Книга Всё изменится завтра - Мария Высоцкая

— Кто ж смеется. Спасибо тебе, что не бросила на произвол судьбы, руку вон перебинтовала, — приподнял уже не замотанную руку, на костяшках которой виднелись ссадины.

— Пожалуйста, но это было глупо. Драться, — уточнила, сама не понимая для чего.

— Возможно, — хитро улыбнулся, — но ты же впечатлилась, вдруг это был продуманный ход? — приподнял бровь. Вера нахмурилась.

— Все, стоп! Не пытайся сейчас найти двойное дно. И не думай, что я тебя сейчас здесь соблазняю, Вера…ты миленькая девочка, но мой максимум — это вытащить тебя из передряги.

— У тебя что сегодня хорошее настроение? — растянула губы в улыбке, но глаза все же выдавали ее чувства.

— Что-то вроде этого. Держи, — протянул свою визитку, — если понадобиться помощь, то звони, не откажу. В принципе, я сказал все, что хотел, — взглянул на часы, понимая, что опаздывает, — поехали, закину тебя домой, у меня сегодня еще много дел, — встал из за стола доставая портмоне.

— Я сама в состоянии заплатить за свой кофе, — вытащила из сумки кошелек.

— Плати, за меня тоже можешь, — кинул на стол купюру. Вера же аккуратно положила свою денежку в коробочку со счетом, сняла с вешалки бледно-розовую куртку-зефирку, накинув ту на плечи.

— Ну прям ваще, — пропустил девушку вперед, вытаскивая из коробки ее деньги и уже на выходе из кофейни, незаметно сунул купюры ей в карман.

* * *

Дверь захлопнута вот уже как минут пять, но она почему-то не может двинуться с места. Почему так горько? Почему кажется, что это была их последняя встреча? И почему она вообще об этом думает? Ведь ее слова тогда — это просто передозировка эмоций, они пустые, ничего не значащие, ведь она ничего к нему не чувствует. Ей же плевать! Ей же плевать?

Сунула руку в карман куртки, нащупав эту злосчастную визитку, но пальцы подхватили не только ее, вытащив все содержимое из кармана, она не сообразила, откуда там взялись еще и деньги. Ведь она никогда не имела привычки рассовывать их по карманам, и лишь после до нее дошло, что это оплата за кофе. Артем!

Взбесившись, Кораблева скинула куртку, швырнув ту на стоящий в прихожей пуф. Забежала в комнату, рассержено кинув визитку на стол, та скользнула по гладкой поверхности, падая в небольшую щель между столом и стеной.

Почти дрожащими пальцами набрала мамин номер, в трубке последовали гудки, которые быстро сменились радостным: «Привет!»

— Привет, мамуль. Как вы?

— Идем на поправку, через неделю вернемся, и поедем уже только после нового года. Вера, Дима уже может самостоятельно вставать, и ходить по стеночке, или за руку. Я так рада, так рада…зайчик, у тебя все хорошо?

— Да. Наверное, не знаю…

— Расскажешь?

— Да…в общем-то и нечего рассказывать…просто я не понимаю, нравиться ли мне человек или нет, хотя уже это не имеет значения. Он сам обозначил все точки, да и запятые тоже.

— Кто он? Я его знаю-нет? Это мальчик из академии?

— Не совсем. Он гораздо старше, мы познакомились на том вечере в галерее, где мы были с Димкой, — соврала не задумываясь.

— Гораздо — это двадцать лет? Мне стоит волноваться? — с легким смешком, но огромным опасением в душе.

— Нет, лет на девять…

— Ну уже легче, — все так же настороженно, — и что там за точки с запятыми?

— Ну если дословно, то я девочка, которой он всегда рад помочь, не более того, — присела на край кровати, накрывая голову свободной ладонью, — но это даже лучше.

— Вера, ты знаешь, я не лезу с моралями. Но все же здесь…думаю, так действительно лучше, у вас разница в возрасте, ты еще учишься, хочешь танцевать…и прекрасно понимаешь, что карьера, которую ты собралась строить, дается не легко…я не против любви и мальчиков, нет. Но эти отношения могут плохо влиять на твою цель…милая, ты уже сейчас так подавлена, а что будет, если ты решишься на эти отношения?

— Как я могу на них решиться, если мне уже указали на дверь, мам, как?

— Доченька, мужчины переменчивы во взглядах…

— Зря я вообще, это все ерунда, забей!

— Зайчик, как же это может быть ерундой, если ты так переживаешь? Давай я приеду, и мы обо всем поговорим? Ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать, дать совет и принять абсолютно любое твое решение.

— Хорошо, — со слезами, — я очень по тебе скучаю, очень…и еще, я тебе не говорила, но я живу у Али.

— Что случилось? — голос мамы сразу стал более жестким, — она опять тебя доставала, что за человек! — кипела злостью на бывшую свекровь.

— Придумала, что я украла Иркины серьги, я не выдержала этого идиотизма и ушла.

— Так, а куда Миша глядел? Он там что, для мебели что ли?

— Мы с ним поговорили, и я ушла. Как бы он не уговаривал, но я так больше не могу, мам…

— Ладно, приеду и с ним поговорю. Это нормально вообще! Когда он уже заткнет свою полоумную мамашу.

В прихожей послышалось шуршание, видимо пришла Алька.

— Мамуль, — с улыбкой, — там Алинка пришла, я тебе завтра перезвоню.

— Хорошо, милая, Алине привет.

— Передам.

Выбежав в прихожую, Кораблева кинулась к подруге, но замерла в полуметре. Сверидова повернулась, а Вера зажала рот ладонью. Ее охватил ступор, слов не было. Взгляд приклеился к Алинкиному лицу, на котором ярким пятном красовалась разбитая губа. Капелька крови медленно ползла по подбородку, нагоняя ужас и холод. Воспоминания со страшной силой тащили Короблеву обратно в ту злосчастную ночь. Алина одним движением стерла каплю с подбородка, наконец-то поднимая на подругу глаза.

Глава 16

— Алина…,- все, что смогла выдать, смотря на подругу.

— Так, — прошла мимо Верки, — не стой истуканом, тащи перекись, — сняла верхнюю одежду, шагая на кухню. Вера двинулась следом.

— Кто это сделал? — подала пузырек, присаживаясь на табуретку.

— Что, красотка, да? — улыбнулась, кривясь от боли, — красотка, — вторила, отворачиваясь к окну и прикладывая к губе ватку. В глазах уже давно стояли слезы, но почему-то выхода им не было, лишь смех. Ей было смешно, смешно от этой дикой боли, от ситуации, от того, какая она дура…

— Аль,…ты все-таки рассказала его жене?

— Еще нет, но теперь точно скажу, — выкинула окровавленную ватку в мусорное ведро.

— Ты с ума сошла, он же тебе убьет! Понимаешь! — Вера вскочила с места, как пуля, подлетая к подруге, пальцы впились в ее плечи и резко тряхнули девушку, — совсем уже, да?!