Книга Черный верблюд - Эрл Дерр Биггерс

— Портрет юноши, полного энергии и обуреваемого жаждой деятельности, — съязвила Юлия.

— Нет, такой портрет противоречит образу жизни на Гавайях. Здесь царят сонная лень и сладкое безделье.

— Но так ничего нельзя достичь.

— Зачем мне напрягаться? Я уже достиг кое-чего. На Гавайях можно расслабиться и отдохнуть.

— Мне кажется, что подобный образ жизни годится для кратких каникул, но жить так всегда… Это ужасно.

Джим вскочил.

— Боже! Неужели я, талантливый журналист, потерпел поражение? Неужели я недостаточно ярко описал вам картину этого острова?

— Она прекрасна, но я не могу согласиться с тем, что красота подавляет волю. Если человек не стремится вперед, он начинает регрессировать.

— Итак, вы за то, чтобы я возвратился к продуктивной деятельности. Вы не хотите быть Евой и предпочитаете роль змеи-искусительницы.

— Вы что, собираетесь оставаться на Гавайях всю жизнь?

— Я? Лучше не спрашивайте об этом.

— Вы не чувствуете потребности вернуться в Америку и приняться за работу, достойную вас?

— У меня более важная задача. Я безумно влюблен в вас и должен завоевать ваше сердце.

Юлия грустно покачала головой.

— Я совсем не такая, какой вы себе меня представляете. Я лгунья, Джим.

— Надеюсь, не профессиональная. К тому же вы не обладаете соответствующим опытом.

— Что вы хотите этим сказать? — удивилась Юлия.

— Зачем вы соврали Чарли про кольцо? Чего ради вы вздумали настаивать на своих показаниях? Чарли сразу понял, что вы лжете, и мне оставалось лишь удивляться его вежливости.

— Боже, а я думала, что моя выдумка очень удачна! — Юлия чуть не плакала. — Это из-за бедняжки Шейлы. Она приютила меня, когда я была одинока, и всегда была добра ко мне. Я готова ради нее на все. Не говоря уже о маленькой лжи.

— Молчите, Юлия! — перебил ее Джим. — Сюда идет Чарли. Соберитесь с силами, дорогая! И побольше мужества.

На лице Чана сияла приветливая улыбка.

— Наверное, я явился очень некстати? — спросил он, опускаясь на скамейку. — Как вам нравится погода, мисс Юлия?

Юлия выдержала его взгляд.

— Инспектор, вы ведь пришли не для того, чтобы говорись о погоде.

— Вы правы. Но с моей стороны было бы невежливо, если бы я начал беседу с того, что спросил бы вас о том, почему вы солгали мне, говоря о кольце.

Девушка покраснела.

— Вы полагаете, что я солгала?

— Не полагаю, а знаю. Не только Джессуп видел кольцо вчера вечером на руке мисс Фен.

Она молчала.

— Юлия, будет лучше, если вы расскажете все, заметил Джим. — Чарли по-прежнему останется нашим другом.

— Смею заверить, что ваша откровенность лишь усилит мое дружеское к вам расположение, — сказал Чан. — Мисс Юлия, ведь это неправда, что мисс Фен дала вам это кольцо, чтобы вы продали его?

— Нет, это было именно так.

— Значит, она взяла его потом обратно?

— Да, она взяла его обратно после обеда, вернувшись от Тарневеро.

— Мисс Фен взяла кольцо обратно и снова надела на палец?

— Да.

— Как же в таком случае оно оказалось у вас?

— Я сняла кольцо с ее руки, когда была с Джимом в павильоне.

— Зачем вы это сделали?

— Этого я не могу вам сказать.

— Вернее, не хотите.

— Не могу и не хочу. Право, я очень сожалею об этом, инспектор.

— Я тоже сожалею, — Чан задумался. — Быть может, причина кроется в том, что на кольце выгравировано имя Денни Майо?

— Что вы знаете о Денни?

Инспектор с интересом взглянул на нее и сказал:

— Я расскажу вам все, что мне известно. В день убийства Денни Майо мисс Фен была у него. Отсюда следует, что ей могло быть известно, кто убийца. Эту тайну она хранила три года, и по той же причине вы постарались сделать все возможное, чтобы имя Денни Майо не фигурировало на следствии. Это совершенно естественное желание оградить доброе имя своей подруги. Но, как видите, ваши старания оказались тщетными. Теперь вы вправе все рассказать, ничем не согрешив перед мисс Фен.

Девушка колебалась.

— Смелее, мисс Юлия, я слушаю вас, — Чан с трудом скрывал нетерпение.

— Я подозревала, что случилось что-то скверное, но ничего определенного мне известно не было, — начала она. — В тот вечер Шейла вернулась домой почти в невменяемом состоянии. Потом-то я догадалась, что это связано со смертью Майо, но спрашивать Шейлу не решалась…

Она замолчала.

— А что произошло вчера?

— Вчера утром Шейла сказала, что ей необходимы деньги, и отдала мне кольцо, попросив продать его. Потом она отправилась к Тарневеро и вернулась очень взволнованная. «Этот Тарневеро — сущий дьявол! — сказала Шейла. — Зачем я обратилась к нему? Он рассказывал мне такие вещи о том, что происходило на Таити и на пароходе, которые ему не могли быть известны. И я совершила непростительную глупость, я не отдавала себе отчета в том, что делаю…» Я спросила ее, что произошло. «Принеси мне кольцо с изумрудом, — сказала она, я не должна его продавать. На нем выгравировано имя Денни Майо, а его теперь нельзя упоминать ни при каких обстоятельствах».

— Мисс Фен бывала порой несколько истерична?

— Да, но такой, как вчера, я ее никогда не видела. «Денни Майо все еще не хочет умереть, — сказала Шейла. — Он и из гроба может навредить мне». Вместо кольца она решила продать что-нибудь другое. После обеда я застала ее плачущей над фотографией Денни Майо.

— Так это его фотография была наклеена на зеленый картон?

— Да.

— Прошу вас, продолжайте.

— Вчера вечером, когда Джим обнаружил Шейлу мертвой в павильоне, я вспомнила о том, что она говорила о кольце. Решив, что ее смерть как-то связана со смертью Денни Майо, и опасаясь, что об этом станет известно, я сняла кольцо с руки Шейлы. Когда вы спросили Анну о фотографии, я поспешила ее порвать.

Чан с удивлением взглянул на Юлию.

— Это сделали вы? И вы же потом спрятали ее обрывки, разлетевшиеся по гостиной?

— О, нет. Вы забыли о том, что меня в тот момент не было в комнате. И потом мне бы никогда не пришло в голову сделать это.

Инспектор вздохнул.

— Вы задержали ход следствия, из-за вас я потерял много драгоценного времени. Очень жаль, что мне не суждено было познакомиться с мисс Фен. Как все любили эту женщину! Молодая девушка из любви к ней противодействует полиции, по той же причине невиновный обвиняет себя в совершении убийства.