Книга 10000 лет до нашей эры. Книга 1 - Катерина Риш

Потом я стала делать надрезы на кожаном полотне, на котором костями был выложен зигзагообразный орнамент. Но не исключено, что некоторые надрезы и там были лишними.

Скука была невероятная. Тишина стояла оглушающая. Если бы я могла говорить, я бы пела сама себе. Я пела мысленно, а хотелось мне орать во всю глотку.

Я гуляла в лесочке у дома, под неприступным надзором хмурой Зурии. Ни дать, ни взять заключенный на прогулке.

Жрица держалась на несколько шагов позади меня, сцепив на груди руки, и никогда не начинала говорить первой. Я объяснялась жестами, как с ножом или когда испытывала голод или жажду, но на большее меня не хватало.

Мне казалось, я медленно схожу с ума.

Иногда я подхватывала с земли какую-нибудь палку и принималась избивать подвернувшиеся деревья и папоротники. Однажды после такой выходки, Зурия отобрала у меня нож.

Иногда я слышала орлиный крик и шелест его крыльев. Но он оставлял всадника на вершине пирамиды, а сам спускался вниз. В глубине парка я обнаружила дерево, размерами похожее на секвойю. В ее ветвях-то у орла и было свое гнездо. Иногда я стояла внизу, надеясь, что может быть он спустится вниз или что Анкхарат сам придет сюда. Я слышала, как орел клацал клювом, расправляясь с одной из своих жертв. Он ловил их прямо здесь, вокруг дома шныряло множество мелких зверьков. Действительно мелких, хвала богам этого края.

Хмурая Зурия упорно продолжала причесывать и наряжать меня каждое утро в новое платье, но щеголяла я в этих нарядах только перед куцыми белками, шнырявшими между папоротниками. Даже орел так ни разу и не заинтересовался мной. И не слетел вниз поздороваться.

После, только заслышав орла, я стала выбегать в коридоры, пытаясь добраться до Анкхарата и придушить его собственными руками. Ножа-то у меня не было. Проклятые лабиринты ни разу не вывели меня на вершину. Они разветвлялись, петляли и приводили меня в тупики. Один раз я проплутала там до вечера, пока не наткнулась на Зурию, которая и привела меня обратно в спальню.

За это время я сильно устала и проголодалась, а еще, окончательно заблудившись, всерьез стала опасаться, что нарвусь на какой-нибудь зачарованный проклятиями лабиринт, в котором Анкхарат скрывает свои секреты. На ум приходили истории про неудачливых египетских археологов и жуткие кадры из фильмов про Индиана Джонса.

Но тем вечером я полностью убедилась, что никаких других жен в пирамиде не было. В ней вообще, кажется, кроме меня и Зурии никого не было.

После того, как Зурия спасла меня от бесконечного странствования по коридорам, я окончательно расклеилась. Я шла обратно в спальню и плакала.

К моему удивлению, жрица обняла меня и по-матерински провела несколько раз рукой по волосам, даже сказала мне несколько слов. Хотя они и звучали, как: «Ну-ну, хватит», — мне казалось, это самым лучшим утешением на свете.

Мое отчаяние было безграничным. Заснула я тоже в слезах той ночью. От мысли, что я уже несколько дней не занималась своим самопальным календарем, слезы полились сильнее прежнего.

Так что сон, приснившийся мне той ночью, был закономерным исходом нервного перенапряжения.

Вначале я долго шла по длинному темному коридору. Впереди призывно мерцал огонек, и ноги сами несли меня к нему. Сначала коридор казался нескончаемым, но стоило мне только подумать об этом, как я тут же очутилась на пороге комнаты.

За письменным столом спиной ко мне сидел мужчина. Вокруг него высились стопки книг. Я точно знала, что это словари, а мужчина занят переводом. Было неловко отвлекать его, но он обратился ко мне первым и сказал вполоборота:

— Привет, Майя.

— Питер? — выдавила я.

— Ага, садись, — он махнул на стул рядом с собой.

Я скорее рухнула как подкошенная, чем села. Я не отрывала от него глаз. С удивлением, я осознала, что внешне Питер очень напоминает… Анкхарата. Правда, без бороды и лет на десять моложе.

— Что ты так на меня смотришь, как будто никогда не видела? — спросил он, не отрываясь от записей перед собой.

— Я действительно давно тебя не видела.

— А где Хлоя? Мне бы пригодилась ее помощь в переводе.

Я знала, что бесполезно спрашивать, но все равно спросила:

— Может быть, я помогу тебе?

Он даже оторвался от книг.

— Неужели ты заинтересовалась историей?

— Кажется, да.

— Ну смотри, если тебе пора на тренировку, то…

— Нет, я останусь. Что ты переводишь?

— Платона.

— Понятно.

— Майя, — рассмеялся Питер, — иди, я дождусь Хлою.

— Хлоя не придет.

— Почему?

Я не стала отвечать и перевела тему:

— Ты представить себе не можешь, Питер, как сильно меня интересует история. Например… например, каменные ножи! У Платона есть что-то о ножах?

— Почему ножи? — он растерялся.

— Ну, тогда о городах, есть? Ты знал, что в древности существовали огромные мегаполисы? Вижу по твоему лицу, что знал. Только я не знала. А в твоих толстых пыльных книгах не сохранились названия этих городов?

— Я как раз перевожу текст про такой город. С помощью одной такой «толстой пыльной книги».

— Здорово! — я пропустила мимо ушей его сарказм. — И что там пишут?

— Я пока перевел только три первых предложения, — мрачно ответил Питер.

Я сразу скисла.

— Не густо.

— Это точно, древнегреческий чертовски сложная штука.

— А ты можешь произнести пару слов на нем?

— Зачем?

— Ну, можешь?

Питер нахмурил лоб.

— Просто произнеси пару слов, — взмолилась я.

— Ты сегодня очень странная, Майя, — вздохнул Питер, но выполнил мою просьбу.

Настал мой черед хмуриться.

— Не похоже, — покачала я головой.

— На что не похоже?

— Не важно. Так, давай вернемся к трем переведенным предложениям. Зачитаешь их?

— А ты, похоже, действительно увлеклась историей?

— Читай.

Питер поднес исписанную тетрадь к глазам, у него была близорукость, и прочел:

— «Там бог произвел на свет пять пар близнецов мужского пола. Он взрастил их и поделил весь остров на десять частей, причем тому из старшей четы, кто родился первым, он отдал дом матери и окрестные владения, как наибольшую и наилучшую долю, а остальным сыновьям дал землю в других частях и наделил властью над разными народами. Имена же всем он нарек вот какие…». Дальше я перевести не успел, ты как раз вошла.

— Там есть их имена?! — вскричала я.