Книга Меч эльфов. Рыцарь из рода Других - Бернхард Хеннен

Леон кивнул.

— Об этом мы, пожалуй, еще поговорим немного подробнее. Я не брат Шарль, мне послушницы не интересны. Я полагаю, что однажды Люк станет или уважаемым рыцарем, или будет представлять большую опасность для ордена. И боюсь, что ты будешь играть решающую роль в том, кто из него вырастет. Об этом мы с тобой еще побеседуем. И если мы договоримся, то я заставлю тебя поклясться священной клятвой. Лутом, не Тьюредом. Кажется, ваше племя чувствует особую связь с этим божком. Ткачом судеб… Надеюсь, он хорошо относится к тебе, девочка. Потому что если это не так, Люк умрет под мечом палача. Его судьба в твоих руках.

Неравные братья

Альварез чувствовал себя подлым. Если бы он знал, что из этого получится, он отпустил бы Гисхильду. Что она такого натворила — пожгла немного сена во дворе? Это слишком суровое наказание за такой проступок. Иногда он ненавидел свою кровь. Она привела его в Братство. У него не было выбора.

Оноре опустил на пол свою палку. Резкий, металлический звук был своего рода аплодисментами. Жероме хлопал. Ему доклад примарха тоже понравился. Друстан молчал. Оттого ли, что у него только одна рука? Или он не одобряет происходящее? Он был магистром Люка и Гисхильды. Он должен был что-нибудь сказать. Молчания было недостаточно.

— Мы победили по всем фронтам, — гордо говорил Леон. — Всего за год они потянулись друг к другу. А сегодня Люк доказал, что он — не подкидыш. Он из рода Гийома. Его дар убивает детей альвов!

— Но человеколис жив! — вмешался Альварез.

Это было ребячество с его стороны, но ему не хотелось, чтобы триумф примарха был полным.

— Об этом нам беспокоиться не стоит, — заговорил из темноты своей ниши Оноре. — Действие дара ощущается только на определенном расстоянии. Вероятно, кобольд оказался как раз на самом краю поля. Достаточно близко, чтобы ощутить силу Люка. Но достаточно далеко, чтобы умереть.

— Я тоже так считаю, — присоединился к нему Леон.

Альварез сделал попытку пронзить взглядом темноту ниш.

Где Друстан? Опять он молчит. К чему эта скрытность?

Капитан считал встречи такого рода давно изжившими себя. То, что их тайное братство нужно было скрывать от остальных рыцарей ордена, он понимал. Но то, что они не должны видеть друг друга… Это же чушь!

Он снова поглядел в темные ниши, окружавшие большую круглую комнату. Сколько их сегодня здесь? Сколько братьев и сестер включает в себя Братство Святой Крови? Его разум подсказывал ему, что их было только пять. Но сердце… К Другим это проклятое сердце! С тех пор как он повстречал Миреллу, сердцу своему доверять он больше не мог! Оно предало его. Не проходило и дня, чтобы он не думал о ней. За пару часов счастья он заплатил вечными муками. Куда же она подевалась?

— Каковы твои дальнейшие планы по поводу детей?

Наконец Друстан сказал хоть что-то. Итак, он здесь!

— Мне хотелось бы, чтобы они были счастливы вместе. Будь к ним помягче. Гисхильда думает, что своим хорошим поведением она спасает Люка. Она думает, что я стану заново проверять его каждую неделю потому, что не доверяю ему. На самом же деле я буду посвящать его в тайны Братства. А еще он должен учиться вместе с лучшими врачевателями всех курсов. Я хочу, чтобы его знали на всех курсах нашего ордена.

— Но здесь его дару негде развернуться, — заметил Альварез. — Земля выжжена. И вряд ли мы сможем каждый раз предлагать ему тролля или другое дитя альвов, чтобы он пил из них силу.

— Я думаю, что он не ограничен Господом в своем даре. У него исцеляющие руки. И у него доброе сердце, которое быстро завоевывает другие сердца. Даже я не могу закрыться от него. Мы используем эти дары. Он будет великим полководцем. И Львы сделали его своим капитаном. И это при том, что Жоакино очень даже хорош. Его ждут великие свершения.

— А принцесса? Ты действительно думаешь, что она покорится? — Альварез вспомнил, как поймал ее на «Ловце ветров», когда она открыла ящик Лилианны. Он был совершенно уверен в том, что это Гисхильда подбила Люка на тот поступок.

— Ее сердце принадлежит Фьордландии. Но оно всецело принадлежит и Люку тоже. Я не знаю, на чем основываются их чувства. Но я и не должен этого знать. Мы сделаем все, чтобы сохранить и развить эту любовь. Она может стать ключиком к нашей окончательной победе над язычеством. Ты должен предоставить им возможность быть вместе, Друстан. А потом мы разделим их. Люк должен путешествовать. Он должен бывать в местах, где земля еще не тронута даром. Там, где он сможет испытать всю свою мощь. Эти разлуки только укрепят их любовь.

Альварез снова подумал о Мирелле и о том, какую боль они должны причинить обоим детям.

Зато Леон был, напротив, в совершеннейшей эйфории.

— Гисхильда, конечно, все еще очень зла на нас. Мне пришлось сломить ее веру в себя, чтобы она легче слушалась. Теперь только от тебя, Друстан, зависит, поверит ли она снова в свои силы. Брось вызов ее сильным сторонам! Хвали ее, когда она того заслуживает. Мы должны суметь завоевать ее сердце. Она все еще предана своим божкам. Если мы заполучим ее, то заполучим Фьордландию. Там ее не так скоро забудут. Поэтому она должна будет вернуться на родину и подтвердить свое право на трон! И если ярлы восстанут против нее, то она сможет позвать на помощь целое войско рыцарей ордена. Но сначала они с Люком должны оставаться вдвоем. Будет лучше, если они справятся сами, без нас. А там, где будет Люк, туда последует за ним наш орден. Он подготовит для нас путь. Для этого он избран Тьюредом. Я чувствую это! Никогда я не встречал человека, в котором дар был бы настолько силен!

Альварез поглядел на большую мозаику Древа Крови, выложенную на полу зала. Как далеки были друг от друга некоторые ветки кроны. Он чувствовал себя лишним.

— Сегодня такой день, когда все складывается одно к одному, — продолжал Леон. — Лутин капитулировал от ужаса перед даром. Теперь он — воск в моих руках.

Это известие оторвало Альвареза от меланхолических мыслей.

— Он заговорил? И он — посвященный?

— Он умеет открывать ворота и знает пути. Он — одаренный маг, к несчастью брата Валериана. Похоже, он даже встречался с королевой. И все, о чем я хочу знать, он открывает очень охотно.

Леон вышел из тени своей ниши. Этого он не делал еще никогда! Казалось, он изменился — так и дышал силой. Словно стряхнул возраст с плеч. Он казался капитану живым святым. Человеком, до самых глубин пронизанным Господом.

— Брат Альварез, мы учредим в нашем ордене новую должность. Мастер флота, главнокомандующий всеми нашими боевыми единицами и всеми гаванями. Готов ли ты нести эту ношу?

Капитан был совершенно огорошен.

— Не знаю, справлюсь ли я с этим. Я ведь всего лишь капитан… Может быть, пусть Лилианна…

— Нет! Есть две причины тому, что мой выбор пал на тебя, — вежливо, но настойчиво возразил примарх. — Во-первых, должность должен занимать один из нас, потому что мастер флота должен знать тайны, которые не могут быть разглашены за пределами нашего круга. И, во-вторых, мастер флота должен быть опытным капитаном, потому что однажды он будет командовать крупнейшей битвой в истории нашего ордена.