Книга Большая книга ужасов-41. Когда пробьет полночный час. За чертой страха - Светлана Ольшевская

— Тридцать первого августа, — выдохнул Егор.

— Да. Потом меня выписали, а вскоре я решил пойти его проведать и узнал, что умер он тридцать первого августа.

На какое-то время воцарилось молчание. Вид у Александра Генриховича был мрачный, казалось, он хочет еще что-то добавить, но не решается.

— И все? — спросила я. — По-моему, тут нет ничего опасного. Когда-то что-то было, кстати, мало похожее на правду, но нам-то теперь чего бояться!

Это была банальная провокация: если ученый еще что-то знает, то сейчас он это нам и выложит.

Так и есть. Он вскинулся, нервно заходил по комнате.

— Мало похожее на правду?! — его тон был не возмущенным, а скорее грустным. — Ах, дорого бы я дал, чтоб это не было правдой!

Последняя фраза явно вырвалась непроизвольно. Мы уставились на него с любопытством.

— Да, да, я в это верю! — воскликнул ученый. — Пришлось поверить, когда увидел своими глазами!

— Что же вы увидели? — пискнула Таня.

— Выслушав рассказ старика, я стал собирать информацию, расспрашивал свидетелей, копался в архивах. Это было нелегко, но во мне проснулся охотник: чем недоступнее добыча, тем она желаннее.

Так вот… Лет тридцать назад это было. Я возвращался зимним вечером домой, и ко мне на улице подошел какой-то человек. Спросил, не я ли интересуюсь историей царского рудника. Говорю — я. Он тогда предложил мне пройти с ним, есть-де интересная информация, и я, как последний болван, пошел, даже не спросив, откуда он обо мне узнал. Мы перешли дорогу — тогда здесь еще не было этих девятиэтажек, только голая степь, — и я увидел невысокое деревянное строение.

Незнакомец подошел к нему, распахнул низкую деревянную дверь и говорит: «Милости прошу, господин ученый! Сегодня вы узнаете об интересующем вас вопросе все!»

Вы, наверное, этого не знаете… В советские времена обращение «господин» было, мягко говоря, не принято, и я, советский человек, сразу насторожился. Окинул взглядом строение и стоявшего у двери незнакомца… и внезапно все понял. Да, передо мной был старый деревянный барак, каких к тому времени уже не осталось в городе, а этот человек… О, лучше бы я его не видел! Он преображался на глазах — стал заметно старше, крупнее, а его демоническое лицо с бледной кожей и горящими красноватым светом глазами повергло меня в дрожь. А внутри, за черным проемом двери, я заметил какое-то шевеление… В испуге я оглянулся вокруг — нигде не было ни души, некого было позвать на помощь. Я хотел броситься бежать, но неожиданно понял, что не владею своим телом, и вместо бегства, послушный чьей-то чужой воле, сделал шаг к двери. Никогда не забуду этого ужаса!

Ученый немного помолчал, все так же нервно расхаживая по комнате. За портьерой снова раздался какой-то шорох и несколько тихих шажков.

— Я не помню, что было дальше и как я оттуда выбрался. Помню только, как уже шел домой в темноте.

— Главное, что все хорошо закончилось и с вами ничего не случилось, — сделал вывод Стас.

— Не случилось? — задумчиво переспросил ученый. — А вот в этом я не уверен.

— Как?!

— Я же вам сказал: не помню, как оттуда выбрался! Понимаете, я не помню целого отрезка своей жизни! А значит, в течение этого времени со мной могло случиться что угодно.

— Но ведь вы остались живы и здоровы?

— Это да, но…

— Что? — загорелись наши глаза любопытством.

— А то, что с тех пор такие кратковременные провалы в памяти стали повторяться. Порой я оказываюсь в каком-нибудь неожиданном для себя месте и совершенно не помню, как и зачем туда попал. Причем не просто попал, а читал там какие-то книги или еще что-нибудь делал, о чем опять же совершенно не помню. И обязательно — обязательно! — я там что-то конспектирую или покупаю, а куда потом деваются эти конспекты и купленные предметы — опять же, не помню. Кроме того… В общем, я давно уже пришел к выводу: с того самого случая я живу какой-то не совсем своей жизнью. Мне порой словно кто-то диктует, что я должен делать и чего хотеть. Это сложно объяснить, а еще сложнее этому сопротивляться. Я даже к врачам обращался, но никаких отклонений у меня не нашли. Сказали: с моей психикой и памятью можно в космос летать. Кстати, в библиотеке, где мы с вами встретились, я тоже не помню, как очутился.

Так что сами видите — интерес к некоторым вещам чреват последствиями. Думаю, я рассказал достаточно, чтобы вы поставили для себя крест на этой теме. А на будущее знайте — если вы интересуетесь запредельным, то может статься… вами тоже заинтересуются.

Вот на такой жутковатой ноте и был окончен рассказ. Мы вежливо поблагодарили Александра Генриховича, девчонки заверили его, что обязательно внимут разумному совету, и все направились в прихожую.

— Да, а вы собирались нам еще что-то на историческую тему рассказать? — напомнила Таня. Ребята, как ни странно, закивали. Они что, правда историей заинтересовались? Хм… Впрочем, не хотелось обижать милого старичка, и я тоже кивнула.

— Конечно-конечно! — сразу просветлел лицом ученый. — Заходите ко мне завтра, примерно в это же время.

Глава VI

Забытая страница истории

На улице стояла темень и моросил дождичек. Ребята раскрыли два зонта, нахлобучили капюшоны и медленно побрели по тротуару.

— Народ, а вы уверены, что у него все в порядке с головой? — первым заговорил Егор.

— Уверены! — отрезала Таня. — По крайней мере, в рассказанное им я верю.

— Да, вот это Наташка влипла, — задумчиво протянул Стас. — И Колька…

— Как бы мы все не влипли! — мрачно сказал Егор. — С этими расследованиями…

Ребята обсуждали услышанное, а я шла сзади, не вмешиваясь в разговор. Зонта у меня не было, да и не люблю я их — капюшон надела, и достаточно. Мне даже нравится немного намокнуть под таким дождиком, а потом с наслаждением обсыхать в теплой уютной квартире. Не простудилась, кстати, из-за этого ни разу.

Мысли, конечно, были невеселыми. Выходит, опасность грозит в первую очередь тем, кто пытается приблизиться к этой тайне, это же мне пытался втолковать и Вилор, а я, вместо того чтобы внять его совету, веду активные поиски и уже дважды едва не влипла… И кто теперь скажет, за каким углом меня подстерегает опасность?

Я огляделась по сторонам. Кроме нас, вокруг не было ни души. Что и говорить — окраина. В эту пору прохожие здесь редки, а уж в такую погоду — и вовсе никого. Вдруг мой взгляд выхватил из темноты стоящую у стены дома черную фигуру, буквально в нескольких метрах от меня. Это был явно не случайный прохожий, я ощутила на себе его внимательный взгляд.

Кто это?!

Страх полоснул по моим напряженным нервам, я открыла было рот, чтобы окликнуть приятелей… но тут же закрыла его и для верности зажала ладонью, так и не издав ни звука. Притормозив, я дождалась, пока ребята отойдут подальше, и только тогда выдохнула: