Книга Укротитель Хаоса на полставки. Жизнь «до» - Алана Русс

Коты одобрительно захохотали, а Джахо, до сих пор стоящий с важным видом, скрестив когтистые лапы на груди, внезапно смягчился и потрепал малышку по голове.

— А теперь пора спать, — тоже все еще ухмылялся Маду, и его кошачья морда жутковато вытягивалась от улыбки. — Попрощайся с Создательницей до утра, Яфа.

Кроха вновь сверкнула глазками на аспиранта, а затем и на меня смущенно поглядела.

— Теплых снов, Создательница!

Я только поулыбалась в ответ и махнула рукой. Чудно, право слово. Быть богиней и приятно и… Нет. Это приятно! Безумно приятно!

— И вы отправляйтесь отдохнуть, — продолжал командовать Джахо. — Я распоряжусь, чтобы в Доме Совета для вас сложили постели из свежей соломы.

— Мы не можем остаться, — затаив дыхание глянула я на Бранова. — У нас… вернее, у меня, как у Создательницы, здесь миссия. Нам нужно идти и…

— Нет, — внезапно остановил поток моих робких оправданий аспирант. И, кажется вовремя. Джахо уже вновь набычился и глядел исподлобья. — У тебя, Создательница, — намеренно, будто бы чуть насмешливо, выделил Бранов, — слишком слабое воплощение в этом мире. Придется отдохнуть сегодня, а завтра продолжим путь.

— Верное решение, — прокряхтела откуда-то из темноты шалаша Мут.

В нерешительности переминаясь с ноги на ногу, я сердито глянула на аспиранта. Разумеется, ему виднее, но как по мне, мы и без того времени с лихвой потеряли.

Внимательно наблюдающие за мной кошкоты, очевидно, приняли мои метания за страх.

— Создательница, позволь нам предоставить тебе ночлег, — старался учтиво басить Джахо, но выходило у него еще жестче и резче, чем обычно. — Здесь безопасно, а лысые не посмеют напасть. А если и посмеют, мы передавим их словно курят.

— Мы будем защищать тебя, — в унисон вторил Маду товарищу, с медленно мигающей сонными глазками Яфой в лапах. — Тебя и твоего друга.

— Хорошо, — наконец сдалась я. Все равно помощи ждать от аспиранта не приходилось. — На ночь останемся. Так уж и быть.

Кошкоты наконец успокоились и двинулись прочь, и вскоре в шалаше остались лишь мы с Брановым и Мут.

— Идемте к огню, — прокряхтела сфинкс, скинув плащ.

Глаза у меня чуть не выпали, ведь под старой хламидой оказались самые настоящие крылья! Темные, чуть запылившиеся на кончиках перья врастали в спину и тянулись ровными рядами до самой земли.

Я глянула на аспиранта, ожидая увидеть полный негодования за мои нелепые выдумки взгляд, но он лишь морщился и то и дело прикрывал глаза.

— Очень больно?

Я коснулась его руки, чуть ниже импровизированных бинтов, а Бранов попытался совсем неправдоподобную улыбку выдавить.

— Терпимо. Не беспокойся.

Ну, да. Как же тут не беспокоиться.

— Я помогу, — прошаркала Мут к выходу. Крылья, будто перебитые, волоклись за ней шлейфом. — Идемте наружу.

У костерка было в разы уютнее, чем в полутемном шалаше. Присев рядом с аспирантом, я принялась наблюдать за сфинксом. Она аккуратно обнажила раны и приложила свою львиную лапу к кровоточащим порезам. Бранов охнул, вцепившись пальцами здоровой руки в коленку. Каждый мускул груди у него напрягся, и я поспешила отвернуться, потому как сознательно не пялиться на полуобнаженного препода у меня никак не выходило.

— Достаточно, — отпрянула сфинкс. — Дальше само заживет, не загноится.

Бранов, да и я вместе с ним, с удивлением уставились на то место, где еще недавно зияли крупные рваные раны.

— Магия, — взволнованно прошептала я. — Вот это да-а-а…

Мут улыбнулась и все складочки и морщины на ее лице помножились на два.

— Мы не наделены магией, Создательница, — покачала седовласой головой она. — Это секреты людей. Мы лишь помогаем, чем можем. Забираем часть боли через касание.

— О как, — смущенно потерла я нос.

Посему-то в эту секунду ощутила жуткую неловкость. Выходит, это я не наделила кошкотов магическими силами? Не доглядела, значит.

— Вы и с Яфой это провернули?

Мут кивнула, отвечая на мой вопрос.

— Она была ранена серьезнее, — протянул аспирант, поглаживая алые рубцы свежей кожи на плече. — Поэтому столько кошкотов прикасались?

— Если забрать слишком много боли, можно и самому погибнуть, — совершенно спокойно отозвалась сфинкс. — Побудьте здесь.

Мут с трудом поднялась и поковыляла в шалаш. Долго чем-то гремела и шуршала, а затем вынесла пожухший пальмовый лист, на котором как на тарелке лежала одна-единственная рыбина и несколько небольших, странного вида крученых рожков.

— Поешьте, — скомандовала она и уселась у костра, обернувшись хвостом с кисточкой на конце.

Не дожидаясь повторного приглашения, я ухватила рыбу. Бранов с недовольным видом взял один из рожков. Принюхался и с укором взглянул на меня.

— Даже не гладите на меня так, — лихо открутила я головешку вяленой рыбехе. — Улиток есть ни за что не стану.

Когда с нехитрым угощением было покончено, Мут подала голос. До тех пор она просто молча наблюдала за нами.

— Итак, что привело тебя в наш мир?

Аккуратно сложив все косточки и плавники, я бросила их в огонь. В кои то веки предусмотрительно молчала, потому как обращалась сфинкс явно не ко мне.

— Вы ведь и без всех этих вопросов знаете, кто я и зачем пришел.

Я покосилась на Бранова. Это он так на свои перемещенческие суперспособности намекает?

Мут загадочно моргнула, и принялась выписывать гибким хвостом волны, заставляя пыль вздыматься клубами. Она словно в легкую дымку вырядилась и оттого казалась еще загадочнее.

— Верно. Я помню практически все свои жизни, и не раз видела таких как ты, Укротитель. Но чтобы кто-то из вас привел с собой Создателя… Зачем ты это сделал?

Женщина воззрилась на меня, а я недоуменно скосилась на аспиранта. Что за укротители еще? Секта? Тайный клан? Только бы не извращенцы какие-нибудь.

— Это уже дела нашего мира, — Бранов, не обращая ни на меня, ни на помрачневшую Мут ни малейшего внимания, потянулся и ухватил еще одну печеную улитку.

Неужто во вкус вошел?

— Не забывайся, мальчик.

Хвост сфинкса хлыстом стеганул воздух.

— А что будет? Повелите котам нас загрызть? Не советую, — похоже, Бранов совсем свихнулся. И откуда столько высокомерия? — В ваших же интересах умаслить меня и помочь. Ведь полагаю, Высший не обрадуется, узнав, что на его территории прижился нелегал.

Мут подалась вперед, зло сузив глазки, даже хвостом бить прекратила.

— Ян Викторыч, — предусмотрительно нащупала я руку аспиранта и стиснула покрепче.