Книга Смутное время - Валерий Увалов

Волков и одного Дровосека перестала поступать информация. Но разбираться, кто и почему, он не стал, а лишь закричал:

— Огонь, огонь!

Сразу несколько десятков ракет стартовали с позиций отряда и, закладывая виражи, умчались в горловины тоннелей, где-то в их глубине сдетонировали. Жахнуло знатно, да так, что каждый боец ощутил вибрацию сооружения, передавшуюся ногам. В это мгновение автоматические турели открыли ураганный огонь в сторону северных тоннелей, где враг был в прямой видимости. Пламя из стволов автоматических пушек вырывалось на добрых два метра, а под их станками стала расти куча отстрелянных гильз. Несмотря на детонацию ракет внутри тоннелей, через несколько секунд из них появились диски плазменных щитов, за которыми прятались роботы противника. Похоже, противник умудрился доставить сюда мобильные постановщики щитов, и тут нет ничего удивительного, так как размер тоннелей это позволял. По щитам тут же полетели гранаты с дистанционным подрывом, выпущенные Дровосеками. При подрыве внутри щитов в образовавшиеся дыры ударили десятки стрелковых комплексов, укладывая первые ряды. Да, стрелковый комплекс «Гром 31» похвастаться скорострельностью не мог, но кинетическая энергия пуль с системой доразгона позволяла выводить из строя вражеского робота с одного попадания. А снаряды автоматических пушек «Тор», находящиеся на вооружении Волков, способны прошивать навылет даже великана и поражать сзади стоящего врага, что в условиях скученности противника очень полезно. Но, несмотря на смертоносность человеческого оружия, враг продолжал напирать, не считаясь с потерями, медленно приближаясь к позициям отряда.

«Пора», — подумал Иван, отметил на тактической схеме по три тоннеля с каждого из направлений и активировал подрыв. Взрыв! Выметнувшаяся из горловин тоннелей бетонная крошка и отдельные части роботов опрокинули на пол уже успевших выйти на площадку транспортного узла противников, где они были безжалостно добиты точными попаданиями.

Иван намеренно оставил по одному тоннелю с каждого из направлений, так как в приказе было однозначно сказано, что обрушить все тоннели разрешается только в крайнем случае. Командование не хотело лишаться возможности захвата соседних комплексов через эти тоннели, и Иван понимал, что это еще аукнется его подразделению, но приказ есть приказ. Да, теперь неприятель был ограничен в количестве одновременно вступающих в бой единиц, но натиск от этого не ослаб. Наоборот, из оставшихся тоннелей с еще большим энтузиазмом повалили роботы, уже не прикрываясь щитом и ведя ответный огонь. Это заставило Ивана выбросить из головы лишние мысли и полностью погрузиться в управление боем. Крики боли, ругань, рикошеты пуль, вспышки взрывов — все это смешалось в одну сплошную какофонию, и Иван потерял чувство времени. Враг волна за волной накатывался на позиции обороняющихся, не в силах выбить отчаянно сражавшихся людей и их стальных напарников. Но число погибших и раненых людей росло, а также все больше Волков и Дровосеков выходили из строя, и спустя час непрерывного боя Ивану пришлось отозвать часть третьего взвода из тыла, чтобы те заменили выбывших. Время шло, а от планетарного десанта не было ни слуху ни духу, связь с командованием отсутствовала по понятным причинам, и перед обороняющимися в полный рост встала другая проблема — счетчик наличия боеприпасов у подразделения стремительно приближался к нулю.

Никита устроился у складированных друг на друга, вышедших из строя Волков, корпуса которых выступали в роли укрытия, а Иван встал позади него и немного справа, укрываясь за ним. Лиц своих людей он не видел, но знал, что сейчас все смотрят на него, думая, что раз командир сам решил поучаствовать, значит, все действительно плохо. От подразделения в строю оставалось менее трети, но никто не выказал недовольства ситуацией, только устроились на позиции удобнее. Лишь Родригес с вопросительной интонацией произнес:

— Командир?

— Все нормально, Родригес. Лишних два ствола не помешают, да и боекомплекты у нас полные. — Иван повернул голову и посмотрел на лежащего рядом с Балаболом Ван И, у которого отсутствовала нога и виднелась герметизирующая пена в районе живота. — Как он? — спросил Иван, хотя и так видел показания системы жизнеобеспечения.

— А что Парадоксу станется. Живой, — с присущей ему бесшабашностью ответил Родригес. — Вот сейчас размажем эти железки и залатаем его. Верно, Парадокс? — Он слегка пнул Ван И ногой, нот тот, будучи без сознания, так и остался лежать неподвижно.

Иван что-то хотел сказать, но его мысли прервал писк системы оповещения.

— Приготовились! Сейчас снова пойдут. — Выдав это в гарнитуру, он обернулся и посмотрел вглубь тоннеля, словно пытаясь что-то разглядеть, и совсем тихо, но со злобой произнес: — Да где же эти десантники? — А затем повернулся обратно и крепче прижал оружие к плечу, готовясь дать последний и решительный.

* * *

Гиперпространство, где-то в окрестностях системы Хадар. Борт трофейной орбитальной станции

— Костя, подожди.

Туров обернулся и увидел, как его догоняет Лукашевич.

— Куда путь держишь? — спросил Лукашевич, когда подошел к товарищу, и жестом предложил продолжить движение.

— В информационный центр.

Лукашевич посмотрел на Турова, ожидая более развернутого ответа, но его не последовало. Со стороны Туров выглядел угрюмым и явно не располагал к разговору. Так и не дождавшись продолжения, Лукашевич перевел взгляд вперед — и вовремя, он резко ушел за спину товарищу, чтобы пропустить двух людей, тащивших кофр, после чего снова пристроился сбоку.

— Нам по пути, — буркнул Лукашевич и продолжил молча идти рядом, то и дело уходя в сторону, уступая дорогу встречному потоку людей.

Захваченная вражеская станция уже не выглядела как сплошное поле битвы: поврежденные участки были заделаны, гарь и обломки убраны, ничто не напоминало о недавних событиях, разве что необычная внутренняя архитектура, выполненная неизвестными инженерами сотню лет назад. Но чем больше проходило времени, тем больше станция, можно сказать, очеловечивалась. Постепенно появлялись уже привычные людям участки живых тканей на стенах и потолке, через которые прорастали глазки системы наблюдения. Все чаще видны пробегающие сервисные пауки. Вообще, очень удобно — после захвата объекта не нужно заниматься переборкой всех управляющих контуров, а достаточно лишь принести зерно и подкармливать его, и оно со временем прорастет через все уровни и создаст дублирующие контуры, систему управления и наблюдения. Правда, непосредственно у исполняющих механизмов приходится ставить свое оборудование, с которым живая ткань может взаимодействовать, но это уже мелочи. И все же больше всего станцию преображали сами люди. Их количество росло с поразительной скоростью, что даже довольно просторные коридоры станции пришлось разделять на пешеходные и грузовые зоны. Но это внутри, а снаружи творилось форменное столпотворение из военных и грузовых кораблей, и чуть ли не каждый день из Солнечной системы прибывали новые конвои. Человечество пришло в звездную систему Хадар всерьез и надолго.

Лукашевич и Туров дошли до дверей лифта, которые тут же распахнулись, как только распознали рядом стоящего человека, и, войдя внутрь, оба повернулись лицом к выходу, уставившись на закрывшуюся створку, которая тут же отсекла звуки человеческой суеты. Подняв голову, Туров куда-то в потолок произнес:

— Нулевой уровень.

На экране внутри кабины отобразилась информация о пункте назначения, и лифт плавно стал набирать скорость. Лукашевич еще раз посмотрел на товарища и, не выдержав, спросил:

— Как прошла операция?

Туров, казалось, еще больше нахмурился, а затем махнул рукой:

— Уолтерс в ярости. Разведка ошиблась, и на занятых противником уровнях комплекса боевых единиц оказалось больше, чем предполагалось ранее. — Он выдержал секундную паузу и, покачав головой, с болью произнес: — Столько народу положили. Да, теперь он полностью наш, и инженеры технической службы флота бегают с округлившимися глазами, рассказывая на каждом углу, какие перспективы нам сулит запуск производственных мощностей этого гигантского завода. Но это Пирова победа, мы полностью утратили наступательный потенциал. Я уже не говорю о потери лучшего тактического подразделения Стальных Волков.

Туров замолчал, погрузившись в свои мысли, но Лукашевичу захотелось узнать подробности, и он продолжил спрашивать:

— Так что там произошло?

— Противник как будто знал, что мы задумали, и скрывал большую часть сил в герметичных хранилищах, куда не могли проникнуть насекомые-разведчики. А когда планетарный десант начал штурм, все это повылазило наружу, и мы умылись кровью. В это время рота ССО Стальных Волков захватила транспортный узел