Книга Кельтика - Роберт Холдсток

И вот Урта и его утэны стоят у развалин своей жизни.

Манандун закричал от ярости, выходя из длинного здания для утэнов, где жили неженатые мужчины, такие как он и Катабах:

— Ни оружия, ни тел! А были ли тела?

И все-таки кровопролитие было. Обходя улицы и дома, конюшни и кузницы, мы находили зловещие следы. Мы находили останки повсюду, даже во рву у западных ворот, откуда тянулись глубокие лесистые долины, ведущие к запретным землям.

Мы обнаружили трупы нескольких собак, все в запекшейся крови, хотя убиты они были копьем. Среди них две принадлежали Урте. Крайне неприятное зрелище.

Но самое ужасное ожидало нас впереди. Урта наконец решился войти в царский дворец, свой дом. Прошло некоторое время, прежде чем он позвал меня. Я вошел в длинное мрачное здание. Его тоже разграбили, почти все, что осталось, было испорчено: драпировки на стенах искромсаны, посуда разбита. В воздухе стоял запах гнили.

Через пролом в стене падал поток света, он освещал Урту, склонившегося над телом мастифа.

— Это, конечно, не Ульгерд, — заговорил Урта. — Но и он был мне неплохим помощником. Уриен любил его. Они вдвоем гонялись за зайцами, просто для забавы. И мой сын убил собаку, а собака убила моего сына.

Он протянул руку и вытащил из бока собаки небольшой кинжал с костяной ручкой — детское оружие, красивая, изысканная вещь, чье бронзовое лезвие было сделано для игры, а не для убийства. Урта положил маленький кинжал на землю и оттащил мертвую собаку в сторону, под ней оказалось полуистлевшее тело. Урта тяжело дышал, голос его срывался на крик. Со своего места я видел сжатый кулачок, сломанные руки и ноги, жестоко покусанные собакой лицо и шею.

— Что ж, Уриен, похоже, ты со своей задачей справился. Молодец. Клянусь богом, мне будет не хватать тебя, несмотря на твой несносный характер. Я бы все простил тебе десять раз, если бы мог этим вернуть.

Урта замолчал, склонив голову на грудь, затем снял свой плащ, завернул в него сына и поднялся на ноги, прижимая тело к груди. Он посмотрел на меня блестевшими от слез глазами и прошептал:

— Что здесь произошло, Мерлин? Именем ворона и волка, заклинаю, что здесь произошло? Собаки набросились на своих. Среди убитых нет моих воинов. В крепости никого нет, хотя она должна была бы находиться в руках врагов. Что случилось с женой и другими детьми? И где же мои воины?

— Хотел бы я знать ответы. Но, увы! Мне очень жаль твоего сына.

— Храбрый мальчик. Я должен был догадаться, что он будет храбрецом. Я им горжусь. Я не вернусь на Арго, пока не похороню его и не найду остальных.

— Да, конечно. Я останусь с тобой.

Манандун поджидал нас снаружи. Он мрачно посмотрел на сверток в руках Урты и протянул руки, чтобы взять тело.

— Это Уриен, — сказал предводитель.

— А остальные?

Урта отрицательно покачал головой.

— Я похороню его в Роще Герна у реки. А пока отнеси его в дом утэнов. Закрой его там и постой на часах у двери.

— Да, я все сделаю.

Аргонавты продолжили поиски на холме и вокруг него. К закату стало ясно, что никого из утэнов среди убитых нет. Не нашли никого из двадцати пяти человек, оставленных охранять цитадель, поддерживать порядок среди представителей низшего сословия и проводить жертвоприношения и празднества в отсутствие Урты. Не нашлись тела Айламунды, ее отца Арбама и маленьких Мунды и Кимона.

Урта сидел у колодца, обхватив голову руками, он был напуган и поражен увиденным. Я собирался подойти к нему, когда неожиданно из тени выступил Ясон. Он молча смотрел на убитого горем предводителя галлов, потом вытащил из-за пазухи кожаную флягу с вином. Он передал ее Урте и сел рядом с ним, потом сам отхлебнул и заговорил тихим голосом.

Старый воин и молодой воин, грек и кельт, они не очень хорошо владели языками друг друга, но понимали язык горя лучше, чем язык войны. Возможно, Ясон вселил в него надежду: ведь обнаружен только один сын, остальных близких Урты среди убитых не было.

Не знаю, о чем они говорили, Урта позвал меня только ночью. Он был пьян и зол. Гелард и Маглерд, оставшиеся в живых псы, сидели на привязи перед дверьми дома предводителя, в лунном свете их глаза казались огромными и блестящими, они беспокойно смотрели на меня.

— Почему мои собаки это сделали?

— Я сомневаюсь, что это сделали они.

— Но на убитых нет других следов, кроме следов от зубов. Мои собаки выступили против моего клана и моей семьи, убили их, разорвали. Некоторые псы погибли, но большинство сбежали. Только эти два выжили и остались, но ненадолго. Посмотри на них: они чувствуют, что наделали, они боятся. Их головы принесут мне облегчение. Я сожгу их в честь Белиноса и попрошу его послать мне видение того, что здесь произошло, и ответ, где искать остальные тела.

— Это сделали не собаки, Урта. Не собачья свора, не волчья стая, не дикие кошки. Отпусти псов.

— Не могу. Когда-то у меня было двенадцать отличных псов. Я отдал бы мою левую руку за любого из них. Они пошли против меня. Эти два даже пытались отогнать нас от берега. Они убийцы, я убежден в этом.

Так мог бы уговаривать себя человек, пытающийся поверить в невозможное. Ему необходимо было нанести смертельный удар, чтобы смягчить свой гнев, но ничто не могло облегчить его горе.

Тут Урте пришла в голову какая-то мысль. Он пристально посмотрел мне в глаза, его глаза все еще были злыми. Потом, как я и предполагал, он попросил меня об одолжении:

— Мерлин… ты водил Ясона в святилище Скогена и показал ему прошлое, правду про прошлое. Можешь показать мне, что здесь произошло? Может, это тоже колдовство? Это трудно? Я знаю, что такое нелегко дается. Но я заплачу всем, чем смогу.

— Я показал Ясону правду о том, что он сам пережил, хотя его и обманули. Магия была обращена к его памяти. С тобой не получится, ты не видел, как убивали твоих сыновей.

Он сразу сник, но поверил мне. Я мог бы, конечно, заглянуть в прошлое, но совсем не хотел этого делать, чтобы не позволять годам подступать к моим костям. Подобное колдовство требует большой осторожности.

— Что ж, извини. Мы попробуем узнать правду по-другому.

Есть еще одна возможность узнать судьбу семьи Урты: во сне. Я сообщил ему об этом и добавил:

— А пока отпусти псов. И выбрось из головы мысли о мести. Надеюсь, мы будем вместе на Арго еще долго. Мы многое сможем сделать друг для друга.

Ночь была светлой, даже река вдали была видна, серебряный свет луны разлился по лесу и холму. Я люблю погружаться в сновидения у реки, особенно под старым вязом или шелестящим листвой буком. Поэтому я взял факел, вышел из крепости и отправился туда, где стоял на якоре Арго, по тропе, которая, по словам Урты, вела в Рощу Герна. Она вилась вдоль ручья, впадающего в реку. Найти ее оказалось несложно, по краям рощи стояли достаточно грубо сработанные статуи, в середине ее лежали серые камни. Среди деревьев мелькали земляные холмики — могилы родственников Урты.