Книга Спасения не будет - Рина Белая

— Признай, я была на высоте!?

— И я тоже! — надменно-насмешливым голосом осадил меня Ориан.

— Я серьезно! — улыбнулась я и снова перевела взгляд на двух влюбленных.

— Помилуй, какие шутки!

Голос Ориана показался мне далеким и нереальным. Словно в замедленной съемке я видела, как бестолковая, безнадежно глупая, но невероятно упрямая дочь командора кладет к себе в рот обугленный орех и с наслаждением жует его. С нашего расстояния я не могла слышать то, что она говорила, да этого и не требовалось.

— «Изумительный вкус, такой насыщенный и такой яркий…» — дрогнувшим голосом прошептала я и тихо застонала.

— Ты не престаешь меня удивлять, — отозвался Ориан чуть хрипловатым голосом.

Удивлять? Нет! Я не умею удивлять. Куда мне до Ликерии?! Я видела, как нежно она касается ладони Сайроса и смотрит на него глазами, полными бесконечной ласки. Взгляд доверчивый и немного виноватый, будто она понимает, что действует вразрез здравому смыслу, но ничего не может с собой поделать. Стоя одной ногой над пропастью, разве можно противиться этим светлым чувствам?! Я видела, как теряет самообладание всегда сдержанный дознаватель, и понимала, какая буря разрастается в его душе. Сайрос не мог обмануть ожидание своей возлюбленной в тот момент, когда она больше всего нуждалась в нем. Захлестнутый волной желания, он склонился над Ликерией накрывая ее губы своими.

— Отпусти, — забыв про боль и усталость, приказала я Ориану. И тут же оказалась на земле.

Словно парализованная я смотрела, как к ним приближается БегГар Шампус, и у меня уже не было сомнений относительно судьбы Сайроса. Поняла это и Ликерия.

— Нет! — с ужасом глядя в стальные глаза своего короля.

— Нет, — с болью в голосе просила она.

— Отправляйтесь в свои покои. Вам нужен отдых, — металлическим тоном предложил Шампус и дал отмашку прислужницам. Однако Лика и не думала удаляться. Не дрогнула она и тогда, когда Сайрос сам попросил ее уйти.

— Прости, — сказала Лика, закрывая своим телом любимого, — но я не позволю тебе умереть.

Черными лентами зазмеились по телу Сайроса татуировки, причиняя ему невыносимую боль. Одна из лент окольцевала его шею, и задыхаясь, Сайрос прижал руку к горлу. Ужасно было смотреть, как его тело без видимых воздействий разрывается изнутри, как покрытая чернотой кожа лопается, и из ран разливаются струи крови, смешанные со сгустками черного тумана.

Словно штормом выброшенная на берег рыба, Ликерия билась и металась, умоляя короля пощадить Сайроса, но все было тщетно. И тогда Лика, поддавшись жгучей ненависти, решилась на то, на что не пошла бы ни одна живая душа в королевстве. Она выставила перед собой ладони, уплотняя кровь в организме Шампуса и превращая ее в камень.

— Техника, которая позволяет контролировать жидкости внутри человеческого тела, требует высокой квалификации мага. Для подобного рода практик вы еще слишком юны и можете навредить себе.

— Навредить себе… Если только это усмирит ваш гнев, — многозначительно сказала Ликерия и поспешила убраться с глаз долой.

— В темницу, — приказал Шампус, отпуская Сайроса. Дознаватель тут же рухнул на покрытую инеем траву. Сам же Шампус последовал за своей невестой, сочтя, что на этом их разговор еще не закончен.

Закрыв лицо ладонями, я тихо зарыдала, чувствуя, как неумолимо приближается миг, когда и моя никчемная жизнь песчинкой растворится в океане боли и мрака, заполонившего древний храм еще более древнего змея. В это мгновение я будто увидела свое отражение в глубине застывших змеиных глаз, услышала театральный смех девятипалого призрака, вонзающего в мой кровоточащий позвоночник свои длиннющие иглы. По спине пробежал холодок, и я как ошпаренная рванула догонять Ликериею.

— Нет! Только не я! Только не я! — словно умалишенная твердила я, несясь во весь опор по коридорам дворца. И откуда силы-то взялись после всего, что выпало-то на мою голову?!

Догнав Ликерию, я буквально втолкнула ее в свои покои и закрыла двери на засов прямо перед носами ее помощниц.

За дверью тут же послышались просьбы:

— Ваша милость, откройте…

— Будьте благоразумны…

Схватив с прикроватного столика свой молитвенник, я всучила его Ликерии.

— Двадцать… шестая… глава! Пока не прочтешь… ни слова! — задыхаясь, выпалила я.

— Спятила? — возмутилась Лика.

— Спятила! — уверенно подтвердила я и силой усадила госпожу в кресло. — Читай, а я… я попытаюсь все исправить!

— Приказом его темнейшества, откройте, — прозвучало требовательное за дверью.

Лика тяжело вздохнула и тихо вымолвила:

— Боюсь, это уже невозможно.

— А я все же попытаюсь…

Не выдержав моего взгляда, Лика опустила глаза на молитвенник и, коснувшись дрожащей рукой шершавого переплета, невнятно произнесла:

— Почему двадцать шестая? Что в ней такого? — и добавила: — Знаешь, то, что ты считаешь душеспасительным чтением, для меня просто набор малопонятных слов.

Понимая, что напрасно теряю бесценные секунды, я метнулась к шкафу и судорожно стала перебирать свои скудные пожитки в поисках… Хвала духам! Вот он. Стянув с себя платье, я зашвырнула его подальше в шкаф, дверцы которого закрыла с таким грохотом, что сама чуть не померла от испуга.

— Открывайте немедленно, иначе… — в приказном тоне потребовали прислужницы, после чего уж совсем бесцеремонно заколотили в дверь.

— Послушница Айла, мы выломаем эту дверь, если вы не откроете, — предупредил меня Ориан.

— Так что? — напомнила о себе Лика, искренне недоумевая, почему она должна читать в такой явно не располагающий к чтению момент.

— Это самая длинная глава, — ответила я, попутно распуская волосы и скрывая их за широким воротом тренировочного костюма, выделенного мне еще в первые дни моего пребывания в королевстве.

Тишина за дверью показалась мне тревожным знаком. Понимая, что время вышло, я наспех подвязалась ремнем и, глядя Ликерии прямо в глаза, строго приказала:

— Чтобы ты не увидела, чтобы не услышала, ты не произнесешь ни слова, пока не закончишь читать эту главу. Понятно тебе?

— Понятно, но…

— Ни слова!

— Да я только хотела…

— Ни единого!

Черный туман просочился сквозь щели и окутал, словно непроницаемой пленкой дверь. Мое сердце взбесилось, однако когда дверь раскололась и осыпалась щепками на мраморный пол, я встретила короля холодной улыбкой, которой Ликерия одаривала придворных дам. Да-да, вы все правильно поняли, в считанные секунды я поменяла нас местами. И щуплая, задавленная жизнью монахиня сейчас стояла перед королем в образе его невесты.

Шампус опустил руку, сворачивая магический эффект разрушительных заклинаний.