня предателем?

Хенгист смотрел на Беобранда сурово и решительно.

Беобранд отвел взгляд и поискал поддержки у других воинов. Все они попытались не встречаться с ним взглядом. Это означало, что на его стороне не было никого. Он оказался в одиночестве. Беобранд почувствовал себя маленьким и слабым. С ним частенько случалось такое в те времена, когда его начинал дубасить кулаками отец.

– Нет, я просто…

– Просто что?.. Впредь думай, прежде чем что-то сказать, юный Беобранд.

В воздухе словно повисли не высказанные, но подразумеваемые Хенгистом угрозы.

Как и много раз в детстве, во время приступов ярости собственного отца, Беобранду захотелось побыстрее выбраться из неприятной ситуации.

– Извини, Хенгист, – поспешно сказал он. – Я вовсе не хотел тебя оскорбить.

Напряженность в лагере тут же развеялась. Хенгист наклонился вперед и подбросил в костер большую ветку, отчего во все стороны разлетелись искры.

Беобранду вдруг стало стыдно из-за своей слабости – так стыдно, что подступил ком к горлу. Он встал и пошел прочь от остальных, ненавидя себя за беспомощность.

* * *

Во время пребывания в этом лагере Хенгист начал учить Беобранда сражаться. Беобранда приводили в ужас внезапные и бурные вспышки насилия, которым был подвержен Хенгист, но ему, тем не менее, очень хотелось поучиться у Хенгиста искусству владения оружием. Если бы он научился хорошо сражаться, то наверняка не чувствовал бы себя таким беспомощным.

Хенгисту, похоже, нравилось обучать этого молодого воина, и вскоре всем их спутникам, наблюдающим за этими занятиями у костра, стало ясно, что Беобранд – прирожденный воин. Он перемещался очень быстро, правильно выбирал то или иное положение тела в зависимости от ситуации и вскоре научился довольно ловко обращаться с щитом в левой руке и копьем в правой. Его раны все еще ныли, но ему удавалось заставлять себя не думать о боли. Он тренировался так, что по его телу бежал ручьями пот, а от его разгоряченных мышц в холодный воздух поднимался пар. В конце каждого дня он буквально падал на землю возле костра и засыпал, слушая рассказы других воинов о сражениях, попойках и женщинах, которых они познали.

Значительную часть занятий с Беобрандом Хенгист посвящал тому, что заставлял его снова и снова делать выпады, парировать удары, пригибаться и закрываться щитом. Все это – в различных комбинациях. Иногда Хенгист подзывал кого-нибудь из воинов и устраивал своего рода схватку между ним и Беобрандом. Поначалу они все побеждали его, добавляя новые шишки, царапины и синяки к тем ранам, которые он получил во время битвы в Элмете. Однако к концу второго дня тренировок ему удалось одолеть Тондберкта.

Тондберкта подвела его чрезмерная самоуверенность. Он ведь видел, что Дренг – очень опытный воин – расправился с Беобрандом буквально за несколько мгновений. Тондберкт встал в оборонительную позицию, поднял свой щит высоко и замахнулся копьем. Беобранд, взревев, резко воткнул свое копье в щит Тондберкта и затем, навалившись своим весом на древко, заставил Тондберкта опустить щит. Он проделал все это в точности так, как его учил Басс. Тондберкт, которого подобные действия застали врасплох, попытался отпрянуть назад, но это привело лишь к тому, что его щит еще дальше отстранился от туловища, делая его более уязвимым. Тондберкт запаниковал и, пытаясь перехватить инициативу, нанес удар копьем, целясь в лицо Беобранду.

Беобранд своевременно поймал древко копья верхним краем своего щита и отбил копье вверх. В тот же самый миг он отпустил собственное копье, проворным движением выхватил нож с костяной рукояткой, который ему когда-то дал Иммин, и, подскочив к Тондберкту вплотную – почти обняв его, – приставил кончик лезвия ножа к горлу друга.

Затем они оба – и Беобранд, и Тондберкт – замерли. Несколько мгновений спустя раздался громкий смех Хенгиста. Вслед за Хенгистом стали смеяться и Дренг с двумя валлийцами. Маневр, который только что совершил Беобранд, был смелым и рискованным. Если бы он при этом хотя бы чуть-чуть не рассчитал, то остался бы с маленьким ножом против длинного копья. Однако его движения были выверенными и быстрыми. Если бы это была настоящая схватка, Тондберкт уже отправился бы в потусторонний мир.

– Вот это мне нравится, – сказал Хенгист. – Я учил тебя, как нужно действовать, в течение двух дней, а ты затем проделал этот трюк. Такому тебя никто научить не сможет. Ты прирожденный воин, и ты ничего не боишься, да?

Да нет, Беобранд многого боялся. В частности он боялся Хенгиста. Однако во время схватки ему было некогда думать о страхе. В такие моменты существовал только он и его враги. А еще – огромное желание одолеть их всех во что бы то ни стало.

Беобранд встретился взглядом с Тондберктом и увидел нечто такое, что его удивило. Тондберкт, вопреки ожиданиям Беобранда, не улыбался с грустным видом из-за того, что его одолел друг, и не сердился на то, что не смог оказать достойного сопротивления и проиграл схватку так быстро.

На лице Тондберкта Беобранд увидел только страх.

* * *

Беобранд с каждым днем становился все более сильным, быстрым и ловким. Тондберкт стал уклоняться от схваток с ним после того, как Беобранд одолел его семь раз подряд. Они все еще шутили вместе и вроде бы оставались друзьями, но в выражении лица Тондберкта чувствовалось недовольство тем, что статус Беобранда внутри их маленькой группы повышается. Это – в дополнение к тому, что Тондберкт ощущал для себя угрозу в возрастающем боевом мастерстве Беобранда, – зачастую делало их разговоры натянутыми.

Беобранду потребовалось всего лишь несколько дней для того, чтобы превзойти в умении сражаться и Артаира. Этот коренастый валлиец был сильным и умелым воином, но явно уступал Беобранду в скорости движений и интуиции насчет того, как образом он мог бы победить конкретного противника. А еще он был очень предсказуем. Его брат Хавган представлял собой нечто совсем иное. Он был высоким – таким же высоким, как Беобранд, – и быстрым, как кошка. Он уступал Артаиру в опыте и мастерстве, но компенсировал это тем, что был гораздо менее предсказуемым и куда более быстрым. После двух недель тренировок Беобранд все еще проигрывал Хавгану почти в каждой второй схватке.