Книга Драконоборец - Рэйда Линн

Ричарда. Увидев Гильома, он испуганно попятился.

- Сэр Ричард, я только хотел сказать, что мы уже вернулись. Я оставил Ригеля у опушки леса и приказал ему ждать. Он с места никуда не сдвинется, пока я не вернусь. Так что, если хотите, ваши гости могут выйти из замка и посмотреть на него. Только скажите им, чтобы не подходили к Ригелю все разом. Для начала пускай встанут в отдалении, а кто захочет посмотреть поближе, пусть подходит вместе с вами... - всю эту речь Филипп протараторил, как скороговорку, избегая смотреть на Гильома, а выпалив все, что собирался сообщить, тут же сбежал.

- Видимо, нам пора заканчивать, - дернув плечом, сказал Железная Рука. – Хотя вы сами видите, что драться со мной вам пока что рано. Может, через год-другой…

- Я вижу, что вы замечательный боец. Но я не думаю, что я так плох, как вы считаете. И если вы позволите, то я вам это докажу, - возразил Ричард.

- Отлично, - нисколько не удивившись возражению, кивнул Гильом. – Если хотите, завтра на восходе солнца буду ждать вас здесь, на этом самом месте.

- Завтра Рождество, - рискнул напомнить Ричард.

- Ну так что же?.. Ваш священник, я не помню, как там его имя, будет служить утреню, дамы – отдыхать после ночного пира, а мы – фехтовать. Не думаю, что это чем-то помешает празднику. Если, конечно, вы не собираетесь залеживаться до полудня.

- Ладно, значит, завтра на восходе, - покладисто согласился Ричард, пропустив мимо ушей скрытую в словах Железной руки насмешку. Сам он привык вскакивать с постели на рассвете и подозревал, что сэр Гильом, которому хватило изуверства выдумать для себя всю эту систему со свинцовыми браслетами и поножами и утяжеленным тренировочным мечом, тоже навряд ли любит нежиться в постели.

При виде Ригеля гости не смогли удержаться от восторженных и изумлённых восклицаний. После рассказов Ричарда им представлялся совсем маленький дракончик, и сейчас они явно были впечатлены, увидев молодого и сильного зверя, который, хотя ещё не дорос до размеров взрослого дракона, был размером с годовалого теленка, и, расправив свои перепончатые крылья, запросто мог бы укрыть ими всех собравшихся.

Ричард надеялся на то, что до отвала наевшийся Ригель будет настроен благодушно, и одновременно с тем боялся, что он испугается при виде незнакомцев и, занервничав, может случайно напугать гостей. Но в результате ни одно из его ожиданий не сбылось. Ригель повел себя необъяснимо. От короля и сенешаля Роберта он попятился, а на Гильома даже зашипел. Зато дракон явно не имел ничего против королевы Эйслин. Когда Ричард подвел ее к Ригелю, тот заинтересованно втянул ноздрями воздух, подошел поближе, а потом и вовсе ткнулся носом в ее платье и довольно заурчал. Такое же явное предпочтение он оказал и остальным придворным дамам. В итоге спутницы королевы, совершенно перестав бояться Ригеля, столпились вокруг него, наперебой лаская Ригеля и восхищаясь его красотой, а молодой дракон поджал под себя лапы, лег на припорошенную снегом жухлую траву и, жмурясь от удовольствия, позволял называть себя "умницей" и "прелестью" и гладить свою горячую чешую.

Мужчинам оставалось только наблюдать это внезапное братание со стороны, поскольку их присутствие дракона явно напрягало.

- Я смотрю, ваш дракон - отъявленный дамский угодник. К дамам он ластится, а нас не удостаивает своего внимания, - со смехом сказал король. Ричарду сделалось неловко. Хорошо еще, что его гости были слишком хорошо воспитаны, чтобы цитировать расхожие легенды о драконах, похищавших девушек…

- Его можно понять. Женщины - общество гораздо более приятное, - галантно сказал молодой сэр Ланселот.

- Очевидно, нет. Вы сами видите, что леди Клеменс он не удостаивает своего внимания, - сухо сказал Гильом. - Может быть, все дело в одежде? Вдруг драконам нравятся более нежные цвета...

- Духи! - внезапно озарило Ричарда. - Ригель, благодаря Филиппу, пристрастился к сладостям. Он обожает нашу повариху Анну, потому что от ее одежды всегда пахнет его любимыми медовыми коврижками. А у дам сладкие духи...

Эдвард и остальные гости оживились.

- Интересная теория. На кухне ещё есть пирожные?.. - спросил король. - Я тоже хочу попытаться подружиться с вашим Ригелем.

- Конечно, - согласился Ричард. И кивнул оруженосцу - Филипп, сбегай за пирожными...

Филипп кивнул – и сломя голову умчался в замок. После того, как он вернулся, притащив с собой целый поднос с пирожными, дело пошло на лад. Ригель явно считал, что после съеденного на охоте мяса ему полагается десерт, и охотно позволил Эдварду и его спутникам купить свое внимание в обмен на сладости. В стороне от этой идиллии остался только сэр Гильом, считавший подкуп ниже своего достоинства. Ричард расслабился. Было похоже, что особенных проблем присутствие гостей не вызовет.

Вечером все обитатели замка – и хозяева, и гости из столицы, и соседи сэра Эйсли, не желавшие пропустить визит короля – собрались за накрытыми столами в Большом зале. Ричард рассчитывал посадить во главе стола для наиболее высокопоставленных гостей короля с королевой, но Эдвард не согласился, заявив, что он и так вынужден сидеть во главе стола на любом праздничном пиру в столице, а здесь, в замке Эйсли, эта честь принадлежит хозяину. В результате порядок гостей пришлось спешно менять. Справа от Ричарда сел сам король, а слева – королева. Рядом с королем села леди Эмилия, рядом с королевой – сэр Роджер, и так далее, так что в итоге Ричард с Невиллом и Алисон впервые оказались на разных концах стола. Но, не считая этого, застолье удалось на славу – Эмилия в своих предпраздничных заботах превзошла саму себя, и Большой зал, освещенный каким-то немыслимым количеством свечей, имел разом торжественный и удивительно уютный вид, а блюда на столе были поистине великолепными. До времени, когда прилично было начать танцы, было еще далеко, но Алисон принесла арфу и исполнила пару прекрасных рыцарских баллад, заслужив такое бурное одобрение собравшихся, что сэр Роджер чуть не прослезился от гордости за свою дочь.

После ее успеха король неожиданно обратился к Орси :

- Может быть, вы, Гильом, тоже нам что-нибудь споете?..

- Ваше величество, я ведь не менестрель, - с плохо скрываемой досадой ответил Железная рука.