Книга Шоколадная вилла - Мария Николаи

Лишь полчаса спустя она увидела своего отца. Он увлеченно разговаривал с банкиром фон Брауном, но казался каким-то несосредоточенным, так как постоянно смотрел на свои золотые карманные часы. Заметив ее, он мимоходом кивнул. Банкир же, напротив, казался расслабленным, посмотрел на Юдит с мягкой улыбкой и кивнул своей дочери, когда они проходили мимо. У Юдит в груди появилось легкое беспокойство. Отец в последнее время был так напряжен. И что он, в конце концов, постоянно обсуждает с фон Брауном?

В этом момент она опять посмотрела на Макса, он беседовал с одной симпатичной девушкой, с которой она была отдаленно знакома. Она почувствовала легкий укол ревности, но, когда он ей кивнул с улыбкой на лице, ее сердце забилось быстрее. Она с нетерпением ждала танцев с ним. Возможно, сегодня вечером он посмотрит на нее другими глазами…

Внезапно раздался туш, и старик Эбингер вышел к собравшимся гостям. Все разговоры быстро стихли, и в зале воцарилась тишина.

– Уважаемые гости, – начал машиностроительный предприниматель. – Моя супруга, мой сын и я рады приветствовать вас на этом балу. Я не хочу долго рассуждать и просто пожелаю вам приятного вечера. Но уже сейчас я хотел бы сказать, что немного позже вас ожидает особенное событие. Дождитесь!

Гости начали перешептываться, но Эбингер не намерен был ничего объяснять.

– Уважаемые дамы и господа, – сказал он вместо этого. – Мы объявляем первый танец!

Один из музыкантов выкрикнул: «Вальс!», и вслед за тем зазвучали характерные ритмы популярного танца.

Согласно этикету, Эбингер пригласил на танец свою супругу, а Макс поклонился своей бабушке. Постепенно на паркете стало появляться все больше пар.

Юдит, Доротеа и Шарлотта решили пропустить это вступление и отошли к оконной стороне зала. Оттуда они наблюдали за гостями, особенно за другими молодыми девушками, многие из которых были дочерями многоуважаемых жителей Штутгарта. Среди них не было таких, кого бы Юдит совершенно не знала, по крайней мере, нет никого из аристократических семей, с облегчением заметила Юдит.

– Как вы думаете, что случится позже? – спросила Доротеа.

– Понятия не имею, – ответила Шарлотта, а Юдит пожала плечами.

– Я думаю, что Макс, возможно, женится, – сказала Доротеа и посмотрела на Юдит. – Ему как раз пора.

– Как и твоему брату, – съязвила Шарлотта.

Доротеа засмеялась:

– Но сначала Альбрехту необходимо обучиться галантности. Пока что он старается зря.

– Но тем не менее он прекрасная партия, – миролюбиво заметила Шарлотта и закрыла тему.

– Я не думаю, что Макс женится, – сказала Юдит. – Я не знаю, на ком бы он мог жениться.

– О, я знаю кое-кого, – многозначительно сказала Доротеа, и Юдит почувствовала, как вопреки здравому смыслу кровь приливает ей к лицу.

– Ну, ладно. Нам нужно немного потерпеть, и мы все узнаем, – прагматично отметила Шарлотта, в бокале которой вместо лимонада уже искрилось шампанское. – Давайте пока будем наслаждаться вечером. У вас есть ваши танцевальные карты?

Первый вальс отзвучал, и вскоре после него был объявлен второй. Юдит увидела, как к ней приближается Макс Эбингер. Ее пульс участился.

– Я думаю, это мой танец, госпожа Ротман? – вежливо спросил он.

Юдит кивнула, протянула бокал Доротеа, которая мечтательно ей улыбнулась. Макс протянул ей руку, и она, взволнованная, слегка пошатываясь, пошла с ним на паркет.

Когда он повел ее в танце в первый поворот, ликующее ощущение счастья охватило ее. Он вел ее уверенно и внимательно, то и дело улыбаясь ей. Юдит расслабилась, уловив свежий аромат его воды для бритья и приятный тембр его голоса, когда он шептал ей на ухо комплименты. Макс был превосходным танцором, и у Юдит сложилось впечатление, что она парит по паркету. Она порхала от счастья.

И в каком же ужасе она была, когда спустя два танца перед ней вдруг появился Альбрехт фон Браун.

– Госпожа Ротман? – спросил он.

– Эм… – Юдит закашлялась. – У меня в карте вас нет, господин фон Браун. – Она достала свою танцевальную карту и показала ему.

Альбрехт усмехнулся.

– А вот же, – он указал ей на несколько букв, которым до этого момента она не придавала особого значения, – вот я!

– Но… – пробормотала Юдит и раздраженно уставилась на аббревиатуру «АфБ».

– Господин Нольд был так любезен и внес меня в вашу карту, – объяснил Альбрехт. – Разрешите вас пригласить?

Юдит не хотела привлекать лишнего внимания и недовольно пошла за ним. Она чувствовала себя обманутой. Конечно, он догадывался, что она никогда не согласится на танец с ним, если он сам к ней обратится. Как же жалко это было с его стороны. И как подло со стороны Эдгара Нольда, что он позволил себя использовать для такого дела. Такого она от него не ожидала.

На паркете рядом с Максом стояла счастливая Доротеа. Шарлотта танцевала с Эдгаром. После польки и шотландского танца настала очередь венского вальса.

Как только они стали на паркет, Юдит было крайне сложно скрывать свое негодование. И когда они начали танцевать, к ее неприязни добавилось настоящее отвращение. Полнота Альбрехта не позволяла ей держать достаточное расстояние между ними. В непосредственной близости с ним минуты казались вечностью. Вскоре она почувствовала неприятную влагу повсюду, где он к ней прикасался, – на плече, на руке. Она видела пот на его лбу и, что еще хуже, чувствовала его запах. Как только раздался последний аккорд, она, пробормотав извинение, покинула паркет.

– Как же это было прекрасно! – мечтательно произнесла Доротеа, когда спустя некоторое время подруги решили утолить жажду малиновым напитком.

– Ну да, – сердито сказала Юдит.

– Да, Альбрехт не очень умелый танцор, – признала Доротеа. – Но может, все было не так уж и плохо, Юдит. В общем и целом, он хороший парень.

– Он твой брат, – ответила Юдит немного приветливее. – Конечно, он для тебя милый.

Примерно в девять часов музыка стихла. Гости затаили дыхание, когда Эбингер опять появился перед ними. Шампанское было налито, двое слуг вынесли большой мольберт с картиной, накрытой белым блестящим полотном. Один из них остался у мольберта.

В зале стало так тихо, что можно было бы услышать, как падает булавка. Все вытянули шеи, насколько это было возможно, не боясь показаться при этом невежливыми.

Макс и Эдгар равнодушно стояли в проходе. Альбрехт покинул помещение, и Юдит была этому очень рада. «Может, ему срочно нужно было домой, потому что он очень вспотел», – злорадно подумала она. В этот момент она увидела, как госпожа Эбингер обратилась к Максу, после чего он с явным раздражением подошел к отцу.

Она забеспокоилась. Что здесь происходило? Юдит нервно барабанила веером по руке.

Раздался туш.