Книга Маска Атрея - Эндрю Джеймс Хартли

Как могли несколько заглавных букв вызвать такой ужас?

— НКВД стал МВД. — В голосе женщины прозвучал откровенный страх. — МВД стало КГБ.

Эти буквы Дебора знала.

Глава 34

Автобус с сильно затемненными стеклами, стоявший с работающим вхолостую мотором на автовокзале Кифису, был, к счастью, оборудован кондиционером и не напоминал трясущуюся развалюху, набитую козами и курами, как боялась Дебора. С другой стороны, пользовались этим видом транспорта в основном местные, и других иностранцев она в салоне не заметила.

Из города выбирались добрых сорок минут. Потом пейзаж совершенно изменился: начались пологие песчаные холмы, покрытые оливковыми рощами. Ярко-синее море сверкало слева от дороги, ведущей из Аттики в Пелопонесс, где находилось больше всего древних городов в Греции: Коринф, Микены, Тиринф бронзового века, Эпидавр с его не имеющим себе равных театром и Аргос, по имени которого весь этот край получил название Арголида.

В Элевсине водитель сделал остановку, давая пассажирам время купить по явно завышенной цене закуски и напитки, а Дебора воспользовалась возможностью размять ноги и подышать чистым воздухом. Затем они отправились дальше и со временем миновали сам канал, переехав прорезавшую перешеек щель по вантовому мосту, с которого на кратчайший миг открылся головокружительный вид на отвесные склоны, спускающиеся к вырубленному в скале каналу, где — в сотнях ярдах внизу — двигались похожие на игрушечные лодочки тяжелые паромы. Закончилось путешествие на другой улице Эрмоу, недалеко от гостиницы.

«Эфира» стояла на оживленной улице Этникис Антистасис, в нескольких кварталах от моря. Гостиница была маленькая, чистая и яркая, предназначенная скорее для путешествующих бизнесменов, чем для туристов: для большинства иностранцев, уже пресыщенных импозантными развалинами Афин, древний город Коринф не мог сравниться с очарованием Дельф, Эпидавра или Микен. Дебора прошла через раздвижные стеклянные двери и подождала, пока человек, которого она сочла хозяином, оторвется от игры в нарды. Его противник, мужчина помоложе, без пиджака, смотрел на посетительницу из-за пальмы в горшке.

Старший выдал Деборе электронную карту-ключ, потом вытащил из пронумерованной ячейки листок бумаги.

— Мисс Миллер? — уточнил он. — Это для вас.

Записка была написана карандашом: «Встречайте меня у Акрокоринфа в пять часов дня. Маркус».

Дебора нахмурилась. Она не любила, когда ей указывают, что делать. Однако это избавляло ее от необходимости сидеть и ждать звонка.

Она вздремнула часок, вышла на улицу, съела свежеиспеченный пирог со шпинатом и пошла к морю. На переполненном галечном пляже были только греки. Дебора посмотрела на синюю воду: непрерывная вереница танкеров и контейнеровозов, видимо, уже прошедших через канал. Незадолго до четырех она взяла такси и велела ехать к Акрокоринфу. Еще рано, зато будет время осмотреть археологический заповедник.

Древний Коринф (современный город правильнее называть Коринфос) в эпоху классической Греции был чрезвычайно богатым городом и после временного упадка снова стал таким под владычеством Рима. Он был идеально расположен, чтобы контролировать торговлю между Ионическим и Эгейским морями, служа воротами между Восточным и Западным Средиземноморьем. При греках людей привлекал сюда чтимый храм Аполлона, а при римском правлении религиозное значение города соединилось со сказочным богатством, так что Коринф стал синонимом роскоши, невоздержанности и «плотских грехов». Здесь находилось и римское святилище Венеры (греки называли ее Афродитой), в котором служили тысячи храмовых блудниц. Святой Павел, проведший в Коринфе больше года, не боролся против языческой культуры города, оставив эту задачу паре мощных землетрясений в шестом веке (вне всякого сомнения, гнев Божий), в результате которых Коринф совершенно обезлюдел.

Деборе очень хотелось посмотреть древний город не вопреки отсутствию знаменитых памятников, а именно из-за этого. Не считая остатков храма Аполлона и огромного пространства Римского форума, большая часть города была перекопанной и заросшей, отчего это место казалось странно домашним и реальным в отличие от великолепных Афин. В Америке она была не только археологом, но и культурным антропологом, специалистом по древним народам, а не архитектурным чудесам. История со Шлиманом и его золотом отвлекла Дебору оттого, что всегда интересовало ее в прошлом: возможности хоть немного понять что-то о жизни простого народа. В книгах о Трое и Микенах она чересчур увлеклась легендами, сказаниями об эпических деяниях и сокровищах. Такие вещи, как бы они ни слепили глаза широкой публике (подобное ослепление как раз и было признаком дилетантов вроде Ричарда и Маркуса), для серьезных археологов стояли на втором плане. Даже в Афинах утонченная красота развалин подавляла и делала прошлое отдаленным, героическим и эстетизированным, какой на самом деле никогда не была настоящая человеческая жизнь. На руинах торгашеского Коринфа Дебора надеялась уловить эхо давно умолкших шагов повседневной жизни.

Такси довольно быстро проехало по шоссе Скутела и застряло на въезде в боковую улочку, вдоль которой тянулись кафе и сувенирные магазинчики. Окна лавчонок ломились от керамики и гипсовых статуэток. У тротуаров, забитых шаткими стойками с открытками, стояли экскурсионные автобусы с опущенными шторками и работающими двигателями. За воротами в стене позади них открывалось белое пространство форума, усеянное капителями колонн с искусной резьбой. Старую дорическую простоту и ионическое изящество при римлянах вытеснил более вычурный «коринфский» стиль: пышные капители колонн с узором в виде листьев аканта. Дебора вытянула шею, чтобы разглядеть побольше, но тут такси снова двинулось.

Когда машина миновала вход в древний город и не притормаживая нырнула в следующий проулок, Дебора похлопала шофера по плечу:

— Мы едем в старый город, верно?

— Акрокоринф, — ответил он.

Уместно предположить, что Акрокоринф — самая высокая часть древнего города, возможно, утес, на котором стоял храм Аполлона.

— Это не внутри? — спросила Дебора, оглядываясь на разрушенный город. Туристические автобусы остались позади, других машин на дороге тоже не было.

— Нет. — Шофер высунулся из окна и указал куда-то вверх. — Вон там.

Вдали, угнездившиеся на почти вертикальной скале в сотнях ярдов над древним городом, едва видимые на таком расстоянии при ослепительно ярком солнце, высились зубчатые стены и башни. Шофер широко ухмыльнулся, а машина тем временем начала с трудом продвигаться вперед.

Дебора не улыбнулась в ответ. Путь вверх был долгим, и она очень сомневалась, что наверху найдутся автобусы, если им вообще по силам этот подъем. Дорога шла серпантином, но все равно уклон казался почти невозможно крутым. Вряд ли там будет кто-нибудь еще, особенно под жарким послеполуденным солнцем.

Коробка передач стонала и лязгала, и на секунду показалось, что двигатель совсем заглох, однако шофер с силой нажал на газ, и машина дернулась, непреклонно карабкаясь к вершине.