Книга Констебль с Третьего участка - Сэй Алек

Робин Пэк потом ещё пришёл, с бутылкой настойки, извиняться. Да и после несколько раз заглядывал о чём-то с дедом посоветоваться – умён был мой предок, хоть и деревенский. Вот на похороны его, правда, не появился – сам в ту зиму сильно хворал.

– Коптит ещё свет, – кивнул мистер Пуке.

– И что же, он по-прежнему обитается в «Оловянной кружке»?

– Ну так то – известное дело.

Распрощавшись с лавочником, я поспешил доложить мистеру Гордону и отправить с посыльным мальчишкой записку инспектору Ланигану.

– Может, мне с тобой вместе пойти? – нахмурился десятский, выслушав мои соображения.

– Боюсь, сэр, что это только всё испортит, – ответил я.

Глава X

В которой констебль Вильк отправляется в преступное логово

Трактир «Оловянная кружка» – это, как называют такие места у нас, в полиции, «заведение для респектабельных хобо[19]». Ночлежка и таверна, где ещё не до конца опустившиеся и имеющие кой-какую монету в кармане побродяжки могут переночевать и перекусить. О происхождении денег хозяева таких, с позволения сказать, доходных домов не спрашивают. Им всё едино – украл их клиент или честно заработал. Контингент там, разумеется, самый разношёрстный и к закону, равно как и к его представителям, относится без пиетета. Нам, констеблям, строго-то говоря, в одиночку в такие места ходить инструкцией заказано, кроме случаев крайней необходимости. Ну так разве же поймать убийцу матери Лукреции и английского шпиона (в одном лице) – не крайняя необходимость?

По дневному ещё времени – до Vesperae[20] целых три часа – обеденный зал трактира был полупуст: кто из постояльцев на заработке, кто на промысле. Лишь с десяток сомнительного вида личностей кучковалось за угловым столом да трактирщик за стойкой лениво протирал кружки грязной тряпкой.

При моём появлении люди в углу замерли и прекратили беседу, а вот хозяин «Оловянной кружки» и бровью не повёл.

– Мне нужен мистер Робин Пэк, – сказал я ему, приблизившись вплотную.

– Не знаю такого, – флегматично отозвался трактирщик.

– Он у вас снимает апартаменты в мезонине с дюжину лет, милейший. Мистер Робин Пэк. Он мне нужен.

– Эй, констебль! – раздался сзади развязный голос. – Ты, верно, очень смелый коп, коли явился сюда в одиночку.

Я вполоборота повернулся в сторону говорившего и узрел всё тех же сидящих в углу личностей. У каждого из них было какое-то оружие – нож, дубинка, кастет или гасило.

– Брысь, шантрапа. Вами заниматься некогда, – цыкнул я на них и, резко повернувшись обратно к трактирщику, громко и с нажимом произнёс: – Передай Доброму Робину, что с ним хочет встретиться внук Ниро Вилька.

Если старый нищий впал в маразм или ещё какой склероз с ним приключился, то уйти отсюда целым будет не так-то и просто, пожалуй.

– Присядь вон за столик, погоди, – криво усмехнулся трактирщик. – Пивка налить… напоследок?

– Не употребляю, – мрачно ответил я.

Ждать пришлось недолго. Несколько минут спустя хозяин «Оловянной кружки» вернулся и жестом отогнал от двери жуликов, всё это время безуспешно игравших со мной в гляделки.

– Проводить? – спросил он меня. – Или сам дорогу найдёшь?

– Разберёмся, – поднялся я, одёргивая китель.

Добрый Робин, как это нищему и положено, жил скромно. Мезонин, который он занимал, был поделён всего на четыре (не считая уборной и прихожей) комнаты: спальню, столовую, одновременно исполняющую роль гостиной, кухню и библиотеку. В последнюю он меня и пригласил, встретив на пороге.

– Айвен, малыш, как же ты вырос и возмужал! – воскликнул глава гильдии нищих, открыв дверь на мой стук. – Слышал, что ты стал полицейским, а теперь вижу въяве. Форма тебе к лицу, и стать-то какая! Слыхивал я, в твоё патрулирование нищих никто обижать не смеет… Да проходи, проходи, мой хороший.

– Здравствуйте, мистер Пэк, – поздоровался я, переступая порог.

– Идём-идём, мой красавец… Ах, как ты похож на старого Ниро! В молодости он был… А, ну ты ж не знаешь, мы с ним из одной деревни… Идём, малыш, в вивлиофику, я как раз чай заварил, всё там.

Следуя за неторопливо идущим чуть шаркающей стариковской походкой Добрым Робином, я успел на глазок оценить обстановку его жилья. Хм… Ну, не сказать, что богато живёт. Мебель добротная, приличная, но не новая, никаких предметов роскоши, указывающих на истинный статус жильца мезонина, – разве что обои штофные[21], из фетра, ничего, казалось бы, этакого, да вот швов не видать. По всему выходит, что обтянуты комнаты едиными гобеленами, что недёшево. Зато тепло хорошо сохраняется, и шум глушится неплохо. Я и сам о таких обоях давно мечтаю.

Зато вивлиофика (бывшая, видимо, ещё и кабинетом мистера Пэка) поразила меня до глубины души. Вдоль стен она вся, от пола до стропил потолка, была заставлена книгами. Даже над окнами и ниже подоконников располагались полки. Я так и замер на пороге будто громом поражённый, и, боюсь, челюсть моя при этом несколько отвисла. Это ж сколько времени можно читать не отрываясь!

– Да, чего только люди не выбрасывают, что можно подобрать и использовать… – вздохнул голова дубровлинских нищих, ласково проведя иссушенной годами ладонью по корешкам книг, остановив её на одной весьма и весьма потёртой. Рядом с ней, к слову, стояли две точно такие же – по всему видать, что сборник. – Это, например, «Математические начала натуральной философии» Ньютона, первое прижизненное издание. Даже не представляю, сколько могут стоить сейчас такие фолианты в среде знатоков, а вот, поди ж ты, выкинуты на свалку из-за старых обложек. Видимо, кого-то из нашей новой аристократии, нуворишей, не знающих истинной цены вещей, не устроили экстерьером. – Старый нищий невесело усмехнулся и сделал пару шагов, продолжая касаться пальцами фолиантов. – Это «Микрография» Гука, – задержал он пальцы на очередном корешке, – виновная лишь в том, что детишки изрисовали её чернилами. Современное издание, но со старых лекал и оригинальных гравюр – они все сохранились, я слыхал. А вот «Математические Трактаты по Физической Астрономии» мистера Эйри, нашего нынешнего королевского астронома. Не слишком-то патриотично от такого рода книг избавляться, даже если в написанном там ни бельмеса не понимаешь. – Ладонь старика вновь переместилась и коснулась разом двух корешков стоящих рядом книг. – А эти как раз вышвырнули из патриотических побуждений! Сборник легенд о короле Артуре мистера Мэллори и «Путешествие в Лилипутию» Свифта – оба англичане[22]. Много чего люди ценного и хорошего выкидывают, а подопечные, памятуя о моей любови к чтению, приносят, если найдут что. Ах, что-то я разболтался, мой мальчик. Присаживайся. – Добрый Робин указал на стулья у примостившегося в углу журнального столика, на котором располагался чайный набор. – Выпьем по чашечке ниппонского чая… Ты ведь пьёшь чай?