Книга Дело беглой медсестры - Эрл Стенли Гарднер

– Вы допускаете это неохотно?

– Я… Я допускаю это.

– Вы делаете это с некоторой неохотой?

– Да.

– Тогда теперь, – сказал Мейсон, – ответьте, были ликакие-либо другие отпечатки пальцев, наложенные на отпечатки пальцев миссисМальден?

Свидетель опять заколебался и произнес:

– Некоторые из отпечатков пальцев, оставленные неизвестным,были наложены на другие отпечатки пальцев. Теперь я не имею в виду всеотпечатки пальцев, а только некоторые из них, оставленные всеми другими людьми.

– И вы не знаете, чьи это отпечатки?

– Нет, сэр.

– Вы хотите сказать, что это значит, что такой человекпоследним держал эту фляжку?

– Нет, сэр. Я хочу сказать, что тот человек держал этуфляжку после доктора Самерфилда Мальдена, миссис Мальден и Рамона Кастеллы, новполне возможно, что эти отпечатки были оставлены до того, как доктор Мальден,миссис Мальден и Рамон Кастелла держали эту фляжку. Другими словами, отпечаткипальцев неизвестного не были наложены на каждый до единого отпечаток пальца,оставленный другими, а были наложены на некоторые из отпечатков пальцев каждогоиз остальных.

– Это все, – сказал Мейсон.

Херли и Ирвин опять начали совещаться шепотом. На этот разони о чем-то спорили.

Судья Телфорд взглянул на часы.

– Вызовите другого свидетеля, – бросил он.

– Если бы мы только могли еще немного посовещаться, вашачесть, – попросил Херли. – Возник вопрос о том, кого нам вызвать следующимсвидетелем. Если позволите еще минутку…

Он нагнулся к Ирвину и зашептался с ним, явно защищая что-тос большой горячностью. Вдруг он выпрямился.

– Ваша честь, – сказал он. – Возможно, это лишнее и мызлоупотребляем временем суда, заслушивая такое обилие показаний, но я считаюдолгом обвинения вызвать сейчас Рамона Кастеллу, и мой коллега, посленекоторого обсуждения, согласился со мной. Рамон Кастелла, подойдите,пожалуйста, для дачи свидетельских показаний.

Такой поворот был, очевидно, неожиданным для помощниковшерифа, державших свидетеля под стражей, так как прошло не менее двух-трехминут, прежде чем взволнованный, несомненно торопившийся помощник ввел РамонаКастеллу в зал суда.

Пока шофер-механик шел к месту для свидетелей, Мейсон изучалего. Это был мужчина лет тридцати, хорошо сложенный, плотный, без живота,длинноносый, с высокими скулами и высоким лбом, красивым ртом и шапкой черныхвьющихся волос. Внешность приятного порядочного джентльмена. Однако что-топротиворечило такому впечатлению. Возможно, чрезмерная неловкость походки,граничащая с развязностью, или манера выдвигать подбородок неестественно вверх– это могло указывать на то, что он проводит немало времени перед зеркалом,изучая свой профиль. Волосы выглядели чересчур ухоженными, что позволяетотличить просто гордого своей выхоленностью человека от человека самодовольногои самовлюбленного. Короче, было ясно: согласно своим этическим нормам он цениттолько внешность.

Кастелла сообщил суду свое имя, возраст и место жительства,затем повернулся к Херли, ожидая вопросов.

– Вы знали доктора Самерфилда Мальдена при жизни?

– Да, сэр.

– Вы служили у него?

– Да, сэр.

– Что вы делали?

– Я работал на самолете и автомобиле. Я был шофером и вомногих отношениях подручным.

– У доктора Мальдена был собственный самолет?

– Да, сэр.

– И вы работали на нем?

– Да, сэр.

– Когда доктор Мальден летал на самолете, каковы были вашиобязанности? То есть теперь я пытаюсь выяснить, как это обычно происходило.

– Когда доктор Мальден летал на самолете, в мои обязанности,как правило, входило отвезти его на автомобиле в аэропорт, подождать, пока онблагополучно взлетит, а затем вернуть машину в гараж, где он держал ее, идежурить у телефона, чтобы получить дальнейшие указания доктора Мальдена. Когдадоктор Мальден был готов возвратиться, он мне звонил, и я встречал его ваэропорту с машиной. После возвращения доктор Мальден обычно сам вел машину, ая оставался с самолетом в аэропорту. Проверял двигатель, заправлял самолеттопливом. Словом, обеспечивал его рабочее состояние. Затем я обычно возвращалсядомой автобусом или на какой-нибудь попутной машине, если водитель подвозил отаэропорта до города.

– Теперь, возвращаясь к девятнадцатому числу этого месяца,дню гибели доктора Мальдена, можете ли вы рассказать нам, что случилось?

– Насколько я знаю, ничего.

– Что вы хотите этим сказать?

– По некоторым причинам меня в тот раз не просили отвезтидоктора Мальдена в аэропорт.

– Я хочу спросить вас, знаете ли вы вообще что-нибудь оповедении доктора Мальдена как пилота, в частности о привычных методах, которыеон использовал, чтобы не заснуть?

– Да, сэр.

– Что же это?

– У доктора Мальдена была серебряная фляжка для вискивместимостью в пинту. Он всегда брал ее с собой в самолет.

– Минуточку. Я показываю вам фляжку, обозначенную дляопознания как образец номер один, и спрашиваю: видели ли вы эту фляжку раньше?

Свидетель осторожно взял фляжку, внимательно осмотрел ее,затем кивнул:

– Да, это та самая фляжка, которую доктор Мальден всегдабрал с собой.

– Ваша честь, я хочу попросить, чтобы эту фляжку, которуюпредварительно отметили для опознания, представили в свидетельских показанияхкак образец номер один, – вмешался Херли. – И так как подлинность фляжки теперьустановлена, то следует также представить сейчас в показаниях различные снимки,отмеченные для опознания как образцы, и я вношу это предложение.

– Минуточку, – возразил Мейсон. – Я хотел бы провестиперекрестный допрос именно по этой части вопроса до того, как суд приметпредложение обвинения.

– Очень хорошо, – согласился судья Телфорд. – Проводитеперекрестный допрос.

Мейсон поднялся со своего места, обошел край стола иостановился там, откуда мог хорошо рассмотреть свидетеля. И Херли, и судьяТелфорд знали, что желание Мейсона подвергнуть шофера перекрестному допросу неимеет ничего общего с действительным опознанием фляжки как таковой, а лишьпопытка посмотреть, как Кастелла реагирует на перекрестный допрос. А потомувнимательно наблюдали за происходящим. С жестом презрительного вызова свидетельповернулся на своем месте и поднял глаза на Перри Мейсона, но очень скоро подтвердым взглядом адвоката опустил глаза.