Книга Главные слова - Рут Валентайн

Голос сестры вернул ее к реальности, и Трейси повернулась, чтобы обнаружить, что Маргарет поглощает остатки «Шоколадной неги», которые после ухода Эдварда она так и не удосужилась убрать со стола. Сначала Трейси хотела выхватить у сестры коробку и обругать, что та по своему обыкновению сует в рот все, что попало, но что-то ее остановило.

События приняли интересный оборот, и Трейси решила посмотреть, что из этого выйдет. Ничего не подозревающая Маргарет тем временем отправила в рот еще одну конфету.

— Это новый сорт конфет для «Райской услады», над которым я работаю в последнее время, — сообщила Трейси.

— Ммм, они просто тают во рту. — Маргарет взяла еще одну конфету и пригляделась. — Знаешь, они мне напоминают женскую грудь.

— Я сделала это специально, чтобы добавить пикантности. — Трейси не спускала с сестры настороженных глаз. Та с аппетитом жевала третью конфету. — Марго… ты что-нибудь чувствуешь?

— Чувствую что? — удивилась Маргарет.

— Тепло. Трепет. Какое-то… возбуждение, — уточнила Трейси, вспоминая собственные ощущения.

— У тебя, что, не все дома? — удивилась Маргарет, глядя на сестру с сожалением.

— Глупости, — возмутилась Трейси, продолжая сверлить сестру пристрастным взглядом в поисках признаков влияния чудодейственных конфет, но ничего особенного не заметила. — Ты что, не чувствуешь никакого сексуального возбуждения? — сгорая от нетерпения, спросила она напрямик.

— Послушай, не знаю, что там на тебя нашло, но ты, наверное, спятила, если думаешь, что кусок шоколада способен вызвать в организме человека гормональную бурю. Если бы это было так, то половина человечества ходила бы на взводе.

Когда до Трейси дошло, что ее сестра не ощутила возбуждающего эффекта конфет, она испытала смешанное чувство разочарования и облегчения. Казавшаяся столь заманчивой идея начать производство нового вида конфет со стимулирующими добавками провалилась, следовательно, ей придется придумать что-то совершенно иное. С другой стороны, Трейси была бесконечно рада, потому что обрела свободу.

Свободу верить и свободу любить.

Но гораздо важнее для нее было то, что она могла оставаться самой собой.

— Почему ты задаешь мне такие странные вопросы? — полюбопытствовала Маргарет, слизывая с пальцев растаявший шоколад.

— Потому что конфеты содержат возбуждающие влечение специи, и я хотела знать, почувствовала ли ты их влияние.

Маргарет была ошеломлена, но испытала еще больший шок, когда Трейси рассказала ей, что использовала Эдварда в своих экспериментах в качестве подопытного кролика и что твердо верила, что он занимался с ней любовью исключительно под воздействием возбуждающих конфет, которыми она его угощала.

Она даже себе внушила мысль, что ее собственное влечение к Эдварду связано с употреблением любовного снадобья. К счастью, все это оказалось плодом ее фантазий.

Теперь Трейси смогла понять то, что отказывалась видеть в то утро, когда они с Эдвардом расстались. Ей так сильно хотелось возбудить его страсть, что она за желаемым не разглядела действительности.

Слишком велика оказалась сила внушения, а ее стремление поверить в нечто мистическое еще сильнее. Уж очень хотелось ей возбудить в мужчине чувства столь неукротимые, чтобы он ни о чем другом, кроме нее, не мог и думать. Но Трейси не верила, что способна добиться этого без вспомогательных средств, и конфеты с добавками ввели ее в заблуждение.

Маргарет схватила сестру за руку, возвращая к реальности.

— Трейси, Эдвард Беркли без ума от тебя, — сказала она с улыбкой. — Я видела, как он смотрел на тебя в тот вечер, когда нечаянно застала вас в кондитерской. Все время, пока я с ним разговаривала, он не спускал с тебя глаз. Его чувства к тебе — подлинные.

Теперь и Трейси поняла, что это правда. Но в настоящий момент ее терзали другие сомнения: что, если она опоздала с примирением?

— Я понимаю, что после упреков матери и Чака тебе было трудно поверить, что такой человек, как Эдвард Беркли, мог принять тебя такой, какая ты есть. И все же это случилось. Не позволяй сомнениям и комплексам брать над собой верх. Живи и радуйся жизни. Я знаю, ты боишься открыто заявить о своих чувствах из страха быть отвергнутой. Но, поверь, кое-что в этой жизни достойно риска.

Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Эдвард, безусловно, стоил риска.

— И когда это ты успела стать такой мудрой? — съязвила Трейси.

— Дорогая, мозгов у меня всегда хватало. — Маргарет улыбнулась, вскидывая голову. — К сожалению, мы обе пережили романы, которые отрицательно повлияли на нашу самооценку. Я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь. Но, несмотря на негативный опыт, я все же верю, что у каждого человека есть своя половинка. Родная душа, кто будет любить нас такими, какие мы есть. Нужно только ее найти. И ты, похоже, уже нашла.

Маргарет говорила так проникновенно, с такой глубокой уверенностью и решимостью, что Трейси уверовала в истинную любовь и в счастливый конец, в то, что у нее и у сестры все сложится благополучно.

В эту минуту Трейси открылась и другая истина. Она увидела, что и ее сестра, несмотря на все свое физическое совершенство, способна страдать и мучиться от комплексов, как и остальные женщины. Каждый человек — как айсберг. Только небольшая часть его личности доступна постороннему взгляду, все остальное глубоко сокрыто.

Именно это и пытался донести до нее Эдвард в их последнем разговоре.

Собственная пышнотелость всегда была для Трейси предметом страданий. Но в отношениях с Эдвардом недостатки — или все же достоинства? — фигуры не имели значения. Вопрос заключался в другом: ей предстояло решить, впускать или не впускать мужчину в свою жизнь. Рискнуть или не рискнуть открыть ему свое сердце? В определенный момент жизни этот вопрос встает перед каждой женщиной, независимо от того, полная она или худая, ослепительно красива или просто привлекательна.

Трейси уже знала ответ. Она хотела и была готова пойти на любой риск, лишь бы Эдвард остался навсегда в ее жизни. Она была готова без колебаний отдать ему себя всю, без остатка, — свое сердце, тело, душу.

ГЛАВА 14

С колотящимся сердцем и гордо вздернутым подбородком Трейси поднялась по ступеням его дома и нажала кнопку звонка. Большой красивый дом Эдварда Беркли располагался в престижном районе города и служил ярким доказательством его жизненного успеха.

Трейси знала, что он дома. Об этом ей сказали в ресторане. Об этом свидетельствовал припаркованный на стоянке перед особняком автомобиль. Крис, друг Эдварда, не только дал Трейси его домашний адрес, но и заверил, что Эдвард будет бесконечно счастлив ее видеть.

Однако, когда Эдвард открыл дверь, радости на его лице Трейси не заметила. Он выразил удивление и в замешательстве уставился на незваную гостью. У Трейси от страха защемило в груди. Вдруг его отношение к ней изменилось?