Книга Восхождение лорда Темпера - Касим

Лишь заступничество архимейстера Валефара, главного архитектора Цитадели, и архимейстера Барога, носителя самых больших знаний в науке молота и наковальни во всех Семи Королевствах, не позволило этим девятнадцати коз… кхм, личностям в масках, кольцах и жезлах, с позором изгнать нас из университета, предварительно избив. В итоге, после шести часов выедания моих бедных мозгов тупой ложкой, конклав милостиво прогнал нас из Цитадели, заранее лишив всех заработанных цепей и запретив до конца жизни появляться на территории учебного заведения, под страхом телесного наказания.

Можно сказать, что мы легко отделались. Ведь нас могли просто изгнать, лишив всех прошлых достижений и на весь мир объявив об этом, оставив очень черное пятно на репутации. А так у нас остались зачетные грамоты, заверенные архимейстерами, доказывающими, что когда-то у нас были эти звенья и мы вполне умные и образованные люди.

«Спасибо Валефар. Спасибо Барог». — С теплотой вспомнил я двух людей, благодаря которым все прошло так хорошо. — «При следующей нашей встрече с меня причитается»

С этими двумя архимейстерами я сошелся очень быстро еще в начале обучения, поскольку они были очень эрудированными и начитанными людьми, всегда открытыми для новых знаний. С ними было очень легко и приятно общаться, поскольку в большинстве вопросов они не только были равны мне по знаниям, но и значительно превосходили. Именно они были одной из причин, почему спустя много лет я буду вспоминать Цитадель с теплотой и ностальгией.

«А сейчас пора» — Подумал я, заходя в район судостроительных доков, где скоро начнется новая веха моей жизни.

— Феликс, так может, расскажешь нам, куда мы идем? — отвлёк меня от размышлений заинтересованный голос Жоена. О чем он?

«Точно. Я же не рассказывал им о них». — Вспомнив эту маленькую оплошность, я хлопнул по лбу, в который раз вспоминая свою дырявую память. Хотя не удивительно — слишком много забот навалилось в последнее время. Вон, в последний месяц только в библиотеке и ночевал. — «Ну, лучше поздно, чем никогда».

— Давайте я все объясню по пути. — Слегка ускорившись и обогнув идущего на меня поддатого матроса, сказал я. — Как вы помните главной целью, ради которой я стремился попасть в Цитадель это знания. Знания об окружающем мире, людях в нем живущих и возможностях, которые он может предоставить. Мы все с вами простолюдины. Даже я, сын межевого рыцаря, пока не получу титул «сира», по факту никто и зовут меня никак. Вам ведь не хочется до конца жизни выглядеть в глазах лордов чернью, без прав и свобод? Простой разменной монетой, которой попользуются и выбросят?

Все сразу замотали головами, ведь любой нормальный человек, обладающий хоть кусочком мозга, прекрасно понимал — если в Вестеросе ты не богатый купец, рыцарь или лорд, твоя жизнь стоит меньше гроша.

— Есть всего несколько способов, чтобы подняться вверх по иерархии. Первый стать рыцарем, отличиться в бою, получить титул лорда и прилагающиеся к нему земли. Или понравиться какому-нибудь гран-лорду, чтобы тот «одарил нас своей милостью» Второй — разбогатеть. Богатым купцам часто предлагают мелкое лордство, чтобы те оставались на территории области и начинали вкладывать туда деньги. Первый нам не доступен, из-за того что сейчас в Вестеросе просто-напросто нет войн и негде показать свою силу. Да и не воины или наемники, мы с вами, что бы рисковать жизнью. А таких же дура… кхм добряков как Титос Ланнистер на этом свете осталось слишком мало. Не всем везет как Клиганам. Остается только вариант с обогащением. У этого метода есть всего лишь один минус, который исчезает в зависимости от величины кошелька. Уважение. Лорды не уважают и не любят торговцев, считая их такой же чернью, которая поднялась с помощь одного золота, а не как положено — с мечом и копьем в руках. Но другого способа я не вижу, поэтому друзья мои, мы с вами станем торговцами.

Позади послышались многочисленные шепотки, полные неверия и невеуренности. Для парней эта новость была шоком, ведь большинство из них считали, что после Цитадели мы разойдемся по свету, начав новую жизнь. Жоен, Рик и Дик планировали на заработанные в Палате Грамотеев деньги потратить на открытие своей ювелирной. Пайпер хотел открыть свою столярную мастерскую где-нибудь в Дорне, на Зеленокровной, где хорошие плотники очень ценились из-за живших там сирот. Лишь Робин с самого начала решил остаться со мной, зная планы на будущее у меня наполеоновские, и это был его шанс повидать мир и забраться повыше.

— Эм, Феликс. — Наконец послышался голос самого инициативного в этой компании — рыжика Жоена. — Ты же сам прекрасно знаешь, что все торговые пути и контракты на суше уже давно контролируются купеческими кланами, которым покровительствуют лорды. Влезть туда почти невозможно, без хороших связей или поддержки сверху.

Здесь рыжий был прав. В Вестеросе, да и в Эссосе, большинство вольных торговцев являются членами купеческих семей или гильдий. У каждого из таких родов есть свой эксклюзивный торговый маршрут, которым пользуются только они. Влезть туда с бухты-барахты не получиться, потому что нужно будет заключать огромное количество договоров с таможенниками, уже давно купленными определёнными людьми и специально задирающими цены до небес для других торговцев, и покупателями, большинство из которых уже заключили контракты с другими купцами и переходить на новых поставщиков у них нет ни единого желания. Маршрут и договор работал сотни лет? Так зачем его трогать и делать что-то новое? Незачем. И то, даже если дело выгорит и все получиться, мне придется работать как папа Карло, а чистую прибыль начнут получать только мои дети.

«Как же узко они мыслят» — Улыбка сама собой налезла на мое лицо. Мы уже почти подошли к нужному доку и вскоре я смогу посмотреть на их шокированные лица.

— А кто сказал, что мы будем путешествовать по суше? — Сказал я как раз в тот момент, когда мы вышли к нужно верфи.

— О чем ты гвори-и-и… шь. — Было начавшийся вопрос Жоена быстро затих когда тот увидел этих трех красавцев.

Три новые, только недавно сошедшие со стапелей, шебеки, стоявшие у причала, даже со спущенными парусами казались настоящими произведением искусства. 50 футов длинной, в 15 шириной в самом большом миделе, они возвышались на