Книга Восхождение лорда Темпера - Касим

так как почти все вопросы были такого уровня, что Эмброз иногда хмурился от напряжения. А ведь наши знания о медицине словно небо и земля.

— Благодарю, архимейстер. Для меня было честью сдавать вам экзамен. — Фраза, сказанная мной до этого уже тринадцать раз, вылетела из моего рта сама собой. В своих мыслях я уже давно был совсем в другом месте.

«Итак, последние формальности соблюдены и можно смело вешать на мою цепочку новое звено» — Ехидно подумал я, выходя из аудитории и вместе с Жоеном направляясь ко двору сенешаля. Там нас уже ждали Рик, Джек, Пайпер и Робин, уже собравшие все свои и мои вещи, и ждавшие только нас. — «Жаль, что не смогу этого сделать. Надеюсь нас выпустят без скандала, просто отняв цепи».

Двор Сенешаля, как резиденция главы Цитадели, находился в самом центре университета и представлял собой величественное каменное здание, очень похожее по форме на собор Святого Петра в Ватикане. Тот же купол, те же колоны, тот же стиль, за исключением отсутствия позолоты. Пройдя мимо рядов колодок и посаженных туда школяров, которые по своей дурости либо украли книги из мейстерской секции или попытались сбежать, мы вошли внутрь огромного зала с каменным потолком, уходящим далеко вверх, и большими закруглёнными окнами, с различными витражами, изображающими сенешалей прошлых эпох. В дальнем конце зала на помосте, делая записи, сидел местный секретарь, молодой мейстер по имени Ваэлин, очень ехидная и придирчивая зараза, являющаяся учеником нынешнего сенешаля. Я общался с ним всего несколько раз, пока изучал местную астрономию, и большого удовольствия мне это не принесло.

— А вот и вы. — Поприветствовал нас Ваэлин, всего тремя словами оправдав свое знаменитое прозвище — Уксусный. Как в каждое слово можно было вмещать столько ехидства, кислоты и яда, что хватило бы отравить целую армию, для меня оставалось загадкой. — Конклав ожидает вас в покоях сенешаля. Пройдемте.

Сзади помоста, где он расположился, находилась неприметная дверь, в которую нас попросили войти, небрежно помахав рукой. За проходом расположилась винтовая лестница, ведущая далеко вверх, на несколько этажей. Там, на самом верху, за гигантской плитой, полностью обитую железом, которую только по ошибке можно назвать дверью, находились покои нынешнего сенешаля Брандона, а также весь нынешний конклав.

Сегодня все скамьи для посетителей в приемной были свободны, и это сразу дало мне понять, что дела наши плохи. Как я уже говорил всего одна десятая поступивших в Цитадель по настоящему стремилась к знаниям, а не к бесплатной еде и возможности украсть что-то ценное. Таких людей тщательно отбирали и обучали со всей возможной отдачей. В эти 10 % попали и мы.

А ведь тех, кто может стать полноценным рыцарем знаний не так уж и много. В официальных списках, хранящихся в библиотеке, в университете в данный момент находиться 21 архимейстер, которые не могут покинуть этих стен, 48 полноценных мейстров, занимающихся в основном написанием и обновлением книг, 93 кандидата, на разных стадиях обучения, и бесчисленное количество школяров, большинство из которых выполняют здесь функцию разнорабочих и никогда не поднимутся выше своего звания. Но это только официально, ведь в книгах не учитывается положение большинства из них. Например, только сейчас в Цитадели отсутствуют Квиберн и Марвин, взявшие с собой по несколько кандидатов, и уплывшие в Эссос, искать новые знания.

А тем временем люди смертны. Каждый год от старости, болезней, слишком большого содержания железа в организме и других факторов, умирает 7–8 замковых ученых. И везде нужны новые. Так что Староместский университет всегда испытывает кадровый голод.

Поэтому наш случай беспрецедентный — из Цитадели сваливают сразу 6 одаренных кандидатов, что равноценно потере 6 будущих мейстров, которых в будущем можно будет отослать в замки на замену погибшим. Хоть в правилах нет пункта, о том, что кандидатам или школярам запрещено покидать Цитадель, но таких случаев кот наплакал, и в основном это была инициатива самого университета, когда некоторые особо одаренные лезли в запрещенные области некромантии и кровавой алхимии. Так что конклав не отпустит нас просто так.

— Так, ребят. — Обратился я к стоящим за моей спиной мужчинам, которые за два года совместной учебы и кучи самых невероятных курьезов на улицах Староместа, стали моими самыми близкими друзьями. — Запомните, когда мы войдем внутрь говорить буду только я. Не ведитесь на провокации. Вы ведь помните Валгрейва? Он сделает все, чтобы мы остались здесь. Поняли?

— Да. — Совместный хор голосов стал мне вполне ожидаемым ответом. За несколько лет нашего знакомства они уже давно сделали меня своим неназванным лидером и большинстве случаев слушаются именно меня.

— Ну не пуха не пера.

— В пекло!

Глава 9

Три зверя

274 год от З. Э.

Старомест — третий по величине город-порт во всем Вестеросе. Обладая одной из крупнейших гаваней во всех Семи Королевствах, которая смело соперничает по размерам с Королевской Гаванью и Ланниспортом, он уже многие века является центральным столпом богатства одного из величайших родов Простора — Хайтауэров.

«Морская жемчужина Простора» — подумал я, проходя мимо очередного причала, где швартовался корабль с зелеными парусами, показывая этим, что прибыл он из Тироша.

И, как и любая другая гавань, Старомест жил бурной жизнью крупного портового города. Сотни кораблей и шхун в течение года причаливались здесь, привозя и увозя сотни различных товаров. Гранаты и апельсины из Волантиса, изысканные вина с Арбора, разноцветные перья и древесина с Летних островов, Юнкайский перец, Западное золото, Северные выделанные кожи, кружева, зеркала и арфы из Мира, Тирошские краски и многое, многое другое. Не было ни одного товара, которого нельзя было найти в Староместе. Если только это не с Дальнего Востока. Наш путь лежал на одну из судостроительных верфей, расположенных на окраине порта и залива Шепотов.

Разговор с конклавом вышел очень тяжелым. Большинство архимейстров, когда вникли в суть вопроса, хотели просто-напросто нас выпороть и заковать в колодки, что бы, по их словам, «моча из юных и глупых голов вышла». Но мое заявление было официальным и полностью серьезным и они, несмотря на все желание, не могли этого сделать.

Начались споры.