Книга Лес Рук и Зубов - Керри Райан

Вдруг буквы вообще ничего не значат? Что, если тропа никуда не ведет? Вдруг мы разгадаем загадку, найдем решение, а оно снова заведет нас в тупик? Достаточно уже того, что я знаю про размеченные тропы. Искать буквы, которые Габриэль оставила на стекле, я могу и в одиночку.

А может быть и так, что все дороги ведут к Нечестивым, и, куда бы мы ни пошли, нам не уйти от своей судьбы, верной, как смерть. Быть может, и нет на свете никакого океана, огромного водного простора, нетронутого Возвратом.

XX

Похоронив Бет, Гарри и Трэвис возвращаются на тропу, где молча сидим мы с Кэсс и наблюдаем за спящим в обнимку с собакой Джейкобом; его костлявые плечики размеренно вздымаются и опускаются. Гарри объявляет новый план: пока солнце не село, вернуться к последней развилке и заночевать там.

Я прошу их идти без меня, а сама возвращаюсь к тупику и нахожу там Джеда, стоящего рядом со свежей земляной насыпью. Горе тяжелым бременем легло ему на плечи, руки безвольно висят по бокам.

— Ее укусила та, в красном жилете, — говорит Джед, не сводя глаз со свежей земли, которая в эти секунды уже проникает в плоть его любимой. — Она двигалась слишком быстро. А Бет… — Он сглатывает слюну и умолкает. — Бет опять забеременела, — наконец выдавливает Джед срывающимся голосом.

Я чуть медлю, но потом все-таки подхожу к брату и кладу его руку себе на плечо, чтобы разделить с ним горе.

Сперва мне кажется, что сейчас он меня оттолкнет, но Джед вдруг весь обмякает, и наконец-то мы снова брат и сестра. Узы, связывающие нас с детства, оказались очень крепки.

— Джед… — говорю я и боюсь продолжить, боюсь все испортить своим вопросом. — Расскажи, что случилось. Как ее заразили?

С земляной насыпи прямо к ногам Джеда соскальзывает круглый камешек. Брат выпускает меня из объятий, подбирает его и трет большим и указательным пальцами.

— Мы шли в собор, — говорит он. — Хотели сообщить Сестре Табите о беременности Бет, чтобы на церемонии Принесения Клятв ее благословили вместе с остальными будущими матерями.

Мои щеки вспыхивают: я вспоминаю, что должно было случиться в тот день.

Джед, прищурившись, смотрит вглубь Леса:

— Мы услышали сирену и спрятались в пустом доме. Я пытался заколотить окна, когда мимо пронеслись вы с Гарри. Я увидел, что вы бежите к тропе, и подумал, что это правильная идея. Единственный способ выжить. И еще… я страшно перепугался за тебя, Мэри. Но Бет… — Он качает головой, вспоминая. — Она не хотела идти на тропу. Слишком перепугалась. Она хотела забраться на платформу, к остальным. Ее так учили с детства. Я пытался ей объяснить, что на тропе тоже безопасно, что Стражи регулярно проверяют заборы и обновляют запасы, но она не слушала. — Джед замахивается, словно хочет швырнуть камешек в Лес, но в последний момент что-то его останавливает. — Я заставил ее пойти со мной. Потащил на тропу, как только начался ливень. Я подумал, что под дождем и в темноте… мы сможем прокрасться мимо Нечестивых. Но стоило нам выйти из домика, как Бет почти сразу схватила Быстрая. Да, дождь дал нам преимущество, остальные мертвяки нас не чуяли и не видели. Но не эта. Среди гвалта, криков и шума сражения я неуслышал ее шагов. Каким-то чудом мне удалось оторвать ее от Бет… Господи помилуй, я бросил ее на живого человека, чтобы отвлечь…

Я крепко обхватываю себя руками, представляя, каково пришлось Джеду. Представляя, что значит быть в ответе за смерть любимой.

— И тогда у нас не осталось выбора. — Брат говорит еле слышным, мертвым голосом. — Люди на платформах видели, что Быстрая укусила Бет, и начали стрелять по ней из луков. Они хотели ее убить, поэтому вернуться мы уже не могли. Кровь от укуса стала привлекать внимание Нечестивых. Мы едва успели добраться до ворот.

Джед с трудом сдерживает слезы и едва дышит. Мне хочется прижать его к себе и укачать, как дитя, стереть его боль и горе.

Но я этого не делаю. Я стою у могилы Бет, смотрю в Лес и дивлюсь, что мы так и не привыкли к смерти. Мы сталкиваемся с ней каждый день своей жизни, она постоянно дает о себе знать, напоминает, чего может стоить одна-единственная ошибка, однако всякий раз она застает нас врасплох. Всякий раз нам слишком больно.

— У меня не было выбора, — наконец выдавливает брат, словно прося прощения. — Я не мог позволить ей стать одной из них. Мысль о том, что она уйдет в Лес, была невыносима.

— Знаю, — говорю я, вспоминая нашу мать и ее выбор, который я позволила ей сделать.

— Это был самый трудный поступок в моей жизни.

— Знаю, — повторяю я, не находя других слов.

Джед кивает, стискивает мое плечо и уходит по тропе за остальными разбивать лагерь. Я остаюсь у тупика, размышляя о своей лжи.

Потому что я не верю в Божий промысел, не верю в Божественное вмешательство и предопределение. Я никогда не смогу поверить, что все наши пути уже выбраны заранее и свободная воля ничего не значит. Что выбора на самом деле не существует.

* * *

На следующее утро солнце не столько встает, сколько просачивается в воздух, густой и так напитанный влагой, что кожа от него покрывается испариной. Хотя мы должны идти дальше, никто и шагу не делает с полянки, на которой мы заночевали. Кэсс отпивает из меха с водой и передает его дальше. До меня он доходит почти пустым.

После вторжения прошло три дня. Мы все измотаны, напуганы и раздавлены.

— Надо возвращаться, — говорит Кэсс.

Гарри рядом со мной громко выдыхает, словно долгое время задерживал дыхание. Аргус положил голову мне на колени и тяжело дышит; если провести рукой по мохнатому боку, можно пересчитать все ребра. Хвост безжизненно лежит в грязи.

— У нас нет воды, чтобы бесцельно шататься по Лесу, — продолжает Кэсс. — Без воды нам не выжить, а все время надеяться на дождь нельзя.

День только начался, а из моей рубашки уже можно выжимать пот и заливать его в мехи вместо воды.

— Может, поищем воду? — предлагает Трэвис.

— Нет, мы должны вернуться, — настаивает на своем Кэсс.

Она говорит заученно, словно много раз проигрывала эту беседу у себя в голове.

— Кэсс, милая, мне кажется…

От слова «милая» мой желудок скручивается в тугой узел. Я отворачиваюсь от всех, смотрю на Нечестивых, столпившихся у забора, и пытаюсь разглядеть за ними Лес.

— Мало ли что тебе кажется! — перебивает моя подруга Трэвиса.

Я с трудом сдерживаю смех: не привыкла я видеть ее такой строгой. Это странно, неестественно и отчего-то ужасно смешно.

— Главное, что воды у нас почти не осталось. — Она встает и грубо сует ему под нос пустой мех, так что Трэвис отшатывается. — А через несколько дней закончится и еда. Мы умрем в этом Лесу просто потому, что побоялись вернуться в деревню! — Она даже топает ногой, больше не в силах держать себя в руках.