Книга Логово «ВЕПРЯ» - Василий Веденеев

Свернувшись клубком на куче лежавшей в углу соломы, майор затих и мысленно обратился к Господу. Как умел, он стал просить спасти его и помочь уйти отсюда живым и невредимым. То ли Бог действительно услышал его, то ли сказалось напряжение последних суток, но Юрий почувствовал на душе небывалое удовлетворение и незаметно задремал. Во сне ему привиделась залитая ярким солнцем Москва, Воробьевы горы и девушка, которую он когда-то очень любил. Она лукаво улыбалась и манила за собой по аллее, казавшейся ажурной от пятен света и тени. А воздух был пронзительно свеж и напоен ароматами цветущего сада…

Разбудил Бахарева звук открывшейся двери: в сарай втолкнули Игоря. Надо полагать, охранная грамота лидера оппозиции не сработала. Или, что еще хлеще, фотографа специально попросили побыть с непонятным человеком, утверждавшим, что он из Гарса? Наивно думать, что у боевиков вшивая служба безопасности: не один Мамадаез служил в спецподразделениях и у Абдулкасыма тоже есть опытные советники, съевшие по этой части собаку. Самое страшное, если они сумеют идентифицировать Юрия с «хозяином» погибшего Султана.

— Подвиньтесь, — подойдя к куче соломы, попросил фотограф, и майор дал ему место.

Игорь завалился на спину и закинул руки за голову. Немного помолчав, он сообщил:

— Меня обещали отпустить, а что они думают делать с вами, я не знаю.

Юрий молчал, не желая вступать в разговор. Зачем ему этот, по сути дела, совершенно неизвестный человек, с которым он оказался сначала за одним достарханом, потом в одной машине, а затем и в одном сарае, превращенном в тюрьму? И все по воле капризного случая. Как он их свел, так и разведет.

— Вам дали поесть? — не унимался фотокорреспондент.

— Да, — чтобы он отвязался, ответил Бахарев.

— Знаете что? — помолчав, заговорщически прошептал Игорь, оглядываясь на дверь. — Если вам нужно что-то передать, то говорите, я непременно все сделаю как нужно, можете не сомневаться.

— Э-э… — недовольно протянул Юрий. — Отстань, спать хочу.

Игорь отвернулся и обиженно засопел, но майор не обратил на это никакого внимания: ишь ты, передать он готов! Нашел идиота, чтобы ему все за здорово живешь выкладывали. Вот интересно, он в душу пытался залезть по собственной инициативе или по просьбе какого-нибудь «вовчика»?

Хотелось снова увидеть тот сон с Воробьевыми горами и стройной девичьей фигуркой на длинной аллее. Поэтому Бахарев натянул на голову куртку и поглубже зарылся в солому…

Утром разбудили голоса во дворе и громкий щебет птиц. Лязгнул засов, и в сарай вошел боевик с небольшим кувшином молока и парой лепешек в руках.

— Скудный завтрак, — энергично растирая лицо ладонями, недовольно протянул фотокорреспондент.

Юрию больше не нравилось отсутствие элементарных бытовых удобств, а голод можно и перетерпеть, иногда это даже только на пользу. Но он предпочел промолчать, не вступая с Игорем в дискуссию. Бахарев взял лепешку и жадно впился в нее зубами, запивая, еще теплый пресный хлеб, молоком. Потом передал кувшин Зотину.

После завтрака вывели оправиться и неожиданно разделили пленников — фотографа увели в дом, а майора опять пригнали на широкий двор, где происходили непонятные приготовления. На земле неровным кругом разложили толстую веревку, а около крыльца галдели возбужденные боевики, с любопытством поглядывавшие на пленника. Что еще тут затевалось, какого рожна им надо?

— Стой здесь! — конвоир втолкнул Юрия в очерченный веревкой круг.

Буквально через минуту из дома вышел Абдулкасым в сопровождении своей свиты и народу во дворе сразу же прибавилось. С другой стороны в круг вытолкнули жилистого Гафура, и командир боевиков громко сказал:

— Правоверные! Гафур не сумел до конца оправдаться после гибели наших людей в ущелье, хотя и указал нам на предателя. Теперь он обвиняет этого человека, — Абдулкасым кивнул на Бахарева. — Мы решили, что Аллах должен свершить свой суд: обвинитель и обвиняемый будут драться!

«Гафур — седьмой боевик с карниза в Черном ущелье, — похолодел Юрий, которого вдруг охватил какой-то мистический ужас. — Это он погубил Султана и взял его пояс. Что делать? Откажешься драться, так тебя просто зарежут, как барана. Но и победителя вряд ли оставят в живых».

— Тебе не жаль? — понизив голос, спросил командира один из его помощников.

— Кого? — желчно усмехнулся Абдулкасым. — Они оба чужие, и я не доверяю никому из них, в особенности необрезанному, который якобы из Гарса.

— Ты думаешь, он урусча?

— Какая разница? — скривился командир. — Если да, то он не скажет об этом даже под пыткой: я знаю эту породу людей.

Собравшиеся во дворе боевики, услышав о предстоящем поединке, возбужденно загалдели, и Абдулкасым поднял руку, призывая их к тишине.

— Дайте каждому пичох! — приказал он и хлопнул в ладоши.

Гафуру сунули в руку длинный пичох — большой острый нож с лезвием в форме сильно вытянутого прямоугольного треугольника и узкой костяной ручкой. Юрию нож бросили к ногам и не успел он нагнуться, чтобы поднять его, как противник уже прыгнул вперед и попытался нанести смертельный удар, чтобы решить исход поединка немедленно, не затягивая борьбы.

Майор метнулся ему навстречу и упал в ноги. Гафур перелетел через него и во весь рост растянулся на земле. Пока он поднимался, Бахарев успел взять пичох в ободранных деревянных ножнах. Выдернув из них клинок, он обнаружил, что тот не слишком крепко держится в рукояти. Проклятье, и тут его хотят подставить?! Мало того, что устроили смертельное кумите — поединок без правил, — так еще и хотят заранее предрешить его исход?

Тем временем Гафур вскочил и, слегка пригнувшись, вновь пошел на майора, держа нож лезвием к мизинцу — так он мог ударить сверху или попытаться нанести порезы живота и ног, а если повезет, то попробовать и перемахнуть горло. Юрий знал, как владели ножом местные, какие приемы они обычно применяли и что можно им противопоставить. Хуже, если боевика обучали инструкторы или он прошел хорошую армейскую школу в те времена, когда еще существовал «единый советский народ». А Юрий пожалел, что пока Гафур валялся на земле, он не прыгнул ему на спину и одним махом не свернул набок шею. Сейчас все уже было бы кончено. Но следом за этим противником мог появиться другой!

Нет, нужно отрешиться от ненависти, злости, сожалений — пусть все эти чувства останутся за незримой стеной и не мешают в смертельном поединке! Сосредоточься, собери волю в кулак и прикажи себе выжить и победить во что бы то ни стало!

Бахарев поудобнее перехватил рукоять ножа, выставил его клинком вперед и слегка придерживая лезвие пальцами, чуть пригнулся и вытянул вперед левую руку, готовясь поймать на выпаде запястье противника. Однако Гафур, получив первый отпор тогда еще безоружного майора, не спешил очертя голову кидаться в схватку, особенно теперь, когда в руках проклятого капыра зловеще блестел пичох, — а ну как им полоснут по животу, и собирай потом кишки руками, а благодетель Абдулкасым, так и не простивший ему гибели незнакомцев в Черном ущелье, прикажет не отнести к врачу, а просто пристрелить, словно шелудивого ишака. Какой же глупостью было вернуться в отряд! Нет бы пристал к какому-нибудь другому, так нет, шайтан опять принес тебя сюда. И что будет, если удастся свалить ловкого и верткого капыра?