Книга О чем думает моя голова - Ирина Пивоварова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отдай! – завопила Тамара. – Я директору пожалуюсь! Николай Васильевич! Николай Васильевич! Тётя Маруся!
– Иду-у! – В дверях, перед самым моим носом, выросла дородная фигура тёти Маруси в синем халате.
Тётя Маруся растопырила руки, и я уткнулась носом прямо в её большой нагрудный карман.
– Попалась! – крикнула тётя Маруся. – А ну, говори, чего хулиганила?!
И тут затрещал звонок.
Нечего и говорить, что через две минуты в пионерской комнате было уже полно народу.
– Они хотели экспонат похитить, а я не дала! – объясняла всем Тамара. – Представляете, они в форточку влезли, они хотели наше лучшее художественное произведение украсть!
– А на вид такие смирные! – качала головой тётя Маруся. – Эх, пороть вас некому!
– Да мы вовсе не украсть! – волновался Коля. – Это ведь её свинья, собственная. Что хочет, то и может с ней делать!
– Её? Как бы не так! Этот экспонат первое место занял! Он уже всей школе принадлежит! Мы его на районную выставку отправляем!
Мне вдруг всё надоело, и эта бестолковая Тамара, и этот шум в пионерской комнате, и эта проклятая зелёная моя мучительница…
– Никуда вы её не отправите, – тихо сказала я. – Дай-ка, Тамара, мне её на минутку. Не бойся, честное слово, всего на минутку!
– А ты не убежишь?
– Не убегу. Если хочешь, можешь меня держать.
– Тогда на, – сказала Тамара. – Но только на одну минутку!
Я взяла в руки мою зелёную свинку.
– Я сейчас покажу вам один маленький фокус, – сказала я. – Вот, глядите… – И я размахнулась и изо всей силы бухнула зелёную свинью об пол.
Мы с Колей шли из школы.
Светило солнце. Прыгали в лужах воробьи. Была весна, конец последней четверти. В одной руке я тащила портфель, в другой – мешок из-под гуталина, в котором лежали два белых фарфоровых черепка, обмазанных сверху зелёным пластилином.
– Завтра вся школа узнает, – говорил Коля.
– Ну и пусть узнает!
– Тебя дразнить будут.
– Ну и пусть дразнят! Так мне и надо!
– Слушай, а может быть, зря ты это сделала? Ведь никто бы не узнал ничего, а?
– Нет, не зря. Сам знаешь, я сделала это не зря.
– Да, – сказал Коля и повторил задумчиво: – Да, ты сделала это не зря.
Я шла, размахивая мешком.
Завтра вся школа будет говорить, какая я обманщица. Все, все, все, от первоклассников до директора школы, узнают об этом. Ну и пусть! Так мне и надо!
А сейчас у меня на душе было легко и весело. Как будто тяжёлый груз свалился с моей души, и груз этот лежал сейчас в мешке из-под гуталина.
Никогда! Никогда в жизни я не буду больше обманывать!
– Дети, слушайте меня внимательно! – сказала Валентина Ивановна, начальник нашего ЖЭКа. – Сегодня к шести приходите в красный уголок. У меня к вам дело есть.
В шесть часов мы в полном составе явились в красный уголок.
За столом, покрытым зелёной бархатной скатертью, сидела Валентина Ивановна.
– Присаживайтесь, – сказала она. – Разговор будет.
Мы сели на клеёнчатый диван.
– Ну? – сказала Валентина Ивановна, строго на нас глядя. – Так как? Долго ещё в бирюльки играть будем, в мячики там всякие, в попрыгунчики? Вон какие дети большие стали, а толку от вас никакого!
– Мы в озеленении двора участвовали, – храбро сказала Люська. – Два дерева во дворе посадили и пять кустов смородины.
– И шашечный кружок организовали, – сказал Петька. – Мы теперь круглые дни в шашки играем.
– То-то и оно, что играете, – сказала Валентина Ивановна. – Одни игры у вас на уме. Что двор озеленяли, это хорошо, но этого мало. Больше надо взрослым помогать! Вы уже сознательные!
– Да мы с удовольствием! Скажите нам, что сделать, мы и сделаем.
– Всё им говори! – воскликнула Валентина Ивановна. – Как маленькие всё равно! Никакой самостоятельности! Вы, например, задумывались, сколько в нашем дворе проживает пенсионеров?
– Задумывались, – сказала Люська.
– И к какому выводу пришли?
– Ни к какому, – сдалась Люська.
– То-то и оно, что ни к какому. А между прочим, среди этих пенсионеров есть одинокие и инвалиды. Понятно, к чему клоню?
– Понятно, – сказала Люська, хотя ей, как и всем, ничего не было понятно.
– Так что же вы сидите сложа руки? Люди одинокие, больные живут, помочь им некому, а вы прохлаждаетесь, баклуши бьёте, в классики скачете!
Она вынула из стола какую-то бумагу.
– Вот список наших пенсионеров. Возьмите над ними шефство. Помогать по хозяйству им будете, в аптеку бегать и так далее. Этим вы окажете большую помощь нашему обществу, ясно?
– Ясно.
Все стали по очереди подходить к столу и прикрепляться к пенсионерам. Мы с Люськой подошли последние, и тут обнаружилось, что в списке остался всего один пенсионер – Каблуков Владимир Иванович.
– Вот и ладно, помогайте ему вдвоём, – сказала Валентина Ивановна. – И не откладывайте. Идите сегодня же.
И мы отправились к пенсионеру Каблукову.
– И так времени нету, – ворчала по дороге Люська. – То уроки, то школа, то бабушке картошку чисть, а тут ещё пенсионеры всякие!.. Когда же, спрашивается, гулять?
– Интересно, что он нас заставит делать? А вдруг пол мыть?
– Пол – ещё ничего. Как бы бельё стирать не заставил!
Мы поднялись на третий этаж и позвонили в дверь.
– Дома нету, – обрадовалась Люська.
Но тут за дверью послышались шаркающие шаги, и дверь открылась.
Перед нами стоял высокий худой старик в домашней вельветовой куртке, в шарфе, замотанном вокруг шеи.
– Здравствуйте. Вы товарищ Каблуков?
– Да… Я Каблуков, – улыбнулся старик. – А вы кто такие, барышни?
– Мы из нашего двора. Нас к вам в ЖЭКе прикрепили.
– В ЖЭКе прикрепили? – весело поднял брови старик. – Зачем, позвольте спросить?
– Велели вам по хозяйству помогать.
Густые брови старика вдруг сразу опустились, вид у него стал насупленный, даже сердитый.
