Книга Шифр Магдалины - Джим Хоган

— Что ты имеешь в виду?

Макс проигнорировал вопрос.

— Знаешь, отпечатки пальцев — интересная вещь.

Данфи прищурился, но Макс не обратил никакого внимания.

— Они как протектор на покрышках. Благодаря этому рисунку пальцы не скользят. — Макс сделал глоток «Бехеровки». — Наверное, первой использовала их в своей работе полиция Буэнос-Айреса, — продолжил он. — Сто лет назад. И ни одного ошибочного результата. Ни разу! Отпечатки пальцев — значительно более надежная вещь, чем анализ ДНК, радужной оболочки, чего угодно! Идеальный биометрический идентификатор.

— Ну что ж, великолепно, — сказал Джек, — но какое отношение все перечисленные тобой факты имеют ко мне и к парню, которому принадлежало удостоверение?

Макс бросил взгляд на документ и сказал:

— Я могу скопировать отпечаток пальца мистера Брейдинга на новое удостоверение. Оно будет соответствовать отпечатку, имеющемуся в картотеке. А затем я могу сделать маленькую перчатку…

— Перчатку? — переспросил Данфи.

— Маленькую перчатку. Только для большого пальца. Я могу перевести в цифровую форму отпечаток этого человека и с помощью лазера вырезать его на… Ну, даже не знаю на чем. На латексе… или на чем угодно другом…

— Мне не нужен презерватив, Макс.

— Или на мягком пластике, который используется для контактных линз. А затем мы сможем наклеить ее тебе на палец. И знаешь что? — Макс засиял. — Оно может сработать!

— Может?

— Почти наверняка! Оно почти наверняка сработает!

Данфи снова задумался.

— Люди, с которыми я буду иметь дело, ошибок не прощают, Макс. Ты можешь дать мне гарантию, что все пройдет как надо?

Макс рассмеялся.

— Конечно! А какая гарантия тебе нужна? Как на стиральную машину?

— Я серьезно.

— Я тоже серьезно, — ответил Макс, внезапно перейдя на суровый тон. — Ты должен понимать, насколько сложно то, о чем ты просишь. Это все равно что печатать деньги. И не обычную американскую валюту. А твердую, настоящую: франки, марки, гульдены… — Он взял удостоверение и поднес его поближе к глазам. — Посмотри, там нить! Вон там!

— Ну и что?

— Ну… может быть, какой-то брак. А может, наоборот, защитная нить. Мне нужно взглянуть на нее под микроскопом. Если мы имеем дело с защитной нитью, на ней может быть что-то отпечатано с помощью микропечати. Несколько повторяющихся слов.

— Каких, например?

Макс усмехнулся:

— «Пристрелите этого парня».

— Очень смешно, — сказал Данфи и покачал головой. — Послушай, Макс, делай все, что считаешь нужным. Только, ради всего святого, не ошибись!

— Ну естественно. Но… нам нужно обсудить денежный вопрос. В противном случае… ну, ты понимаешь.

— Да, конечно. Сколько тебе нужно?

— Поверь мне, легче подделать гульдены для слепых…

— Сколько, Макс?

Он открыл рот, сглотнул и пожал плечами.

— Двадцать пять тысяч.

Данфи молча уставился на него.

Макс откашлялся.

— Это сложно!

Данфи задумался. С одной стороны, конечно, обдираловка. С другой — деньги-то не его.

— Работа должна быть выполнена безупречно, — предупредил он.

— Какие могут быть сомнения! И паспорт? Его я сделаю по обычной цене!

— И сколько?

— Пять тысяч.

— Очень щедро, Макс.

— Спасибо. Ну и, конечно…

Данфи прищурился.

— Что?

— Депозит для кредитных карт. Сколько тебе нужно? Пять тысяч? Две тысячи?

— Десять меня вполне устроит, — ответил Данфи. — И сколько выходит в общем? Сорок тысяч?

Макс скорчил гримасу.

— Такова цена настоящего дела, — пояснил он.

— Понимаю, — отозвался Данфи. — Но есть и еще кое-что.

Брови Макса вопросительно приподнялись.

— Я заплачу тебе аванс, Макс. А затем, когда работа будет завершена, ты все доставишь в Цюрих. У меня нет возможности приезжать сюда еще раз.

Макс поморщился.

— Керри, прошу тебя, я ведь не какая-нибудь «Телепицца», — сказал он.

Данфи опорожнил очередную рюмку с «Бехеровкой», поставил ее на стол и встал.

— Я плачу тебе пятьдесят тысяч долларов. Это на десять тысяч больше, хотя та сумма, которую ты запросил, — настоящее вымогательство. Но я повторяю: работа должна быть выполнена идеально. И быстро. И ты должен привезти все в Цюрих.

Казалось, еще немного — и можно будет услышать, как в голове Макса вращаются колесики.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Но только ради тебя…

— Я позвоню через несколько дней.

Макс взглянул на Данфи с сомнением.

— Думаю, телефон не очень хорошая идея. Тот придурок из посольства…

— Все будет нормально. Я попрошу пригласить женщину. Ну, скажем, Женевьеву. Ты ответишь мне, что я ошибся номером, и повесишь трубку. А затем сядешь на самолет до Цюриха. Без задержек. Понятно?

Макс кивнул.

— Знаешь «Цум шторхен»? — спросил Данфи.

— Конечно. В Старом городе у реки.

— Снимешь там номер, и я тебя найду.

Макс встал и пожал Данфи руку. И тут вдруг снова нахмурился.

— В чем дело? — спросил Данфи.

— Я очень беспокоюсь.

— За что?

— За тебя.

Данфи был тронут.

— О Макс, ради Бога…

— У тебя большие проблемы. Голограммы очень дороги. Тебя убьют, и кто тогда мне заплатит?

— Не знаю, — ответил Данфи. — Тебе есть над чем поломать голову. Но в любом случае спасибо за беспокойство.

17

Нити дождя. Скрежет шин. Редкие аплодисменты. И стюардесса, сообщающая о прибытии в лондонский аэропорт Хитроу.

Час спустя Данфи уже мчался по Уэст-Энду по линии Пиккадилли и вспоминал свою последнюю поездку на метро. С одной стороны, почти ничего не изменилось. В тот раз он бежал с места убийства, и теперь он тоже бежит с места убийства. Однако были и определенные отличия: четыре месяца назад был убит совершенно чужой ему человек, теперь же он пережил зверское убийство близкого друга; а сейчас, когда поезд проносился по унылому, залитому дождем пейзажу, Данфи пытался спастись от собственной неминуемой гибели. Разница была существенная.

Никак не получалось сосредоточиться. Мысли Данфи устремлялись в разные стороны. О чем бы он ни пытался думать, сцена убийства в доме Роско упорно вновь и вновь всплывала перед его мысленным взором, подобно дешевому снимку.