Книга Доисторическая Европа - Никита Кривцов

Да, период между 2500 и 1500 годами до н. э. был в Западной Европе весьма оживленным. Люди боевых топориков уже были солнцепоклонниками, но пройдя степи Причерноморья, где уже приручили коня, они, кажется, уверовали, что солнце ночью перевозится с запада на восток колесницей. Когда произошла встреча, две идеи начали сливаться в одну: и корабль, и конь стали означать солнце. И бронзовые бритвы, найденные в Скандинавии, и имеющие форму корабля означают дневное светило; и "коньки" на крышах наших изб означают его же – с тех давних времен; про рисунки же на скалах и говорить нечего – те говорят сами за себя.

Оказывается, что на переломе от каменного века к бронзовому и весь бронзовый век было время мореходов. Но корабли надо было строить, а чтобы построить корабль из дерева, надо как минимум обладать навыком строительства. В 1921 году на самой границе между Данией и Германией был наконец найден такой корабль двадцатиметровой длины, с высокими носом и кормой и острым килем. Точно такой, какие были известны по гравированным рисункам на камнях. Этот корабль принадлежит к более позднему времени – примерно к 400 году до н. э., когда в Греции бушевала Пелопоннесская война. Это установлено твердо уже по тому, что вместе с кораблями были похоронены железные мечи, железо не могло появиться в этих широтах много раньше, радиоуглеродный анализ лишь подтвердил эту дату. Захороненный корабль был отбит у морских разбойников: вместе с ним лежали не только восемь мечей, но по полторы сотни щитов и копий с бронзовыми наконечниками. Значит, пиратская команда насчитывала не менее 150 человек.

Построить такой корабль было нешуточным делом: противостоя волнам, он должен был идти через бурное море сотни километров, и корабельщик придавал ему идеальную форму – ту, что без изменений дошла к нам через века в формах кораблей викингов, ходивших и на Сицилию, и к Новгороду, и к Киеву. Народ, который мог строить такие корабли, мог строить и замечательно сложные сооружения, его строители владели искусством композиции, хотя слова такого еще не знали.

Да, они умели строить и поклонялись солнцу. Значит, они должны были быть и астрономами, знать законы движения солнца, фазы луны, положение звезд: иначе они никогда не сумели бы пересечь Бискайский залив или идти от Шетландских островов к Скандинавии. Значит, они вполне могли построить Стоунхендж.

Стоунхендж

О Стоунхендже слышали почти все. Это не самое крупное из мегалитических сооружений, но изысканно сложная композиция из сотен огромных каменных глыб, сохранившаяся в южной Англии, вне сомнения самое эффектное среди древних памятников.

Поначалу можно было бы представить такую картину: впрягшись в длинные канаты, вереница древних британцев тянет к месту балку или один из могучих столбов. Важнее, наверное, ощутить масштаб строительной площадки, когда Стоунхендж в очередной раз менял свою форму. Крупный портал уже собран, и насыпи, по которым втягивали наверх колоссальную каменную балку, почти убраны. Мастер, стоящий на шатких подмостках, обтесывает (точнее, сказать, оббивает) "зуб", который должен войти в паз на нижней стороне балки-плиты – ее уже обрабатывают каменотесы… Череда людей тянет на деревянных валках еще одну каменную глыбу от пристани на реке Эйвон…

Стоунхендж

Исследования 60-х годов попытались доказать то, что многие историки архитектуры подозревали всегда: по крайней мере последний по времени этап реконструкции Стоунхенджа осуществлялся под руководством… зодчего с Крита или из Микен.

Как мы уже говорили, это не самое большое из "доисторических" сооружений Европы, но самое знаменитое. Его создание долгое время приписывали друидам – полулегендарным жрецам древних кельтов, о которых весьма вскользь упоминают римские историки, начиная с Юлия Цезаря и кончая Тацитом. Когда английский король Яков I отправил своего придворного архитектора Иниго Джонса на равнину Солсбери, чтобы проверить слухи о стоявшем там "замке", тот был потрясен. Опытный зодчий, Джонс не мог сразу же не оценить работу неведомых предшественников. Чуть моложе Шекспира, Джонс бывал в южной Франции и Италии, видел могучие руины римских построек, и сомнений для него не было – это могли построить только римляне.

В самом деле, над плоской равниной стояли и лежали добрых полторы сотни огромных камней, из которых самый маленький – в рост человека. (Вообще-то на этой равнине тесновато: совсем близко – Уиндмилл-хилл, чуть дальше – огромный круговой ров, вал и круг из камней, внутри которого поместилась целая деревня Эйвбери, а в 50-е годы XX века аэросъемка обнаружила в 3 км еще и Вудхендж — вросшие в землю остатки концентрических кругов, образованных толстыми дубовыми бревнами.)

Хотя многие камни упали и вросли в землю наполовину, опытный глаз архитектора мгновенно выявил композицию из нескольких концентрических кругов. Внешний круг составляли почти пятиметровые камни, расставленные так, что промежуток между ними немногим превышал метр. С одного каменного столба на другой были перекинуты каменные балки, так что образовалось почти целое в то время кольцо. Там, где в нескольких местах балки рухнули на землю, Джонс заметил, что в них были глубокие "гнезда", а над концом столба поднимался каменный "зуб".

Пройдя кольцо и еще одно, Джонс остановился перед эффектной сценой: пять мощных порталов выстроились подковой вокруг низкого камня, напоминавшего алтарь, при этом с обоих краев к центру "подковы" высота ворот нарастала. К счастью для науки, Джонс как любой уважающий себя архитектор, не ограничился записью впечатлений, а сделал ряд зарисовок. К счастью – потому что он был одним из последних, кто видел Стоунхендж почти в первозданном виде. В 1620 году самый высокий портал рухнул на "алтарь"; в страшную бурную ночь 3 января 1797 года обрушился еще один; одна за другой падали балки внешнего кольца… памятник неведомого народа разрушался.

Постепенно исчезла из глаз прямая как стрела дорога, тянувшаяся почти на полкилометра во времена Иниго Джонса, но время ничего не могло поделать с огромным камнем, торчащим в центре этой дороги всего в 70 метрах от внешнего кольца. Камень этот с незапамятных времен имел имя Хеле, и давным-давно заметили, что он лежит точно на оси центральной "подковы" и ее "алтаря" и что 22 июня, в день летнего солнцестояния, дневное светило поднимается почти точно из-за камня Хеле, если смотреть из центра Стоунхенджа.

Почти точно, но не совсем. И вот в 1901 году сэру Норману Лойкеру, астроному и члену Королевской академии наук, пришло в голову подсчитать, в какое время солнце могло вставать точно над Хеле. (Уже в наше время астрономы Дж. Хокинс и Дж. Уайт доказали, что расположение каменных порталов Стоунхенджа могло позволять делать многие астрономические наблюдения, и сам Стоунхендж мог быть обсерваторией.)

Известно, что с ходом времени земная ось совершает легкие колебания, смещающие запад и восток, – оставалось углубиться в расчеты. Лойкер заключил: ось, соединяющая самый центр "алтаря" и центр Хеле, указывала на восход в период между 1900 и 1500 годами до н. э. В 1950 году расчет блестяще подтвердился: радиоуглеродный анализ дал дату 1347+275 лет. Та же техника астрономических расчетов помогла уточнить время сооружения египетских пирамид и восстановить точную хронологию династий. И миф о друидах, и римская легенда мгновенно отпали. Не будем тратить время на перечисление всех фантазий, какие возникали по поводу Стоунхенджа и до подсчетов Лойкера, и после (и сейчас известны две "секты" выдумщиков, из которых одна по-прежнему свято убеждена, что Стоунхендж — дело рук космических пришельцев, а другая приписывает все жителям Атлантиды). Раскопки дали более интригующие результаты.