Книга Аннабелла - Сильвия Эндрю

— Я зайду завтра, сейчас не могу остаться — неподалеку произошел несчастный случай, а я единственный врач в округе.

Он ушел, и они остались вдвоем.

— Джайлс!

— Да?

— Я так глупо себя повела.

— Знаю. Чаллинг застал меня как раз в тот момент, когда я собирался возвращаться в Эйвенелл. Тебя обнаружил Фолкирк, да?

— Нет, человек по имени Барроуз, но они говорили еще о Фрейзере. Они отвезли меня к Блэкхоулской пещере. Правда, странно?

— Очень.

— Простите, Джайлс.

— Не надо разговаривать, Розабелла. Ты все мне расскажешь в другой раз.

Джайлс и Госс, который был, как всегда, при своем хозяине, успели поесть, пока больная спала. Проснувшись, она стала метаться по постели в сильнейшем жару. Джайлс и слуга с трудом удерживали ее, чтобы она не скинула лубок на сломанной руке. Джайлсу удалось дать ей выпить снадобье, оставленное доктором, но даже после этого Аннабелла не сразу успокоилась. Когда она наконец забылась тяжелым сном, мужчины обменялись хмурыми взглядами.

— Госс, помоги мне принести большое кресло из другой комнаты, — сказал Джайлс. — Поставим его в углу у окна — я буду в нем сидеть.

Они так и сделали, а Госс принес еще подушки и одеяла.

— Это зачем? — сердито пробурчал Джайлс.

— Чтобы вы немного поспали, полковник.

— Я не хочу спать!

— Прошу прощения, сэр, но мы не знаем, что нас ждет дальше. Миссис Ордуэй, по-моему, плоха. И вам сейчас надо немного отдохнуть.

Наутро стало ясно, что Розабелла серьезно больна. Ее бил озноб, она бредила, выкрикивая свое имя, звала сестру и леди Ордуэй, потом стала звать Джайлса и жаловаться на боль в голове и руке.

Он поил ее снадобьем доктора, обтирал лоб и нежно убаюкивал. Госс подменял хозяина, когда тот отлучался, чтобы помыться, побриться и немного перекусить.

Следующий день также выдался тяжелым. Джайлс и Госс попеременно дежурили у постели больной. Так прошло пять дней. Лихорадка у Аннабеллы продолжалась. Джайлса охватило отчаяние.

Вечером Госс принес лампу и поставил на подоконник около кресла.

— Как миссис Ордуэй, сэр?

— Не знаю, Госс, не знаю! Она лежит неподвижно! Господи, Госс! Я побывал во многих переделках, но ни разу мне не было так трудно. Я совершенно беспомощен!

Слуга кивнул и сказал:

— Давайте теперь я посижу, сэр. А вы немного пройдитесь, пока не стемнело.

— Нет, я останусь. Лучше пойди ты.

— Я тоже не пойду, сэр. Буду тут, поблизости.

Он вышел, а Джайлс остался стоять около кровати. Аннабеллу мучил жар, и она металась по подушке.

— Джайлс, — бормотала она, — Джайлс…

— Я здесь. Что тебе дать? Где у тебя болит?

— Нигде. Но мне очень жарко… Джайлс… я не хотела этого…

— Чего ты не хотела, Розабелла, девочка моя?

— Я не ваша Розабелла! — Она попыталась сесть, а когда Джайлс стал ее укладывать, вцепилась в него здоровой рукой. Глаза у нее лихорадочно блестели, а голос звучал хрипло. — Я не ваша Розабелла. И не хочу больше быть Розабеллой! Она лгунья и обманщица, я никогда ее не прощу. Никогда.

Джайлс обнял Аннабеллу и прижал к себе. Он чувствовал сквозь плотную миткалевую ночную рубашку, как горит ее тело.

— Тише, Роза, любовь моя. Забудь прошлое. Мы оба теперь другие. Все устроится, вот увидишь. Успокойся и отдыхай!

— Все устроится?

— Конечно!

— Я вам не верю! — вскрикнула она. — Я вас потеряла и во всем виновата сама. Какая я глупая! — Она отвернулась и разрыдалась. Он никак не мог ее утешить, а когда хотел уложить на подушки и укрыть одеялом, она протянула к нему руку. — Не уходите! Останьтесь со мной! Не надо меня ненавидеть. Джайлс, останьтесь со мной хоть ненадолго.

— Роза, я…

— Пожалуйста, Джайлс!

Он пощупал ее пульс — сердце бешено стучало, а дыхание было частым и прерывистым. Аннабеллу трясло от озноба.

— Я тебя умою. Ты вся горишь.

— Нет! Мне холодно. Согрейте меня! Джайлс улегся поверх одеяла рядом с ней и нежно прижал к себе. Он откинул волосы с ее лба и стал баюкать, как ребенка. Приступ лихорадки длился недолго, и больная вскоре затихла.

Глава пятнадцатая

Проснувшись на следующее утро, Джайлс не мог понять, где находится. Он не впервые просыпался рядом с женщиной, но никогда прежде между ними не лежало одеяло. Он посмотрел на Розабеллу и все вспомнил. Дыхание у нее было ровным, а кожа холодная и влажная. Темно-золотистые волосы разметались по подушке, ночная рубашка соскользнула с плеча, обнажив нежные округлости груди. Джайлс наклонился и поцеловал соблазнительную ложбинку. А когда поднял голову, то увидел, что Розабелла не спит. Он покраснел и натянул рубашку ей на плечи.

— Прости меня…

— Милый Джайлс, за что? За то, что вы спасли мне жизнь?

— Я не хотел…

— Знаю. — Она взяла его руку и поднесла к щеке. — Если бы я не была такой до глупости немощной, то сумела бы вам показать, что не сержусь. Но я слышу шаги Госса. Вам лучше встать с кровати, пока он не вошел.

Джайлс спрыгнул на пол, а когда вошел Госс, то уже сидел в кресле у окна. Госсу было достаточно одного взгляда на постель с вмятиной на одеяле, чтобы все понять. Он отвел глаза.

— Доброе утро, полковник. Завтрак готов. Как миссис Ордуэй?

— Я уже почти поправилась, Госс. Я доставила вам много хлопот?

— Доброе утро, мэм. Никаких хлопот, что вы, мэм. Я рад вам услужить. Вижу, что вам лучше. Вы позавтракаете?

— Да. Очень хочу есть! Но сначала я бы встала.

— Ты сама справишься? — осторожно спросил Джайлс.

— Да, спасибо.

Они с Госсом вышли, а Аннабелла поднялась с постели и огляделась: рядом со спальней был небольшой закуток. Там стоял таз с теплой водой, возле него лежало полотенце. Конечно, трудно умываться одной рукой, но она приноровилась и через двадцать минут закончила свой туалет. Но когда сделала шаг к двери, то чуть не упала. На крик прибежал Джайлс и отнес ее в спальню. Аннабелла увидела, что на постели сменили белье, и глаза ее наполнились слезами.

— Какие вы оба добрые! — проговорила она.

Он улыбнулся.

— Ну, Розабелла! Так дело не пойдет. Тебе разрешалось плакать, пока ты находилась в беспамятстве, а теперь изволь вести себя благоразумно.

— А как долго я была без сознания?

— Почти неделю. Это самая долгая неделя в моей жизни. — Он поудобнее устроил ее и укрыл одеялом. — Позавтракаешь?