Книга Герои по ту сторону: дебют - Алина Солнцева

Ведущая битву замерла.

– Точно, Элиот!

Богиня войны сорвалась с места. Деланей явно не ожидал этого и потому выпустил её из рук. Мгновение спустя Ведущая битву уже перевела изображение на пункт наблюдения. Картинка моментально прояснилась, отразив в стекле главного жреца и сгрудившихся вокруг него чемпионов.

– Элиот, что там происходит? – требовательно спросила Сиири.

Главный жрец вздрогнул и машинально оглянулся по сторонам.

– Извините, ребят, меня вызывает Ведущая битву, – он поднялся и, кивнув Джереми, который моментально опустился на освободившееся место, вышел в соседнюю комнату.

Богиня войны ударила ладонью по тёплому стеклу. Как же медленно он всё делает! Ведущая битву перевела изображение на лабиринт. Вероника и её дух стояли на месте.

– Слушаю, – раздался в тишине голос Элиота.

– Что там происходит, я тебя спрашиваю?! – Сиири вернула изображение наблюдательного пункта. Главный жрец стоял в углу кухни.

– Я… я не знаю, как сказать… – Элиот замялся.

Да что же такое? Ведущая битву была готова спуститься в мир людей и придушить его собственными руками.

– Говори как есть! – рявкнула она.

Элиот вздрогнул и оглянулся по сторонам.

– Я не уверен, что рассмотрел правильно, – главный жрец понизил голос. – Мне кажется, что дух Вероники Александровой… это Дарующий пламя.

– С чего ты взял? – голос Ведущей битву дрогнул.

– Он уничтожил тёмного духа при помощи огня.

Затаив дыхание, Сиири перевела изображение на лабиринт. Оно моментально подёрнулось белой дымкой, как будто происходящее снималось на камеру через туман. Дух так и оставался неясной тенью. Не было слышно ни звука, но хранитель и его подопечная явно о чём-то разговаривали.

– У Дарующего пламя не было детей, – еле слышно повторила мысль вслух Вероника. – В истории то и дело мелькали герои, обладающие Дарами богов, но…

– И почему я не удивлён? – язвительным тоном отозвался Кайл. Вероника почувствовала, как всё её естество разъедает кислота ненависти. Она шипела, пузырилась, и казалось, этот звук проникал повсюду, даже в реальный мир. – Меня прятали всю мою жизнь. Я взаимодействовал только с парой богов. Мне было запрещено использовать Дар на людях. Всё из-за того, что я мог испортить папашкину репутацию распутного бога и примерного сына, который ни разу не нарушил законов отца!

Кайл опустил взгляд. Вероника видела, как дух – дух ли? – машинально коснулся кольца, висевшего на цепочке на шее. Эхом в глубине души отзвалось странное чувство. Кольцо должно было даровать спокойствие, но вместо этого Кайлу становилось хуже. Ненависть обернулась пламенем, пожирающим всё на своём пути.

Вероника покачала головой и попыталась отстраниться от чужих чувств.

Вдох. Выдох. Становилось легче. Молодец, ещё разок. Вдох. Выдох…

Несколько мгновений спустя пожар отошёл в сторону и теперь бушевал где-то на горизонте.

– Хочешь сказать, кому-то удалось бы скрывать такой Дар? – хрипло спросила Вероника.

– Да, если этим кем-то был один из Столпов, – мрачно отозвался Кайл. – Он всегда гордился тем, что не нарушил правила насчёт детей от человека. Я же постоянно мозолил ему глаза, был его ошибкой, досадной случайностью, угрожавшей всему, что он любил.

Вероника сжала рукояти ножей. Грубая шнуровка врезалась в кожу.

На краю сознания вспышкой мелькнула неуместная мысль: интересно, а кем её считает отец? Неужели такой же ошибкой?

– Я знаю так много о Мире грёз и его особенностях потому, что общался напрямую с богами. Жрецы могли вписать моё существование в историю, потому я должен был держаться как можно дальше и от них, и от крупных городов, а особенно – от этого места. В те года, когда я жил, сюда направили первых переселенцев. Я знал, что европейцы нашли этот остров.

– Не понимаю… Если твой отец так берёг свою репутацию, почему он позволил другим богам знать о тебе?

– Можно подумать, они все со мной общались, – Кайл недовольно поморщился. – Ничего подобного. Пара доверенных лиц, и всё. Твой отец, например, Ведущая битву и Покровительствующая любви.

– Мой отец? – прошептала Вероника.

– Я тебе больше скажу – он был моим защитником перед отцом, постоянно говорил, что не стоит меня запирать, что такой Дар должен служить человечеству. И что? Он же меня и убил.

– Что?

– Говорю ещё раз, – Кайл придвинулся ближе к Веронике, вглядываясь в её светящиеся синим глаза. – Меня. Убил. Твой. Отец.

Казалось, пол под ногами провалился, и Веронику утянуло в бесконечную бездну вслед за ним.

Вот почему Кайл при первой встрече так странно себя вёл. Ещё бы он стал доверять кому-то, кто был связан с Порождающим тьму…

Вероника почувствовала, как вглубь души сухим льдом спускается нестерпимая боль. Одна на двоих или своя личная? Ох, ну какая разница…

Она с силой ударила ножом в стену лабиринта, надеясь, что это поможет заглушить боль.

Сталь жалобно звякнула, словно протестовала против такого обращения. Звук помог прийти в себя.

А что, если «сосед» просто морочит ей голову?

– Если нет никаких доказательств того, что ты жил на самом деле, как я могу понять, что ты мне не лжёшь?

– А что, в комплекте с объединёнными чувствами и мыслями не было детектора лжи? – с горечью спросил Кайл.

Вероника прижалась спиной к стене лабиринта и закрыла глаза. Стоило ли верить? Сама мысль о том, что этот взбалмошный, бестолковый дух может оказаться падшим богом, казалась безумием. Но его сын… Может ли одна бесконечность быть больше другой? Может ли одна идея быть безумнее другой?

– Я не собираюсь оправдываться или убеждать тебя в чём-то, – заговорил Кайл. – Я предупреждал тебя, что ты легкомысленна, что зря доверяешь свою жизнь неизвестно кому. Если ты захочешь прямо сейчас разорвать контракт, я не буду против и не потребую… как вы это называете? Неустойка?

Тёмно-синий светлячок взлетел от пола и с негромким хлопком испарился на уровне глаз. Магия мироздания приняла слова Кайла.

– Я… – Вероника беспомощно оглянулась по сторонам, как будто мог появиться кто-то, кто мог дать подсказку, что делать.

– Да можешь даже не говорить, у тебя всё на лице написано. Имей в виду, думать надо быстро. Предложение ограничено.

В воздухе ощутимо разливался запах озона – сильнее, чем должно быть из-за того, что Кайл находился вне тени. Вероника чихнула.

Неожиданно на неё волной накатило раздражение. Мысли метались в сознании раненым зверем.

Несносный «сосед» постоянно испытывал её терпение. Он словно каждый раз бросал вызов и с любопытством наблюдал, а выдержит ли? И сейчас он продолжал играть эту роль, несмотря на всю серьёзность ситуации. А ведь иногда он показывал настоящее «я», и это случалось так вовремя, что все дурные выходки моментально прощались.