Книга Укрощенный тигр - Сергей Иванович Зверев

на сверхсекретном задании. Подполковник уже несколько часов терялся в догадках, но самое страшное сомнение так и грызло изнутри – что там произошло на оккупированной территории, неужели перешли советские бойцы на сторону немцев? Как мог он проглядеть их ненадежность? Ведь он за годы войны научился характер человека без слов видеть, до самого нутра его проникать. Сколько перед ним ползали на коленях, плакали, рассказывали об осечках, болезнях, чтобы оправдаться за малодушие во время атаки. И он всегда понимал, что врет боец, прикрывает душонку трусливую. В случае же с Соколовым не почувствовал политрук страха или сомнения в парне, наоборот, тот рвался на передовую, даже особо не раздумывая. Да и задание танкисты выполнили. Вот и получилось, что сначала депеша с благодарностью за выполненную боевую задачу, а потом вопросы – что за странные сообщения, почему не вернулись вовремя. И ему на эти вопросы срочно надо дать ответ, если не хочет получить выговор начальства или чего похуже.

От бессилия и неизвестности не находил Любицкий себе места, вышагивая в сдержанном гневе от одного дома к другому. Пока глаза вдруг не наткнулись на знакомое лицо. Он присмотрелся и вспомнил, это же один из членов экипажа Соколова. Только теперь отмытый, в чистой форме стоит и болтает с прачкой как ни в чем не бывало. Немедленно побеседовать с ним, вызвать на разговор. Ведь должен знать парень о том, что в голове у его соратников творится, куда они могли исчезнуть в центре территории, оккупированной немцами, где стоят посты в три круга. Любицкий резко окликнул парня, тот в спешке натянул пилотку, отдал честь:

– Товарищ подполковник, ефрейтор Бочкин прибыл по вашему приказанию!

– Идем, Бочкин, разговор с тобой будет серьезный.

* * *

После сна и еды настроение у всех улучшилось. Бабенко показывал рычаги в «тигре» мальчишкам, объясняя назначение каждого. А Логунов с Омаевым внимательно слушали Соколова с последними указаниями о ходе атаки.

– Семена Михайловича придется оставить в немецком танке, здесь управление полегче из-за гидравлики. Я с ним. Вы с Русланом в нашем танке на управлении, он за наводчика и заряжающего. Я на карте обозначил, с северного фланга заходите, квадраты для обстрела с первого по восьмой. Немец пойдет на переднем фланге до аэродрома, чтобы обмануть патруль, выиграем время, если нас обнаружат. У нас в машине Федор, у вас Гриша, чтобы помогли не сбиться с маршрута. Затем уходим обратно по тому же курсу. Если завяжется бой, то действуйте по ситуации. Связи нет между танками, поэтому вам придется полагаться только на свой боевой опыт. Если закончатся боеприпасы, то для обороны у вас еще остается пулемет и личное оружие.

После обсуждения плана танкисты принялись за сборы. Нагрели воды во всех котелках, чтобы залить в радиатор и прогнать по системам подмерзших за день танков. От долгого стояния масло и топливо стали вязкими, никак не желая работать. Но после кипятка двигатели на обеих машинах пришли в себя за несколько секунд. Танки заработали, и можно на низкой передаче заскользить вдоль опушки, прячась за высоким земляным гребнем от глаз немецких постов на мосту. Шли в темноте медленно, чтобы не напороться в рассеянном свете луны на препятствие или овраг, не включая фары. Впереди панцерваген, позади Т-34, которые стали сливаться со снегом после маскировки в белый цвет. Шли без фар, чтобы не привлекать внимание сторожевого патруля на мосту возле поселка. Соколов не опускался в люк, высматривая ориентиры на дороге, которые отметил для себя при дневном свете. Лента реки тянется слева, возле кривой ели с кругом из нескольких пней им надо свернуть на север и начать взбираться на откос холма.

Машины прошли у подошвы земляного вала, наращивая гудение двигателя, поползли вверх, к самому гребню, где они будут как на ладони. По приказу Соколова Бабенко переключал передачу все выше и выше, так что тяжелая машина взлетела на холм и сейчас же на высокой скорости скатилась вниз. Только у самой воды мехвод притормозил, напрягся внутренне, вцепился в рычаги и повел «тигра» в медленный поток. Еще днем Алексей промерял тонкими срубленными стволами глубину реки, оценил неспешные перекаты, но все равно идти по броду было рискованным решением. Он выставил две вешки у берега в качестве ориентиров, а на другой стороне реки целью выбрал разбитые мостки, где деревенские спускали летом лодки на воду. Если хоть немного размыло каменистое дно, то даже легковесная «тридцатьчетверка» засядет гусеницами и не вытащить ее без спецтехники, и тем более «тигра», который тяжелее почти в два раза. Это понимал каждый, поэтому молчали всю переправу через реку, пока оба танка с мерным гудением осторожно, по метру, ползли к другому берегу.

Руслан в Т-34 сапогами чувствовал, что переборки пропустили ледяную воду, и теперь от днища тянуло стылым холодом. Оказавшись на берегу, он выпустил воздух сквозь стиснутые зубы – добрались. Высунулся из люка командирской башни по пояс, пока короткая передышка, и поинтересовался:

– Как прошли? Воды не набрали?

В ответ раздался шепот Соколова:

– Сухо! Как по маслу прокатились.

– А у нас лягушки квакают, сейчас солью через нижний люк.

Сержант соскочил на дно, охнул от того, как прожгла студеная вода даже сквозь сапоги, рукой нащупал задвижку в плещущейся луже и рванул крышку эвакуационного люка, чтобы холодная жидкость вылилась на землю.

Соколов в ожидании замер, всматриваясь в темноту вокруг. Вот прав Бабенко, качественно немцы технику делают, что вода, что суша, все нипочем. Хорошо, что осталось совсем немного пройти, судя по карте, два с половиной километра, но каких. По левому флангу деревня, где часовые на постах могут услышать шум двигателей, а с правой, северной стороны идут поля бывшего колхоза без единого укрытия. Все же недаром говорят, что танки созданы для войны на дороге. Мощное орудие, крепкая броня толщиной в 45 миллиметров лучше всего пригодны для сражений на открытых пространствах с твердой почвой, а еще лучше на асфальте. Сколько раз он видел, как неопытный мехвод ломает машину, то отправляя ее в глинистый овраг, то ломая подвеску на большом препятствии в виде поваленного дерева.

Но сейчас все было спокойно, словно не на вражеский аэродром они направляются, а просто на коротком марше до ближайшего поселения. Танки поднялись по пологому берегу, прошли по колее до бывшего колхозного поля и свернули по указанию мальчика на щебнистую тропку, не видную под снегом. В такие минуты Алексей научился подавлять внутри волнение, чтобы не толкало на непродуманные решения. Все получится, мы уничтожим самолеты и не дадим немцам устроить бомбардировку мирных