Книга Нелли. Тайна серых теней - Елена Лев

– У людей ученые тоже работают за колючей проволокой, – согласилась Нелли. – А зачем этот Руф исследует лекарства?

– Как зачем? Нам тоже полезно знать, что ядовито, а что лечит.

– И как он их исследует? В микроскоп смотрит?

– Как тебе сказать? Он и группа избранных героев едят определенные вещества и медикаменты, а потом смотрят, кто как себя чувствует. Если вещество полезное, сообщают нам.

– А если оно ядовитое?

– Всегда остается тот, кто сможет об этом рассказать.

– Это жестоко!

– Да, но, когда речь идет о выживании колонии, это подвиг.

– Лучше испытывать на себе, чем на безропотных пленниках, – с нижнего уровня высказался Корнелий.

Нелли зажмурилась от стыда за человечество и оступилась на скользкой планке, проложенной над проломом в подвесном мостике. Она ойкнула и, пролетев около двух метров, плюхнулась в холодную воду.

– Ой! – отчаянно запищала она скорее от отвращения и попыталась выбраться на ближайшую доску, обильно покрытую влажной плесенью. Писк, усиленный эхом, видимо, был убийственным, потому что сзади что-то тяжелое рухнуло в воду, и образовавшаяся волна подбросила Нелли на доску. Когда она отфыркалась, увидела бредущего по хвост в воде Нуму.

– Здесь неглубоко! – сообщил он. Вид у него был перекошенный: Нуме тоже было противно.

– Бомбардировка прошла успешно! – раздался сверху насмешливый голос Цицерона.

– Спустись только, – пригрозил Нума. Он выбрался из воды и отряхнулся по-собачьи: сначала покрутил головой, затем перегнал вращательное движение на шею, спину и закончил местом, где крепится хвост. Нелли только похлопала себя лапами: отряхивать воду было практически не с чего.

«Интересно, я всю оставшуюся жизнь буду ходить полуголой или шерсть восстановится?» – подумала она, осматривая место приводнения.

Путешественники добрались до самых темных уровней трюма, то есть до дна. Здесь было влажно и затхло, но легкий сквозняк тянулся вдоль стен.

– Фламины знают об этом месте? – громко спросила Нелли, боясь, что Корнелий и Цицерон не найдут ее и Нуму.

– Знают, но не суются, – ответил из темноты Цицерон. – У них другая специфика. Руф подчиняется декурионам, им и докладывает о своих экспериментах. Кстати, хотел сказать, Руф – автор трактата «О болезнях хвостов». Полагаю, тебе это интересно.

Цицерон оказался прав: Нелли было очень интересно. Поскольку тетка Джен не имела денег, чтобы платить врачам часто и из-за пустяков, Нелли была уверена, что часть болезней и болей проходят сами, во сне или со временем. Но она не знала, к чему могут привести раны на хвосте. Раньше с такими проблемами Нелли не сталкивалась и понимала, что разумно обратиться к специалисту. Пусть даже он находится в таком странном месте.

«Человеческие больницы бывают и пострашнее! – думала она. – И ничего, все равно все идут к врачам».

Нума и Нелли забрались на пластиковую канистру и прижались друг к другу. Сверху на них нацелился луч мутного света, нашедший отверстие в палубе.

– Поганое местечко, – шепотом сказал Нума.

– Мне тоже не нравится, – ответила Нелли.

– Я не люблю сырость, – продолжил толстяк, – становлюсь от нее вялым. Даже есть не хочу.

– Неужели? – громко засмеялся вышедший из темноты Цицерон. – Теперь я знаю, как тебя остановить в случае переедания – уронить в воду!

Нума обиженно запыхтел. Но между ним и Цицероном возник Корнелий.

– Хватит, – сурово сказал он и добавил, понятное дело, для Нелли:

– Все крысы от сырости теряют жизнеспособность.

– То-то я чувствую себя здесь неуютно, – сказала Нелли.

Следопыт столкнул сидевших с канистры и, запустив лапы в воду, попытался ее приподнять.

– Лучше… расскажи им, чтобы… не натворили глупостей, – кряхтя и фыркая, обратился он к Цицерону.

– О чем?! – в один голос воскликнули Нелли и Нума.

– Э-э! – начал тянуть Цицерон. – Дело в том, что…

– Да говори ты, – не выдержал Нума, а Нелли обеими передними лапами ухватилась за его бок.

– Этот Руф слегка не в себе. Немного нервный.

– Кусается? – с тревогой спросил Нума.

– Нет-нет! Просто ведет себя необычно.

– Это лекарства, – уверенно сказала Нелли. – Они в больших количествах до добра не доводят.

– Во-во! Ты уж будь к нему… снисходительна.

– Мне кто-нибудь поможет, – взмолился Корнелий, продолжавший бороться с канистрой.

Цицерон очертил лапой в воздухе пригласительный жест и согнулся в поклоне перед нахмуренным Нумой. Толстяк покачал головой и, подцепив пластик когтями, легко опрокинул канистру, подняв облако брызг.

Луч света радостно запрыгал по разлетевшимся каплям, раскидал по волнам блики и замер, наткнувшись на притопленный в воде человеческий череп.

Нелли ахнула и снова вцепилась Нуме в бок.

– Он, видать, не только лекарствами питается, – шепотом предположил толстяк.

Корнелий покачал головой:

– Нет! Это череп пьяницы, который долго здесь жил. Кажется, его звали… Морис. Полезный был человек. Приносил много лекарств из приюта при Морском госпитале: он там числился, а обитал здесь. А потом упал оттуда, – Корнелий показал лапой вверх. – Лестница обломилась. Его никто не искал.

– Руф был его единственным родственником, – с насмешкой сказал Цицерон. – Спи, Морис! Ты был почти крысой.

Корнелий просунул лапу прямо в глазницу. Нелли передернуло, но по скрежещущему звуку она поняла, что следопыт поворачивает скрытый рычаг.

Череп изменил положение и строго уставился на Нелли.

Где-то за переборкой скрежетнуло, бумкнуло, затем постучало дробью, скрипнуло и затихло.

Крысы переглянулись. Нелли плотнее прижалась к Нуме. Тот положил свою тяжелую лапу ей на спину.

Неожиданно, взорвав тишину душераздирающим скрежетом, распахнулся люк в переборке прямо над головой Нелли.

– Кого тут ихневмон принес? – рявкнуло жуткое существо с огромными глазами и веником на носу.

Все вздрогнули. Даже следопыт.

Глава 25

уф оказался тщедушной, костлявой крысой. Казалось, под тонкой седой шкурой остался только скелет. Но при такой худобе Руф был очень силен. Нелли это почувствовала, когда он, кинув им обрывок веревки, каждого добравшегося до верха легко закидывал лапой в отверстие люка.

Морду Руфа украшали великолепные усы, в первый момент показавшиеся Нелли белесым веником. Они делали крыса похожим на щетку на тонкой ручке, нет, скорее, на ершик для чистки бутылок. Но это было не самое поразительное. На голове Руфа невероятным образом держались огромные очки. Для человека они, видимо, оказались маловаты. Но для Нелли каждая линза была величиной с раскрытый зонтик: глаза Руфа в очках казались гигантскими.