Книга Еще одна помолвка - Шома Нараянан

– Вот, – торжественно произнесла Прайя, театральным жестом показывая куда-то в сторону, – самый крутой мужчина, которого я когда-либо видела в жизни.

Это происходило в первый вечер ежегодного съезда их фирмы, Шуэта уже устала. Полет из Мумбаи в Каралу был коротким, но очень ранним, и она почти не спала прошлой ночью. Весь день был заполнен невыносимо нудными и скучными презентациями, на которых приходилось сидеть в непринужденной позе с выражением восторженного внимания.

– По крайней мере, взгляни на него! – предложила Прайя, и Шуэта посмотрела в указанном направлении.

Она узнала мужчину, и от растерянности уставилась на него в упор, но ответного блеска в глазах не заметила. Очевидно, он совсем ее не помнил. Что неудивительно. Шуэта сильно изменилась со времени их последней встречи.

Она пожала плечами и отвернулась:

– Не в моем вкусе.

Прайя недоверчиво ахнула.

– Что только у тебя с мозгами? – сказала она, грустно покачивая головой. – Ты настолько далека от реальности, что не можешь отличить горячего мужчину от электронной таблицы Excel. Кстати, о таблицах: есть парень, которого я хотела бы видеть в таблице своих побед…

Шуэта застонала:

– До чего же жалкое у тебя чувство юмора! Каждый раз, когда я считаю, что ты уже достигла предела и дальше некуда, ты снова меня удивляешь.

Прайя сделала глоток из стакана с чуть разбавленной водкой.

– Жалкое или нет, но, по крайней мере, у меня нормальный бойфренд. В отличие от этого полного безнадеги Сиддханта…

– Сиддхант не… – попыталась возразить Шуэта, но Прайя не слушала.

– О-о-о, он на тебя смотрит! Держу пари, ты не сможешь сделать так, чтобы он подошел и заговорил с тобой!

– Возможно, нет. Честно говоря, меня это не интересует.

Мужчина действительно взглянул на нее, сосредоточенно хмуря брови и явно пытаясь вспомнить, где ее видел.

– Ты слабачка!

– Что за ребячество!

Она действительно очень изменилась с их последней встречи; узнай он ее, наверняка бы подошел.

– Ставлю тысячу рупий.

Шуэта пожала плечами:

– Прости, этого недостаточно. Те туфли, которые я видела на прошлой неделе, стоят…

– О’кей, пять тысяч!

– Принято, – решительно произнесла Шуэта.

Мужчина в противоположном конце комнаты снова посмотрел на нее. Шуэта достала из сумочки расческу и очки. Молниеносно сделала прямой пробор, безжалостно уничтожив модную прическу, и быстро заплела волосы в две косы. Стерла салфеткой помаду с губ и надела очки. В глазах по-прежнему оставались линзы, от двойного увеличения изображение немного расплывалось.

Но все же она разглядела выражение ужаса на лице Прайи.

– Что это с тобой творится? – прошипела та. – Выглядишь лох-несским чудовищем. Откуда ты взяла эти уродливые очки?

Но Шуэта хладнокровно кивнула в сторону мужчины, решительно направлявшегося в их сторону.

– Задание выполнено, – заметила она, и челюсть Прайи отвалилась.

Она все еще смотрела на высокого, выше шести футов, мужчину, который успел подойти ближе. Он был совершенно неотразим, его почти зримо окружала аура мужественности. Мужчина в упор смотрел на Шуэту, и против чуть кривоватой улыбки его идеально вылепленных губ было невозможно устоять.

– Шуэта Матер! – воскликнул он. – Боже, сколько лет, сколько зим!

Девушка сразу показалась ему знакомой, но пока она не надела очки, он понятия не имел, кто перед ним. В последний раз они виделись пятнадцать лет назад – тогда оба учились в восьмом классе, и если Шуэта была типичной отличницей, он – типичным разгильдяем.

С тех пор его характер не слишком изменился, подумал он, одновременно отметив, как расцвела Шуэта. А когда она сняла очки, он почувствовал, что тонет в ее огромных прелестных глазах.

Нихил внутренне собрался, сказав себе, что в преддверии тридцатого дня рождения становится чересчур сентиментальным. Но ее глаза были и в самом деле поразительно прекрасны.

Черты ее лица были правильными и тонкими, кожа чудесного золотистого оттенка. Одета она была в черные брюки и скромный топ, подчеркивающие стройность ее великолепной фигуры. За прошедшие годы она научилась пользоваться косметикой, хотя ради пари стерла помаду, в которой и не нуждались ее красиво очерченные пухлые губы.

– Привет, Нихил, – кивнула она, чопорно протягивая руку.

Но он, не обратив на это внимания, притянул ее к себе и обнял. Шуэта узнала его с первого взгляда: все те же брови вразлет и то же ощущение опасности, что ей доводилось испытывать в его присутствии, когда ей было четырнадцать лет. Но тогда его плечи не были такими широкими, а глаза не блестели так лукаво. Было нечто невероятно эротичное в прикосновении его рук и запахе чистого мужского тела. Негодуя на свою реакцию, Шуэта в смятении высвободилась из его объятий.

– Ты смошенничала! – возмутилась Прайя. – Не сказала, что знаешь его!

Нихил вскинул брови:

– А это имеет значение?

Прайя повернулась к нему, готовая сорвать злость на ни в чем не повинном мужчине.

– Конечно имеет, черт возьми! Вы взглянули на нее пару раз, а я поставила пять тысяч, что она не сможет заставить вас подойти и представиться. Ей следовало сказать, что вы знакомы!

Она в ярости уставилась на Шуэту:

– Никаких пяти тысяч ты не получишь!

– Прекрасно. А когда твоя мать в следующий раз позвонит и спросит, где ты, я скажу ей правду, договорились?

Шуэта и Прайя снимали квартиру на двоих, и Шуэта последние шесть лет старательно объясняла по телефону матери подруги, по какой совершенно невинной причине та отсутствовала ночами.

Прайя прищурилась.

– Погоди, вот поймаю тебя, когда будешь одна, – пригрозила она и отошла, сильно раздосадованная.

Нихил широко улыбнулся и взъерошил волосы Шуэты, когда та расплела косы.

О боже, это вновь вернуло ее в школьное прошлое. И ощущение его рук в ее волосах…

Шуэта рассерженно одернула себя. Что это с ней творится? Она знала Нихила Нейра с начальной школы, когда оба были на редкость спокойными четырехлетками в комнате, полной кричавших и плакавших детей. Они выросли вместе. Хотя не всегда были друзьями, мало того, очень часто дрались.

Она смутно вспомнила, как в юности вздыхали по нему другие девочки, но тогда он вроде не был так хорош собой. Может, она в ту пору была чересчур скромной. Глядя на него сейчас, она не могла представить, что когда-то была совершенно к нему безразлична.