Книга Улики горят синим пламенем - Алексей Макеев

Орлов говорил, а сыщик молчал и слушал.

– Знаешь, Лева, чем я занимался, пока вы со Станиславом искали преступников? Боролся с начальством. Когда дело ставят на контроль сверху, – он указал пальцем в потолок, – тут появляются особые нюансы. И начальники не виноваты, потому что с них тоже требуют. И самое главное здесь – отчитываться систематически и вовремя.

Тут Гуров не удержался от комментария:

– Ну да, главное – посадить первого попавшегося. А преступник пусть продолжает и дальше.

Орлов поморщился:

– Не понял ты, Лева. Сажать надо не первого попавшегося, а реально подозреваемого. И пока отчет о его задержании идет наверх, тебе в это время не давят на лысину и дают возможность спокойно искать настоящего преступника.

– Ага, а убийства будут и дальше совершаться. И что я тогда скажу?

Орлов пожал плечами:

– Мало ли подражателей или просто совпадений? Вот и сейчас. Ты не качай права, а подбрось Задумову пару-тройку подходящих поджигателей из хулиганов, а тем временем отрабатывай свою основную версию. И воздух чище будет, и ты сможешь спокойно работать. Гибче надо быть, Лева.

Гуров подумал и согласился:

– В принципе ты прав. Мысль хорошая. Я ему таких хулиганов найду, что мало не покажется.

– И на том спасибо, – с облегчением вздохнул Орлов.

– Мальчики, кофе!

В кабинет с подносом вошла Верочка.

– А ведь мне и коньяк кто-то обещал! – спохватился Гуров.

* * *

Страховщик Игорь Страховский потерял аппетит и плохо спал. Сегодня он понял, что так больше продолжаться не может. Надо срочно принимать меры.

Страховский боялся, панически боялся за свою жизнь. Выход подсказывала логика. Если боишься за жизнь, обращайся в милицию. Игорь открыл электронную записную книжку. Сюда он собирал телефоны на все случаи жизни. Нужный номер нашелся не сразу. Получил он его случайно от старого приятеля, бизнесмена Валентина Смирнова.

Страховский набрал номер, дождался соединения и спросил:

– Гуров Лев Иванович? Я бы хотел с вами встретиться.

* * *

Капец безропотно отдал Гурову и Крячко свой кабинет. Но перед уходом он должен был закончить начатое. Поэтому сейчас вместе со следователем Никодиловым они вешали на стену портрет нового президента. Ящик с инструментами стоял на стуле у приоткрытой двери в коридор.

Чтобы им не мешать, Станислав вышел и столкнулся со старшим следователем прокуратуры Гойдой. Следом за ним омоновцы с автоматами вели молодого парня.

– Кого поймал? – поинтересовался Крячко у следователя.

– Некто Жуков, координатор движения «Городские мстители». Взяли, можно сказать, с поличным, за компьютером.

– А я уж, грешным делом, подумал, что с топором в одной руке и факелом в другой, – пошутил Станислав.

Гойда обиделся:

– Зря смеешься. Тут такое дело. На окраине Оленьего Бора, в Гнилом овраге, в самой глубине, среди мусора и бурелома, нашли десятка два сгоревших легковых машин.

Тут к ним присоединился и Гуров.

– Опять про сгоревшие машины? – недовольно заметил он. – Хоть бы полчаса о них ничего не слышать.

– Это не просто сгоревшие машины, – возразил Гойда. – Внутри машин трупы. Сильно обгоревшие, с черепно-мозговыми травмами. Терроризмом попахивает. Поэтому мы и прихватили этого мстителя. Граффити с угрозами на стене у сгоревшей стоянки – его рук дело. Есть сведения, что Литовченко перед смертью конфликтовал с каким-то бандитом. Хочу провести опознание. Вы со Станиславом не поможете?

– Статистами, что ли, посидеть?

– Ну да. Где я их сейчас буду искать? Выручайте.

Гуров рассмеялся:

– Мы уже недавно одного такого выручили, так нас чуть самих не повязали. Ладно, пошли.

Для опознания выбрали бывший кабинет Капца. Тот уже закончил свою общественно полезную деятельность по развешиванию портретов. Следователь Никодилов собирал инструмент.

В кабинет ввели командира «Городских мстителей». Жуков держался с вызовом. Его усадили на стул, Крячко с Гуровым заняли соседние места. Привели понятых.

Тут в кабинет сунулась странная голова. Гуров уже где-то встречал этого подростка с вытянутой яйцом, как у египетского фараона Тутанхамона, головой. Он вспомнил, где его видел, и тут Гойда ввел в кабинет свидетеля. Вернее, свидетельницу. Ту самую страшную бабу, перемазанную косметикой, которая однажды уже «опознала» Станислава.

– Вы знаете кого-нибудь из присутствующих? – спросил Гойда.

– А как же! – с торжеством заявила свидетельница и ткнула ярко накрашенным и неровно обгрызенным ногтем в сторону Крячко. – Вот этого знаю. Он с тем, другим, сильно скандалил.

Гойда расстроился, а Никодилов, напротив, напрягся и принялся о чем-то оживленно перешептываться с Капцом.

А свидетельница вошла во вкус и рассказывала:

– Он это, точно. Они еще пистолетами друг дружке грозили. Один достал и на другого давай направлять. Я все ждала, когда стрелять начнут. На фигурное катание даже опоздала. Нет, не начали стрелять, так разошлись.

– Кто на кого направлял пистолет? – вдруг задал вопрос Никодилов.

– Не помню, – ответила женщина. – А какая разница? Кто-то из них и направлял – это точно. А где тот, другой?

– Убили, – ляпнул Капец.

Женщина обрадовалась и снова указала на Станислава:

– Ну, если убили того, то, значит, этот направлял. Он, стало быть, и убил.

– Все! Больше не могу! Гоните эту народную сказительницу на хер! – Гойда не выдержал и от смеха едва не сложился пополам.

Хохотали омоновцы, в голос ржал задержанный Жуков. Понятые не понимали, в чем дело, но тоже смеялись. Не смешно было только Гурову и Станиславу. Капец и Никодилов тоже сохраняли серьезность.

Гуров, не теряя времени, вывел свидетельницу из кабинета и не забыл напутствовать:

– Спасибо, вы опять оказали следствию неоценимую помощь. Прямо не знаю, как и благодарить.

Тут его оттер плечом Никодилов. Он, а за ним и Капец проследовали за свидетельницей, догнали, остановили и завели с ней тихий разговор. Время от времени Капец поворачивал голову и посматривал на Гурова с плохо скрываемым восторгом.

Вернулись они минут через десять. Никодилов принялся собирать инструменты, с помощью которых развешивал портреты.

– Молоток никто не брал? – суетился он. – Небольшой такой, удобный, с короткой ручкой. Ну, бардак! Милиция, понимаешь! Ничего оставить нельзя, все сопрут! Так скоро и президента прибить нечем будет!

Капец знаком отозвал Гурова в сторону. Держался он на удивление уверенно.