Книга В кольце твоих рук - Анна Дубчак

— Да. — Наташа кивнула. Во рту пересохло, язык прилип к гортани. — Дай, пожалуйста, попить.

Лола принесла ей стакан колы и уселась рядом.

— Ты что-нибудь слышала про вуду? — спросила она.

— Африканская черная магия?

— Что-то в этом роде. Здесь полно колдунов. Может, этот твой Леке-Леке один из них. Увидел тебя и… — она замялась, подбирая подходящее слово, — и загипнотизировал, что ли. Так, слегка.

— Ничего себе слегка, — Наташа побелела, как полотно.

— Ты только не паникуй. Все обойдется.

— Каким образом? Он же сказал, что я должна родить ему сына.

— Скорее всего он передает тебе свои мысли и сокровенные желания. Но он же не Господь Бог. Насколько я помню, непорочное зачатие имело место всего один раз и при несколько других обстоятельствах. Леке-Леке этого не осилить.

Наташа улыбнулась и благодарно взглянула на подругу. Каким-то непостижимым образом ей удалось слегка развеять ее мрачные мысли.

— Лолка, ну и юмор у тебя!

— Какой есть. Ты, самое главное, не бойся. Живи, как жила. А еще лучше, влюбись в кого-нибудь. Он и отвалит.

Я уже влюбилась, — чуть не сказала Наташа, но сдержалась. Не то чтобы она не доверяла подруге, нет. Просто сама в себе еще не разобралась.

Весь остаток дня Наташа провела за расчетами. Первенцев, похоже, всерьез решил разнообразить ее работу.

— Ты придумала, ты делай, — сказал он ей. — Посоветуйся с Кешей, привлеки ребят из отдела техобслуживания. Узнай в бухгалтерии зарплату машиниста экскаватора. Короче, действуй. Окончательный вариант должен быть готов не позже вторника.

— Надо еще учесть расходы на рекламу.

— Конечно. Подключи к этому делу Бамиделе. Заодно узнай у него, не требуется ли разрешение местных властей.

Бамиделе наняли недавно, когда парламент Нигерии принял закон об обязательной регистрации рабочих и служащих всех иностранных фирм, работающих в стране. Похоже, у него были неплохие связи в местных коридорах власти, и он довольно быстро провернул оформление всех необходимых документов, включая вид на жительство. Кроме того, он занимался регистрацией транспортных средств в полиции Икороду и выдачей водительских прав.

Это был тощий, неопределенного возраста нигериец с коротко остриженной узкой головой. Говорил на неплохом английском, всегда тихо и вкрадчиво. Блестящие навыкате глаза и манера быстро-быстро потирать сухонькие ручки делали его похожим на муху.

В его присутствии Наташа неизменно ощущала смутное беспокойство, которое никак не могла объяснить. Наверное, все дело было в том, что, разговаривая, он старался не встречаться с ней взглядом, но стоило ей отвернуться, и она спиной чувствовала, что он смотрит на нее, как ловец, притаившийся в засаде.

Теперь ей предстояло работать с ним, и нельзя сказать, что ее радовала подобная перспектива. Точно так же, как и мысль о том, что придется просить о помощи Иннокентия.

Та памятная стычка после вечеринки у Мартина добавила напряженности в их и без того непростые отношения. Нокси вел себя крайне высокомерно и явно не собирался облегчать ей поставленную задачу. Впрочем, иного она и не ждала.

Наташа твердо решила, что справится со всем сама. К концу рабочего дня она уже собрала все необходимые исходные данные. На первый взгляд выходило, что экскаваторы можно будет сдавать в аренду процентов на тридцать-сорок дешевле, чем «Катерпиллер». Уже неплохо, хотя окончательные цифры наверняка придется скорректировать.

Решив, что на сегодня хватит, Наташа засобиралась домой. Как всегда под вечер в пятницу, настроение у всех было расслабленное. Кое-кто даже ухитрился улизнуть пораньше. Из посольства обещали привезти какой-то новый фильм, а так как с развлечениями было негусто, все только об этом и говорили и с нетерпением дожидались вечера.

Наташа убирала бумаги в стол, когда в комнату стремительно вошел Майкл.

Быстрая улыбка, вопросительно приподнятые брови. Наташа повела подбородком в сторону соседней комнаты, где шуршал бумажками Иннокентий. Майкл среагировал молниеносно.

— Добрый вечер, Наташа! Как хорошо, что я вас застал. — Он заглянул в дверь смежной комнаты. — Привет, Нокси! Что-то ты сегодня припозднился. Я по пути заглянул к Марине. Она уже ушла.

Появился Иннокентий, как всегда бережно неся перед собой пухлое брюшко.

— A-а, Майкл. Рад тебя видеть. Заходи.

— Я на минуту. Господин Первенцев в понедельник едет в корпорацию на переговоры по претензиям. Я подготовил для него кое-какие дополнительные расчеты. Хочу попросить Наташу перевести.

— Дай я посмотрю.

Не обращая внимания на протянутую руку Иннокентия, Майкл шагнул к Наташе и передал ей несколько сколотых скрепкой листков.

Она быстро взяла их. Неловкое движение — и бумаги, рассыпавшись, порхнули под стол.

— Какая я недотепа, — виновато сказала Наташа, собрала их и принялась перелистывать.

Маленький клочок бумаги остался лежать на полу. На всякий случай Наташа незаметно наступила на него ногой.

— Ого, да тут на целую диссертацию хватит. — Она надула губки. — Пропало мое кино.

— Там в основном цифры. Переводить надо только пояснения, — заметил Майкл, борясь с желанием расцеловать эти капризные, причудливо изогнутые губы. — В любом случае, встреча назначена на час дня. Если прийти в понедельник пораньше, то можно успеть.

Наташа встала и передала бумаги Иннокентию.

— Что с вами делать, переведу, конечно, — со вздохом сказала она. — Может быть, даже сегодня, но попозже.

Воспользовавшись тем, что Иннокентий уткнулся носом в документы, она достала из-под стола бумажку, спрятала в сумочку и вышла.

«Стоянка. 9.30». Наташа еще раз перечитала записку, прежде чем спустить ее в унитаз. И тут же пожалела об этом. Надо было сохранить ее, чтобы через много лет, уже в другой жизни, случайно найти, прочесть и вспомнить все. Африку, Майкла, их тайные встречи, их запретную любовь, случайный подарок судьбы.

Он будет ждать ее в половину десятого на стоянке машин. Они снова уедут куда-нибудь и на несколько коротких часов почувствуют себя свободными. Ради этой свободы они готовы притворяться, лицедействовать, лгать; все, что угодно, лишь бы уберечь ее. Скольким любовникам до них приходилось делать то же самое! Вокруг всегда слишком много недобрых глаз, завистливых душ, грязных рук.

Любовь — красота, а красота будоражит, раздражает, лишает покоя. Всегда найдется кто-то, кто захочет посадить ее на цепь, а если не получится, то смять и растоптать. «Красота спасет мир». Эффектная фраза, не более. Она, может, и спасла бы, да кто ж ей позволит!

Невеселые ее мысли прервал нерешительный, какой-то даже извиняющийся стук в дверь. Открывать не хотелось. А с другой стороны, куда денешься, свет же горит.