Книга Двенадцать часов соблазна - Шома Нараянан

– Нет. Я все улажу сам. Но все равно, спасибо, Брайан.

– Вы читали рассказ, написанный Мелиссой для журнала?

Самир кивнул. Он купил экземпляр журнала, пока отец был в больнице. Очень просто и невероятно трогательно написано, без всякой слезливой сентиментальности. О девушке, в десять лет потерявшей мать, и следующие семь лет жизни искавшей ее в других людях. Ее смех, изгиб шеи, водопад волос…

Потом, когда ей исполнилось семнадцать, девушка посмотрела в зеркало и увидела свою мать…

Самир, обычно не слишком чувствительный, обнаружил, что к концу рассказа его глаза повлажнели.

– Блестящий рассказ. У нее настоящий талант.

Они еще немного посидели, обсуждая рекламу и последние изменения в «Мендонка».

И только когда он собрался уйти, Брайан откашлялся и сказал:

– Она считает, что безразлична вам.

Самир удивленно уставился на него, и Брайан поспешно добавил:

– Она ничего мне не говорила, но я подслушал ее разговор с Лиз. Она сказала, что лучше уйти самой, пока вы ее не выгнали.

Увидев грозное лицо Самира, Брайан стал оправдываться:

– Но это то, что я слышал от нее! И хотя был совершенно уверен, что она ошибается, не люблю вмешиваться в подобные вещи.

Пока он ее не выгнал! Почему она вообразила, будто он способен на что-то подобное?

Самир, сжав кулаки, вышел из квартиры Брайана. Очевидно, он натворил куда больше бед, чем предполагал. Он вспомнил, что сказал Мелиссе в ночь перед ее уходом. Тогда он сделал глупость, заявив, что ее легко заменить. Но вряд ли это заставило ее уйти. И он намеревался извиниться. Но когда на следующий вечер вернулся домой с работы, ее уже не было.

После этого ему пришлось почти сразу же лететь в Дели, и после нескольких попыток связаться с Мелиссой он признался себе, как сильно она ему нравится. Ушла еще неделя на то, чтобы он понял: она пробралась в его сердце. Если это не любовь, тогда что? Он думал о ней каждую минуту каждого дня. И ее отсутствие причиняло физическую боль. А когда он возвращался в квартиру… дом казался таким пустым без нее, что его одолел безумный порыв пойти, найти Мелиссу и не отходить от нее, пока она не согласится ехать с ним.

Как глупо он поступил, не сказав Мелиссе о своей любви и желании жениться на ней… но тогда он сам этого не знал. Оглядываясь назад, он приходил к единственному заключению, что был возмутительно эгоистичен. С самой первой встречи с Мелиссой он понял, что она особенная. Но никогда не дал ей этого понять. Выжидал, пытаясь понять, смогут ли эти отношения продолжаться, бросал Мелиссу в одну ситуацию за другой, чтобы посмотреть, впишется ли она в его круг.

Неудивительно, что она чувствовала, что он недостаточно ее ценит. И видимо, не достоин ее…

Взяв мобильник, он снова набрал ее номер в уверенности, что она не ответит. И едва не уронил телефон, когда услышал тихий голос:

– Алло…

– Привет, Мелисса, это Самир, – глупо представился он.

– Да, знаю, твое имя появилось на экране, – спокойно ответила она, хотя ее колени дрожали так сильно, что пришлось сесть.

– У тебя все в порядке? – спросил он.

Он как-то ухитрялся говорить тихо, нежно и чувственно, и Мелисса сморгнула внезапные слезы. Она не представляла, как тоскует по нему, пока не услышала его голос.

– Все хорошо. Прости, что не отвечала на твои звонки. Я была немного… сбита с толку.

– Мне нужно увидеться с тобой. Пожалуйста, Мелисса.

Она колебалась, и он настойчиво продолжал:

– Хотя бы ненадолго. Нельзя все оставить, как есть, милая. Нам нужно поговорить. И не по телефону.

Он был прав: им необходимо поговорить. Только она не была уверена, что, увидев его, не сломается. Не признается, как она несчастлива без него, с тех пор как ушла почти месяц назад.

– Мы можем встретиться, – медленно выговорила она. – Но я не хочу приезжать к тебе. Встретимся как-нибудь после работы.

– Сегодня? Я заеду за тобой к шести.

Мелиссе нужно было срочно написать рекламу шампуня и еще одну – суперхрустящего арахисового масла. Но в том состоянии, в котором она была сейчас, скорее всего, напишет о хрустящих волосах и экстра-пенном арахисовом масле.

Она вздохнула, смирившись с поражением:

– Хорошо. Знаешь, где это?

– Найду, – заверил он. И прежде чем закончить звонок, добавил: – Мел? Я очень по тебе скучал.

«Я тоже, – подумала она. – Я тоже».

Она тупо уставилась в экран, но тут мимо проходила Майя.

– Ищете вдохновения? – сухо спросила она.

Мелисса в тревоге выпрямилась. Большую часть времени с Майей было очень приятно работать, но одно было недопустимо: бездельничать на работе. За то короткое время, что Мелисса проработала здесь, видела, как мужчины превращаются в трясущееся желе, когда Майя поднимала свои идеально выщипанные брови.

– Нет, я просто… – начала она, но Майя не слушала. Нагнулась и вытащила из бутылочно-зеленой кофейной кружки Мелиссы подложенный под нее вариант рекламы шампуня.

– Сосредоточьтесь, – посоветовала она. – Если у вас ПМС, примите лекарство. А если это бойфренд, – возможно, он того не стоит.

В шесть двадцать, выдав две лирических страницы о шампуне с запахом клубники и еще одну о пользе арахисового масла для здоровья, она стояла на тротуаре у своего офиса. Майя ошибалась. Самир полностью того стоит. Но ей не мешало бы иметь внутреннюю силу Майи, думала она, жадно наблюдая, как Самир переходит дорогу. Ей грозила немедленная опасность превратиться в беспомощную лужицу желания.

Когда он наконец остановился перед ней, пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не показать, как на нее подействовала его близость. Он выглядел так хорошо, что хотелось съесть его. Она упивалась видом Самира в джинсовой рубашке с открытым воротом и идеально скроенных бежевых брюках-чинос из хлопчатобумажного твила. Он похудел. Скульптурно вылепленные скулы выдавались чуть сильнее, чем раньше. А в глазах была тоска, которую ей захотелось прогнать поцелуями.

– Эй, – тихо сказал он, коснувшись ее щеки. – Так здорово тебя видеть!

Древесный запах его одеколона щекотал ноздри, а искушение прижаться к нему было почти неодолимым. Какое счастье, что она предложила встречу в публичном месте!

– И тебя тоже, – сказала она, как можно вежливее, пытаясь подражать Майе Кумар. Сильной, улыбающейся, со стальным стержнем. Она в тревоге вскрикнула и отпрыгнула, когда он нагнул голову, чтобы прижаться губами к ее щеке. Ох, теперь она подражает чихуахуа, а не Майе, и прохожие насмешливо на нее смотрели.

– Давай найдем место, где можно посидеть? – сказал он, изогнув губы в фирменной полудьявольской-полумальчишеской улыбке.