Книга Гильдия юристов-аферистов-утопистов и прочих специалистов в рамках законов РФ. Бюро решения проблем - Мальтина Аль-Самат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раздумья его прервала влетевшая в дом супруга. Громко хлопнув дверью, она разразилась околоцензурной бранью. Негодование девицы вызвал неблагодарный стоматолог: сама Розали посетила их клинику, и мало того, что никто не распорядился встретить ее у входа и подготовить место для парковки ее автомобиля! Ее заставили ждать, пока обслужат другого пациента, так как она опоздала на каких-то 20 минут. Константин Иванович удивленно смотрел на эту фурию с искаженным лицом и не мог понять, почему она до сих пор у него проживает.
– Да ты хоть пломбу можешь поставить без апломба? К чему все эти африканские страсти?
– Они заставили меня ждать! Мой приход является грандиозной рекламой для их забегаловки, и я ждала! Да кто они такие? Они никто! И ты никто, если позволишь так обойтись с твоей женой!
– Роза, спеши медленнее, пожалуйста. Тебе что, свернули челюсть, или вырвали шесть здоровых зубов?
– Они заставили МЕНЯ ждать, а когда я сказала им все, что о них думаю, меня отказались принимать, и мне пришлось ехать в другую клинику!
– Розочка, дорогая, они тебя выставили? Завидую и аплодирую им стоя!
– Хам! Ничтожество! Я потратила на тебя лучшие годы!!!
Дальнейшую истерику Константин Иванович не слушал. Он внимательно рассматривал то недоразумение, в которое превратилась его жена. От когда-то смачного крепкого тела с красивыми пышными формами не осталось и следа. Тщедушное болезненное тельце, навязанное заокеанскими масс-медиа, рожденное в диетически-истерических муках при содействии похудательных пилюль, подпрыгивало в такт возмущенным взвизгиваниям и размахиванию руками. Никаких чувств, кроме омерзения, Роза у Мельтишевского не вызывала уже давно. Раздражало все: тело, визги, заносчивость, недальновидность и опрометчивость. Раздражал ее голос, запах ее духов, деланность, манерность. Была бы Роза немножечко умнее, она, безусловно, заметила бы перемены в настроении супруга. Но ее мало интересовало настроение Константина Ивановича. «Так вот во что превращается та самая обезьяна Дарвина, когда перестает трудиться, решив, что облагорожена и так», – подумал Константин Иванович. И вспомнил стишок, на который вдохновила Роза одного поэта:
Дарвин, скорее всего, ошибся, и, безусловно, даже трудящаяся обезьяна не способна стать человеком. А вот наоборот запросто.
Роза не трудилась уже давно. Она была жадна. Нет, она не жалела на себя денег, однако в отношении к другим была откровенно скупа. Константин Иванович помнил тот позор, когда его дражайшая супруга в полном прикиде жены олигарха торговалась с несчастным таксистом за копеечную сдачу. И это при его друзьях! Крохоборствовала Роза не только материально, но и эмоционально. Она не утруждала себя мыслями о супруге и о том, чем скрасить его жизнь. Как, впрочем, и о ком-нибудь другом. Вспомнились и другие обиды и недоразумения.
После революции 1917 года общество смешалось, равно как и генетическая память, а потому проявлениями рабоче-дворянского происхождения удивить кого-либо в нашей стране непросто. Но ведь не на званом же ужине прилюдно заказать шампанское под воблу! А когда Константин Иванович заболел, и доктор попросил Розу следить, чтобы не было сквозняков, а она ответила, что лучше просить об этом прислугу, так как она является наследницей богатого пациента! Хватит тратить столько денег на эту царевну-лягушку, замороженную в холодильнике! Оплачивать гитариста Петю и собственный дискомфорт!
– Ты посмотри на него! Стоит и лыбится! Я тут ору, аж голос потеряла, а ему хоть бы хны!
– Роза, не волнуйся, тебе терять нечего. Голоса у тебя не было, нет и никогда не будет. Как и всего остального. Я раскаиваюсь, что потратил на тебя столько сил, времени и ресурсов. Большие дела для больших людей, а у тебя не хватило мозгов быть хотя бы маленькой и миленькой. Это Москва, детка. Сюда едут массы соискателей любых мастей со всех волостей, на любое вакантное место, в том числе и на мою руку и сердце. Так что работать тебе теперь разве что кобылой на свадьбах. Оплачивать твое хобби я больше не собираюсь.
– Не больно надо! Я мегазвезда! Меня все знают, я и без тебя буду жить припеваючи, только без обязанности терпеть тебя рядом. Ты думаешь, я тебя любила? Никогда! Я всегда презирала тебя и использовала по назначению! Ты не мужик! И я не собираюсь больше даже говорить с тобой!
– Ну что ж, раз радио больше не работает (нет звука), то поступим следующим образом… Кстати, Роза, помнишь песенку – «вот такая наша жизнь, вот такая. Кто кому-то дарит все, потакая. Кто кому-то, почему – невдомек, все-то сделать норовит поперек…» Да, Розочка, жизнь – она такая. Продольная и поперечная. Ну а раз у нас с тобой она была поперечная (по отношению ко мне ты все делала поперек), то о продольной, или про доли, с тобой будет говорить мой адвокат. И да, про то, что я не мужик. О твоем мачо мне хорошо известно. Привет ему от меня. И поклон нижайший. Фотографии ваших утех у меня имеются в изобилии. А помнишь, дорогая, условия нашего брачного контракта? Так вот, любезная, условия договора брачного для тебя очень мрачные. Я напомню: «В случае супружеской неверности ты уходишь в том, в чем пришла. И все деньги, полученные от деятельности, которую спонсировал я и мой банк, остаются у меня». Так что твои счета уже заблокированы, а разводом занимается адвокат. Твою машину я оставляю тебе, чтобы тебе было на чем наконец-то съехать и вывезти свои вещи. Подаренные мною украшения я забрал, так как они стоили целого состояния, и ты их не заслужила. Впредь будь умнее. Аста ла виста, бэби. Сейчас я уеду, и если все будет для меня хорошо, вернусь не один. У тебя есть пять часов на сборы и выезд. А потом придут люди и займутся тщательной уборкой. А затем вернемся мы. И да, у тебя есть два пути: первый из них – суд. Процесс ты проиграешь и останешься ни с чем. И потеряешь карьеру сразу, так как мы представим публике певицу, которая пела за тебя. Ты ничто, Роза. Ты дутый пузырь. А чем более пузырь дутый, тем громче он лопается. Второй путь – развод, быстрый, безусловный и беспрекословный. И тогда я дам тебе немного денег. Если тебе повезет, ты останешься «на плаву». Покажешь публике свои страдания – они это любят. Расскажешь, что с горя потеряла голос – это правдоподобно. А за это время попробуешь найти спонсоров, готовых оплачивать твои дальнейшие успехи. Решение свое сообщишь адвокату. И пока, Роза. Мы больше не увидимся.
