Книга Му-му. Бездна Кавказа - Андрей Воронин

— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — продолжал безымянный телефонный голос.

— Нормально я себя чувствую, — процедил Михаил. — Как огурчик. Чтоб ты себя всю жизнь так чувствовал, как я сейчас!

— Ай, молодец! — похвалил голос. — Слушай, я хотел узнать: тебе вещи вернули? — спросил он деловито.

— Да, — лаконично ответил Михаил.

— А где «спасибо»? Люди старались, воров искали, объясняли, что нельзя хорошего человека обижать, и где благодарность?

Михаил криво улыбнулся.

— А ты приезжай, — посоветовал он. — Я тебе свою благодарность выражу лично. Так сказать, непосредственно, с глазу на глаз.

— Приеду, дорогой, обязательно приеду. В свое время. Посидим, коньячку выпьем, шашлыком закусим, потолкуем… Кстати, с твоим банковским счетом тоже все в порядке, можешь проверить.

Михаила последнее сообщение ничуть не удивило — он ожидал чего-нибудь именно в этом роде. Нужно было быть полным кретином, чтобы не понять, что его подвергают грубой психологической обработке, стараясь окончательно сбить с толку, размягчить, сделать податливым. Вяленую воблу с той же целью колотят об стол, а Михаила Шахова сначала грабят, потом бьют морду в темном подъезде, а потом с шутками и прибаутками возвращают украденное и сулят небо в алмазах — естественно, на определенных условиях…

— Да ты просто волшебник, — сказал он в трубку. — Старик Хоттабыч. Может, вы мне и дачу заново отстроите?

— Этот сарай? — пренебрежительно переспросил голос. — Зачем тебе эта собачья будка, слушай? Купишь себе виллу в Майами, на «роллс-ройсе» будешь на дачу ездить! Жена и дочка станут каждое утро в океане купаться, свежие фрукты кушать, тебя благодарить! Не жизнь — сказка! Я тебе завидую, честное слово!

Михаил снова опустился в кресло и выкопал из кармана скомканного пиджака сигареты. Пачка была расплющена в блин, несколько сигарет сломались. Он выбрал целую, щелкнул зажигалкой и закурил. Болтовня собеседника, который явно чувствовал себя хозяином положения, его безумно раздражала, но он помнил о жучке, установленном в телефон коллегой Дорогина, долговязым Геной, и не спешил прерывать соединение. Их разговор наверняка прослушивали, и, если потянуть время, спецам из сыскного агентства, быть может, удастся определить, кто и откуда звонит.

— До конца жизни будешь отдыхать, — продолжал рассыпать цветы кавказского красноречия собеседник, — откроешь календарь, а там одни праздники! Только сначала, дорогой, надо немножко поработать. Совсем чуть-чуть, понимаешь? Работа легкая, приятная, и никто ничего не узнает, если сам не станешь лишнее болтать. Ну, ты как, согласен, нет?

Михаил сильно прикусил зубами фильтр сигареты. Главный вопрос, наконец, был задан, и вся его дальнейшая судьба зависела от того, как он на этот вопрос ответит. Положительный ответ формально означал не что иное, как государственную измену, а отрицательный стал бы смертным приговором не только ему, но и его семье. Словом, как сказал один юморист, выбирай, но осторожно…

Высаживая его из машины перед подъездом (и для пущей достоверности с самым невинным видом принимая плату за проезд), прикинувшийся таксистом Дорогин сказал: «Когда дойдет до настоящего дела, тяни время изо всех сил. Дело движется, но у них слишком большая фора: мы только что стартовали, а они уже в двух шагах от финиша. Тормози их, торгуйся, проси время на размышления… Только не перегни палку. Когда совсем припрут к стенке, соглашайся. В конце концов, подкинешь им дезинформацию. Пусть-ка они ее проверят, если такие умные!»

— Мне нужно подумать, — сказал Михаил.

— Э! — с огорчением воскликнул собеседник. — Что тут думать, слушай? Ты целые сутки думал, и что — ничего не придумал? Ты же умный человек, должен понимать, что для тебя хорошо, а что плохо! Себя не жалеешь — о жене с дочкой подумай!

— Слушай, ты, — свирепея, процедил Михаил. — Если ты их хотя бы пальцем тронешь…

— Перестань, дорогой! — перебил кавказец. — Зачем лишнее говорить? Зачем одному умному человеку другого умного человека пугать? Никого я не хочу пальцем трогать, и с тобой ссориться не хочу! Два умных человека всегда договориться могут, разве нет?

— Мне нужно больше денег, — сказал Шахов.

— Вот это я понимаю, — с оттенком уважения протянул кавказец. — Это совсем другой разговор, хотя и преждевременный. Сначала посмотрим, как работать станешь, а потом обсудим твое предложение. Почему нет? Для хорошего человека ничего не жалко!

Михаил снова криво усмехнулся, затягиваясь сигаретой. Легкость, с которой его собеседник согласился увеличить и без того фантастический гонорар, говорила о многом. Разумеется, платить ему никто не собирался. Где-то уже лежал предназначенный для него патрон, и стыл на ледяном мокром ветру облетевший кустик, под которым со временем выкопают неглубокую могилу, где найдет последний приют майор ФСО Михаил Шахов.

— Извини, дорогой, — продолжал тем временем кавказец. — С тобой приятно говорить, но меня ждут дела. Откуда они все время берутся, слушай? Плодятся, как блохи! Не успеешь с одним покончить, как вместо него три новых появляются! Теперь слушай меня внимательно, — снова переходя на деловой тон, сказал он. — Сделаешь так…

Выслушивая несложные инструкции, Михаил с горечью констатировал, что на то, чтобы припереть его к стенке, кавказцу понадобилось совсем немного времени. Впрочем, торговаться он не умел никогда, так что и пробовать, наверное, не стоило.

Дослушав до конца, он прервал соединение, сунул телефон в карман и отправился в ванную, чтобы привести себя в порядок перед выходом из дома.

* * *

Валерий Алехин загнал машину в подземный гараж, аккуратно зарулил на свое парковочное место, заглушил двигатель и выбрался из кабины. Заперев центральный замок, он не отказал себе в удовольствии по-хозяйски похлопать машину по сверкающему черным лаком переднему крылу. Этот бешено дорогой, звероподобный японский пикап с полным приводом был куплен всего неделю назад, и Валерий до сих пор не мог им налюбоваться. Он испытывал почти сексуальное возбуждение, разглядывая его зализанные, массивные формы, серебристый блеск огромных титановых дисков и игру света в хрустальных гранях раскосых фар. Это была не просто машина, а зримое и более чем весомое свидетельство преуспевания, которого добился робкий паренек, некогда явившийся покорять столицу из глухой провинции.

Правда, некоторые коллеги, посмеиваясь в кулак, выражали по поводу пикапа легкое недоумение: дескать, зачем ведущему популярной телепередачи, практически безвыездно живущему в Москве, понадобился фермерский грузовичок? Или иначе: зачем потребовалось присобачивать к такому роскошному, престижному и безумно комфортабельному авто грузовую платформу? Что на ней возить — деньги, ящики с виски или, быть может, сложенных в аккуратный штабель красоток из модельного агентства?

Эти шуточки чувствительно царапали самолюбие до сих пор не избавившегося от некоторых провинциальных комплексов Валерия, но он не подавал виду, что задет. Колкие замечания коллег были продиктованы завистью, а что такое зависть окружающих, если не еще один признак твоего успеха?