Книга До и после - Эмма Миллс

– Серьезно?

– Угу.

Какое-то время мы молчали. Когда я снова взглянула на Эзру, у него опять было странное выражение лица. Он открыл рот, будто хотел что-то сказать, но тут подошел Джордан:

– Привет, чемпион. Можно я у тебя Эзру ненадолго украду?

– Конечно.

Эзра посмотрел на меня:

– Ты… С тобой все будет хорошо?

Странный вопрос. Конечно же, все со мной будет хорошо. Но я понимала, что он имел в виду. Что-то мне подсказывало: до дружбы с Джорданом Эзра не понаслышке знал, что такое торчать на вечеринке в одиночестве.

– Все будет супер-пупер, – сказала я, а потом скорчила рожу. – Как же еще.

Губы Эзры дрогнули, едва не изогнувшись в улыбке, а потом они с Джорданом ушли.

22

На следующей неделе у меня опять были «часы приема» на английском у миссис Чемберс, и в этот раз у меня и правда попросили совета. Пока я рисовала на полях тетрадки по истории, ко мне подошла невысокая девятиклассница с прямыми волосами и густо накрашенными глазами. Толстовка была ей так велика, что девочка в ней тонула.

– Миссис Чемберс сказала, что ты можешь помочь с сочинением, – сказала она вместо приветствия.

Я закрыла тетрадь.

– Да, могу, – ответила я, хотя, возможно, это и неправда – я же еще ни разу никому не помогла.

Девочка плюхнулась за соседнюю парту и протянула мне пару листов бумаги.

– Я не справилась. Миссис Чемберс велела переписать.

Я просмотрела листочки. Это был анализ «Великого Гэтсби» – первое крупное задание за семестр.

– Знаешь, она не зачтет это как сочинение на четыре страницы, если две из них ты сдашь пустыми.

Она скривилась:

– Я не знаю, как писать, чтобы ей понравилось. Меня это бесит. Я просто… У меня голова по-другому работает.

– Как?

– Не знаю.

– Не можешь понять глубокий смысл описания модных нарядов?

Она усмехнулась:

– Вроде того. Кого это волнует?

– Ну, Дейзи[33], например.

– Ой, не начинай.

Я тоже улыбнулась.

Девятиклассницу звали Алекс. Вместе мы постепенно разобрали ее сочинение: выяснили, каким должен быть тезис, решили, что нужно добавить, и выбросили то, что вообще не относилось к делу. Наверное, примерно так же Рейчел Вудсон изучала мое резюме – с пониманием, как его можно улучшить. Правда, в нашем с Алекс случае я только наставляла ее, чтобы она сама исправляла работу.

Когда мы закончили, было уже поздновато. Материала мы подготовили достаточно – должно было хватить.

– А через неделю ты тут будешь? – спросила Алекс.

– Да. И через две, и через три.

Алекс кивнула:

– Отлично.

На следующий день на перемене на меня налетела Рейчел:

– Ты уже видела?

– Ты о чем?

– Вышел новый «Вестник». С нашей статьей.

– Нашей…

Она протянула мне газету. На первой же полосе красовалась наша статья, и под заголовком значилось: «Рейчел Вудсон и Левон Теннисон».

– Ого, – отреагировала я. – Я и вправду соавтор.

– Ты и вправду соавтор, – подтвердила Рейчел. – Думаю, хорошо получилось. Можем еще раз вместе поработать.

– Э-э… Да, конечно.

– Отлично. Собранные тобой данные еще пригодятся для будущих статей. – Она впихнула мне «Вестник». – Я буду на связи! – И убежала.

Я опустила глаза на газету. Под крупной фотографией Эзры было написано:

ЗАСЛУЖИВАЕТ ЛИ ОН ЭТОГО?

Эзру Липли называют лучшим футболистом школы Темпл-Стерлинга. Но талантлив ли он на самом деле или речь идет о холодном расчете?

Восемнадцатилетний Эзра Липли, высокий, широкоплечий и недосягаемо привлекательный, поговорил с нашим корреспондентом Левон Теннисон об игре в команде школы Шонесси и переезде в Темпл-Стерлинг. Он отрицает, что переезд был продиктован желанием улучшить свои спортивные показатели.

Я побелела. Надеюсь, он этого не увидит. Надеюсь, он этого не прочтет. Но «Вестник» был везде. Каждый взял себе по номеру. А снимок Эзры, на котором он летел над зачетной зоной с мячом в руках, расклеили по всей школе.

Перед тренировкой я увидела Эзру на трибуне. Он тоже читал этот злополучный номер. Отстой.

Когда я подошла поближе, он поднял голову:

– Недосягаемо привлекательный, значит?

– Мне ужасно жаль.

– Ну, каждый имеет право на мнение.

– Да, но лично я не придерживаюсь теории о спекуляции показателями. Блин, это просто смешно.

– Серьезно?

Я вспомнила, что раньше была на стороне Кэса. И что в начале сезона сказала Эмиру, будто в Эзре нет ничего особенного. Но теперь я так не думала. Я видела, как тепло Эзра относится к Фостеру. Эзра оказался терпеливым, преданным и даже забавным. У него было полно отличных качеств. Он их просто… не афишировал.

Я присела рядом с ним.

– Не позволяй никому обесценивать твои успехи.

– Я и не собирался.

– О. Ну и отлично.

Эзра посмотрел на меня:

– Но спасибо.

– Всегда пожалуйста.

– Ну, по крайней мере, ты можешь теперь дополнить список своих достижений. Теперь ты соавтор скандального журналистского расследования.

Я поморщилась:

– Лучше бы Рейчел меня не упоминала. У нее стиль как в National Enquirer[34]. Надеюсь, сочинения для вузов она пишет иначе. – Я заговорила голосом репортера: – Заслуживаю ли я этого? Отличница Рейчел Вудсон планирует поступить в ваш университет.

Эзра фыркнул, нахмурился и какое-то время молчал.

– Так, э-э, это ты написала, что я недосягаемо привлекательный?

– Разумеется, нет. – Я не сразу поняла, как это прозвучало, и потупила взгляд. – Ну то есть… Это, конечно, правда.

– Ты считаешь меня привлекательным?

Я попыталась держаться как ни в чем не бывало.

– Ну да. А кто нет? У фифочек на физре прямо слюни текут, когда ты заходишь в спортзал.