Книга Пиратская доля - Милена Вин

Я кивнула в ответ:

– Взаимно, сэр.

– Вы помните моего сына? – На лице хозяина отразилось воодушевление, и он жестом подозвал к себе мужчину. В его глазах было столько гордости – кажется, сын оправдал все его надежды. – Вы были еще совсем детьми, когда виделись последний раз. Энтони вернулся неделю назад и, узнав о том, что вы пропали, решился лично вести поиски.

Надо же… Значит, солдаты плясали под его дудку? А приказ об убийстве невинных людей тоже он огласил?

Я постаралась не выдать своих истинных эмоций, сдержанно улыбнулась, произнеся в ответ:

– Спасибо вам за помощь, господа.

– Поскорее поправляйтесь, миледи, – сказал вдруг Энтони, улыбнувшись краешком губ.

Голос у него приятный, с едва заметной хрипотцой, мужественный и громкий; наверное, ему довелось руководить людьми. Мне казалось, что именно человеку с таким голосом суждено отдавать команды, вести громкие речи – народ, словно зачарованный, будет слушать его и внимать его советам.

– Верно-верно, – согласно кивнул губернатор. – Не терпится вновь увидеть вас в блистательном наряде на балу. Уверен, Энтони будет вами очарован.

Мужчина по-отцовски похлопал сына по плечу и тихо засмеялся. На миг мне показалось, что в глазах Энтони блеснуло недовольство. Это он так отреагировал на слова отца или ему было неловко, что тот ведет себя так легко рядом со мной? Остается только гадать об его истинных чувствах.

– Вы хотели прогуляться, мадам? – продолжил хозяин дома. – Полагаю, мистер Мерфи неправильно понял слова госпожи, и она не будет против того, что наша гостья пройдется по саду. Но я волнуюсь о вашем здоровье и потому попрошу Энтони составить вам компанию. Думаю, вам будет интересно вспомнить ваше детство.

О, непременно! Особенно тот момент, когда ваш идеальный сын подложил мне в тарелку с супом червяка. Сколько же крику было тогда… И моего, и Энтони, и миссис Лэнгфорд, на дух не переносившей всякую мелкую живность.

И хоть идея губернатора с каким-то явным подвохом мне не понравилась, отказаться я не могла.

– Вы очень проницательны, сэр, – натянув на лицо подобие улыбки, сказала я. – Доброй ночи.

Как-то хитро сощурившись и ухмыльнувшись, мужчина ответил:

– Доброй, мадам, доброй.

Он развернулся и поковылял на второй этаж. Хромой, старый, но, похоже, все такой же самоуверенный.

После его ухода лакей отворил дверь, и я вместе с сыном губернатора вышла на крыльцо. До сада, расположенного за домом, мы шли молча и не спеша. Заложив руки за спину, Энтони шагал рядом со мной, но при этом держал приличную дистанцию. Боковым зрением я видела, что он смотрит в противоположную от меня сторону. Смущен или ему неприятна моя компания? Впрочем, нам и не должно быть хорошо рядом друг с другом. Нас можно было сравнить с кошкой и собакой, но все наши забавы остались позади, равно как и детские обиды. Я это понимала. Надеюсь, что этот человек тоже. Ну, не будет же он снова огрызаться и кидать в меня ни в чем невиноватую жабу?

Мы остановились возле фонтана. Странно, но он больше не очаровывал меня, не казался каким-то необычным. Сейчас его вид наводил щемящую тоску, напоминал о том, что я вернулась к тому, от чего так старалась убежать. К прошлому.

Я присела на мраморный бортик фонтана и взглянула на мужчину, стоявшего чуть поодаль от меня. Он смотрел на меня. В его голубых глазах блестело удивление, любопытство и какой-то странный давно забытый огонек озорства. Случайно, не мелькнула ли у него в голове мысль толкнуть меня прямо в фонтан?.. Думаю, если бы не невидимая стена в виде взрослости и приличия, то Энтони с радостью вернулся бы к своим детским забавам.

– Присядете? – спросила я, разом нарушив странную  давящую тишину.

Мужчина отрицательно качнул головой:

– Спасибо за предложение, миледи. Но я лучше постою.

Непривычно и немного неприятно слышать подобное обращение от кого-либо еще помимо капитана. Это было его особенностью. Или моей. Я была только его леди.

– Сэр, могу я попросить вас обращаться ко мне как-то иначе? – неуверенно спросила я, совсем не надеясь, что меня поймут.

Но на удивление Энтони ответил сразу:

– Как пожелаете, мадам. – Он вдруг улыбнулся, глядя на меня, и, кажется, заметив мой вопросительный взгляд, поспешил объясниться: – Не обращайте внимания. Я просто вспомнил, как первый раз увидел вас здесь. Забавно, конечно. Мы познакомились уже как враги, а сейчас встретились вновь, но уже как товарищи.

– Товарищи? – переспросила я, отчего-то не решаясь согласиться с ним.

– Возможно, вы считаете иначе, – сказал Энтони и отвел взгляд в сторону. – Но мне показалось, что нас обоих тяготит нечто похожее.

Я не стала интересоваться, что же он подразумевал под этим «похожим», и вскинула голову к усыпанному звездами небу. Чувствовался свежий воздух и запах благоухающих цветов. Ночь спокойная, немного прохладная, но совсем не приносит необходимого мне спокойствия. В душе у меня, напротив, ураган, сносящий все на своем пути, причиняющий боль вновь и вновь. Ничто не поможет мне сейчас забыться, и дело даже не в том, что я нахожусь здесь не одна. Нет. Дело в том, что я не могу и не хочу ничего забывать.

– Матушка сказала, что завтра вы отправитесь на суд, – спустя какое-то мгновение сказал Энтони. – Вы уверены, что хотите присутствовать там?

– Да, – сразу же ответила я, не глядя на него.

Я знала – он тоже не смотрит на меня. Между нами словно невидимая ограда, и никто из нас не пытается пробить в ней дыру. Мы разговариваем и слышим друг друга через мелкую щель в этой самой ограде. Единственное, что можем себе позволить.

Немного помолчав, я спросила:

– Почему все думают, что я могу и хочу пропустить этот суд? Ведь я потерпевшая. Если меня не будет там, если я не произнесу свои слова, то всех этих людей повесят просто так?

Я почувствовала на себе внимательный взгляд мужчины, но не посмотрела на него в ответ.

– Эти люди преступники, – сказал он как-то холодно, но затем сменил свой тон на более дружелюбный. – Им будет вынесен приговор независимо от того, что вы скажете. Ваше похищение и намеренное заключение – лишь еще одно преступление в их жизни.

Ничего не сказав в ответ, я повернула голову в сторону Энтони и поймала его настороженный, внимательный взгляд. Зря я это. Не следует говорить этому человеку что-то лишнее, что-то, что заставит его сомневаться в моем безразличии к судьбам поселенцев. Он сын миссис Лэнгфорд и мало чем отличается от нее. Возможно, сейчас он и перенял лучшие черты своего отца – дружелюбие и стойкость, но он не смог избежать холодности и вредности своей матери. Конечно, сейчас он казался другим – словно я никогда и не знала того надоедливого мальчишку, но я не позволю себе обманываться на его счет. Доверять ему я не могу.