Книга XVII. Грязь, кровь и вино! - Игорь Шенгальц

Раздался приближающий топот копыт, а через несколько секунд из-за поворота вылетел конный разъезд городской стражи.

– Стоять, на месте! – в меня уставились стволы мушкетов. – Оружие на землю!

– Шевалье де Бриенн, – я спокойно поклонился. – Напали разбойники, пришлось защищаться.

– Ваша милость? – из седла, брякнув кирасой, слетел рослый усач с бантом сержанта. – А что вы делаете так поздно на дороге? Да еще… – он усмехнулся. – В таком виде? Вас успели ограбить?

– Увы, сержант, – я улыбнулся. – Непредвиденная случайность. Был на свидании с одной красоткой, но ее муж вернулся в самый интересный момент. Пришлось бежать, оставив одежду…

– Понимаю, ваша милость! – сержант довольно крякнул и подкрутил ус. – Бывает. Помнится и со мной такое случалось…

– Да это Жиль Борода со своими товарищами! – радостно воскликнул один из стражников, перевернув труп на спину. – Точно они, у меня глаз наметанный. По нем давно веревка плясала. Это они бродячего торговца ограбили. А вот и его мул с пожитками!

– Ваша милость! – командир разъезда почтительно поклонился. – Благодарю вас за помощь! Чем теперь мы сами вам можем помочь?

– Сержант… – я достал из кошеля несколько серебряных монет. – Этих оборванцев запишите на свой счет, а меня лучше не упоминать. Муж моей красотки, старый и злой, но довольно влиятельный человек, так что сами понимаете.

– Как скажете, ваша милость! – стражник довольно осклабился и подбросил в ладони монеты. – Помочь вам добраться домой? Эй, Ивен, поройся в тюках на муле, может какая одежда там есть! Шевелись, шевелись. И лошадь свою отдавай. Сам пока побудешь здесь, а я потом пришлю за тобой. Ваша милость, не беспокойтесь, все сделаем в лучшем виде…

Вот так незатейливо и просто все и решилось.

Мне выдали простые штаны и куртку из награбленного разбойниками добра, а потом еще и сопроводили до самого дома. Можно сказать, не было счастья, но несчастье помогло.

– Ваша милость! – с обидой накинулся на меня Саншо. – Ну как так можно? Мне знакомец из тюрьмы сообщил, что вас выпустили. И куда вас понесло? Где одежда? Вас ограбили? Святая Дева Мария Компостельская! Ну как же так…

Я легким движением головы показал на всхлипывающую Констанцию. Мол, пока не могу говорить.

– Ваша милость! – девушка упала мне на грудь. – Я так переживала, так переживала…

Я расстался с еще одной серебрушкой, ложил ее в ладошку Констанции и прихлопнул ее по заднице.

– Ах! – девушка мгновенно просияла и метнулась к двери. – Я за водой, вас надо отмыть от пыли.

«Вот что серебро, животворящее делает», – весело подумал я.

А пока она отсутствовала, все рассказал баску.

– Да уж, мессир, – Саншо со скрипом потер подбородок. – Эта змея вам не простит, такие не прощают. Охо-хо… злые бабы хуже сарацин. Теперь поберечься бы надо. Но я что-нибудь придумаю. О, женщины! Исчадья змей! Так мой дед всегда говорил, а он был очень умным человеком! Сами знаете…

С его последним словом из открытого окна донесся цокот лошадиных копыт по брусчатке и шум колес кареты.

Баск метнулся к окну и ахнул:

– Упомяни змею, а она тут как тут! Ваша милость, может сбежим? Подождите… – он недоуменно оглянулся на меня. – Карета маркизы, но в ней приехал какой-то кавалер, но пригожий как девка…

Я выглянул и увидел Мадлену в мужском костюме в сопровождении дюжих слуг с алебардами и мушкетами. Выглядела она в нем довольно органично и симпатично, правда для искушенного взгляда женские прелести все равно выдавали подмену.

– Открывайте! – один из ее сопровождающих грубо саданул ногой в дверь.

– Я тебе сейчас в голову из аркебузы пальну! – раздался в ответ разъяренный рев хозяйки заведения. – Жиль, Пьер, сраные бездельники, берите алебарды!

Ее поддержали жильцы домов по соседству. Назревал скандал. Ор поднялся уже на всю улицу. Карету начали забрасывать гнильем и камнями.

Но охранники маркизы продолжали упорствовать.

Пришлось вмешаться.

Я наскоро успокоил хозяйку и впустил Мадлену к себе.

Маркиза с любопытством стрельнула глазками по комнате, удивленно вздернула бровь, при виде власяницы на гвозде, а потом с пылом кинулась ко мне на шею.

– Антуан, прости меня!

В это момент распахнулась дверь, увидев меня обнимающимся с мужчиной, Констанс ошеломленно застыла на пороге с ведром в руках, после чего презрительно плюнула и убежала.

Я жестом отослал баска, чтобы объяснил ей все.

– Я больше так не буду… – всхлипнула маркиза. Констанцию он просто не заметила или сделала вид, что не заметила. – Пожалуйста! Я просто привыкла быть сильной! А мужчины вокруг сплошь корыстные негодяи!

– Ваша милость? – я состроил суровую морду.

– Хочешь, отшлепай меня? – Мадлен лукаво улыбнулась. – Прямо сейчас! – Она игриво выпятила задок.

– На вас невозможно сердиться… – я тоже улыбнулся.

– Нет, я хочу, чтобы ты меня наказал! – заупрямилась маркиза.

Я принял игру и отвесил ей легкий шлепок по попке.

– Еще! Сильней! – Мадлен хрипло вздохнула. – Проклятье, сильней!

Я шлепнул еще раз, а потом, повинуясь вспыхнувшей страсти рывком сорвал с нее штаны…

В общем, прямо на месте состоялось бурное примирение. А потом я отправил маркизу восвояси, пообещав наведаться к ней днем.

А утром, нас с Саншо с треском выперли. Как выразилась мамаша Констанции, клятым мужеложникам у нее постоя не будет, хоть земля перевернется. Мои объяснения ничего не дали.

Ее дочь пыталась заступиться, рыдала в голос, но ничего не помогло – мамаша осталась непреклонной. Все объяснилось чуть позже, визит Мадлен был только предлогом, как выяснилось хозяйка приревновала Саншо к одной пригожей молочнице.

К счастью, баск уже присмотрел замену, так что мы сразу переселились в другое заведение, ближе к центру, где заняли сразу три комнаты, не пример лучше обставленные – даже со своим сортиром – что являлось непосредственным признаком роскоши.

Я переоделся, оставил Саншо обживаться, а сам отправился к падре Жозефу, в собор Парижской Богоматери, под предлогом посещения обеденной мессы.

И почти сразу же заметил слежку за собой. Вернее, сначала ее почувствовал, а потом только заметил. В метрах пятнадцати позади за мной следовал ничем не примечательный мужик на лошади, похожий на отставного солдата, вдобавок, парочка пеших оборванцев шныряла по пятам, не сводя с меня глаз.

– Черт… – досадливо ругнулся я. – Этого еще не хватало. И кто?

Инициатором слежки мог быть кто угодно: это могла быть проверка из среды заговорщиков, исключать ревность Мадлен тоже было нельзя. Опять же, бедолага де Офорт, возможно решил отомстить и нанял какого-то убийцу. Мало ли кто мог распорядится проследить за недавно прибывшим, но успевшим так лихо засветиться в благородном обществе дворянином.