Книга Побег - Бекс Хоган

На сей раз я прижимаю лезвие с такой силой, что надрезаю кожу, и на ее поверхности образуется кровавый пузырь.

– Помощь мне не нужна.

– Да уж вижу.

К моему удивлению, он улыбается. Он впечатлен.

– Откуда, черт побери, вы узнали, где я? – Получается нечто вроде рыка.

Ему забавно, а мне нет. Взгляд Бронна вспыхивает.

– Король послал весточку. Он хотел использовать тебя как заложницу, чтобы вынудить капитана прекратить разбой.

Король? Лживый ублюдок! Он все время хотел использовать меня против отца или решил наказать за отказ от ухаживаний? В любом случае предал он меня незамедлительно. И все же, какую бы гадкую двойную игру он ни вел, она ничто по сравнению с предательством человека, лежащего передо мной.

– Король – дурак. Он должен был понимать, что отец тупо пошлет вас, чтобы вытащить меня.

– Он послал Тернера и Удушку. Я последовал за ними, чтобы тебя спасти.

Какая наглость! Он утратил право спасать меня в тот самый день, когда отрезал от своей жизни.

– Похоже, ты припозднился, как считаешь?

– Теперь я здесь, – говорит он, хотя я слышу, что дается ему это нелегко, и слегка ослабляю давление лезвия.

Взгляд его ощупывает мое лицо, будто он пытается найти ответ на незаданный вопрос. В конце концов добавляет:

– Я видел Бриггса. То, что от него осталось. – Я слышу сомнение в его голосе. – Это ты?

От упоминания имени Бриггса мне становится тошно. У меня нет ни малейшего желания думать о том, что он сделал и чем я ответила. И мне ну совсем не хочется, чтобы Бронн знал, на что я способна.

– Выходит, ты все-таки на меня охотился?

– Говорю же, я пришел не причинять тебе вред. Я здесь, чтобы помочь.

Наши взгляды встречаются, и я улавливаю что-то от того мальчишки, которого знала, от того друга, которому доверяла. Друга, которого любила. Мне отчаянно хочется ему верить.

Но не получается.

– Ты человек моего отца, и это очередной подвох.

Он качает головой:

– Нет.

– Да!

Для отца нет большего удовольствия, чем обращать мою слабость против меня самой. Он не может не знать о моих чувствах к Бронну, какими бы сложными они ни были. Он знает, что предательство Бронна ранит меня больнее всего.

– У нас мало времени, – говорит Бронн, намекая на лежащих без сознания убийц. – Поверь мне.

Он прав. Скоро они очухаются.

– Почему? С какой стати я должна тебе верить? Чем ты докажешь, что не собираешься отдать меня в руки отцу?

– Потому что мы…

– Кто? Друзья ? После того, что ты натворил? Ты со мной столько лет почти не разговаривал!

Негодование наполняет мои слова ядом, и Бронн заметно съеживается.

– Чтобы защитить тебя! Я думал, ты это понимаешь.

– Защитить меня? – Я буквально выплевываю это ему в лицо. – Так раньше говорил отец, когда заставлял резать себе кожу и искупать слабость. – Сую ему под нос ладонь, чтобы он видел порезы. – Эти слова ничего для меня не значат.

Мы смотрим друг на друга, оба задеты, оба сбиты с толку. Но сейчас совсем не время для разговоров.

– Ты жив, и это означает, что ты убил того человека на моем Посвящении по приказу отца. Если бы ты был на моей стороне, то был бы сейчас мертв.

– Я это сделал для того, чтобы отец не забил тебя до смерти. Чтобы дать тебе шанс сбежать.

Это не тот ответ, которого я ждала, но меня слишком обескураживает секундная нежность в его голосе, чтобы как-то отреагировать. Он не говорил со мной так вот уже много лет. Я мотаю головой, не веря ему и заодно чтобы встряхнуться.

– Нет, он бы тебя грохнул.

Бронн вздыхает.

– Я жив, потому что сумел убедить его в том, что пытался выставить тебя дурой, но он меня все-таки наказал. Могу доказать.

– Ладно, – говорю я, подумав. – Вставай.

Мы поднимаемся одновременно. Мой кинжал по-прежнему прижат к его горлу на случай, если это подстава.

Он задирает подол рубахи. Неудивительно, что он свалился, когда я саданула его подсвечником. Весь его торс исполосован рваными ранами от ударов плети. Заживают они плохо.

– Откуда мне знать, что ты не собираешься меня сдать, чтобы выслужиться перед моим отцом?

Я не могу заставить себя смотреть на него, зная, что он выстрадал, жалея, что ударила его по больному месту, но пока не сильно, потому что он, черт бы его побрал, заслуживает все, что получил.

– Ниоткуда. Тебе просто придется поверить мне на слово.

Говорит он тихо, и я через силу смотрю ему в глаза. На долго не читавшемся лице они сейчас сверкают. Однажды я пыталась его нарисовать, это лицо. Наклон скул, изгиб подбородка. Но мне так и не удалось поймать его переменчивую красоту. Его лицо рассказывало истории о приключениях и трудностях. О тайнах и обманах. О грусти и сожалении. Пока не замолкло окончательно, забыв разом все истории, как и нашу дружбу.

Но сейчас в его страстном взгляде что-то есть, что-то почти золотистое в лунном свете, что напоминает мне то лицо, которое я когда-то знала. Проблеск чего-то дикого и непредсказуемого, но до боли знакомого. Минута, пока я принимаю решение, тянется вечно.

– Ты знаешь, как отсюда уйти? – твердо спрашиваю я.

– Разумеется.

– Хорошо. Тогда нам нужно спешить.

Бронн улыбается:

– Так ты мне веришь?

– Не испытывай судьбу. Я хочу тебе верить.

Но, опуская нож, я тоже прячу улыбку.

– Надо о них позаботиться. – Он указывает на Удушку и Тернера.

– Свяжи их, – бросаю я, направляясь к двери. – И раздень Удушку.

– Чего? Зачем?

Я задираю подол юбки.

– Потому что меня уже достало ходить вот в этом.

– Ты куда?

– Вызволять Грейс.

Я выхожу за порог раньше, чем Бронн успевает удивиться, хотя он наверняка подозревал нечто подобное, когда она исчезла с «Девы».

Я ожидаю встретить за дверью своей комнаты стража и готова с ним сразиться, однако тот, кого назначили за мной присматривать, счел бодрствование и трезвость излишеством. Он валяется на полу, рядом стоит опустошенный графин из-под вина. Я толкаю его ногой и даже обижаюсь, когда в ответ он лишь ворчит во сне. Что ж, этот мусор в проходе мне не помешает, и я оставляю его дрыхнуть и крадусь дальше по коридору.

Тишину замка почти ничто не нарушает. Несколько раз мне приходится прятаться, однако каменные колонны и множество теней дают возможность без особого труда избегать редких гвардейцев в карауле. Я ошибаюсь поворотами, снова и снова оказываясь то в роскошном зеркальном коридоре, то во внутреннем дворике из розового мрамора, но, предполагая, что подземелье где-то глубоко внизу, покидаю их и ищу ступени. В конце концов обнаруживаю крутую спиральную лестницу, которая ведет в неприветливую темноту. Похоже, я на верном пути.