Книга По-настоящему - Екатерина Болдинова

Мы занимались не больше получаса, когда в дверь позвонили. Татьяна хитро улыбнулась и пошла открывать. Я осталась было в её комнате, но вдруг услышала в коридоре шум, крики, возню. Как при драке. Кричала Татьяна, кричали… Оля?

Стёпа? Какие-то парни? Я не могла поверить своим ушам и выбежала в коридор.

Там действительно собралась целая толпа: Оля, Стёпа и ещё два молодых человека. Виду последних был довольно помятый. У одного разбита губа. Оба хмуро косились на Стёпу. Все пятеро, включая Татьяну, одновременно что-то кричали. Татьяна, естественно, громче всех.

– Идиоты! – звенел голос Татьяны, когда я появилась в коридоре. Увидев меня, она осеклась и попыталась нацепить на лицо любезносладкую улыбку, но эта попытка не увенчалась успехом.

– Марина, собирайся, мы уходим отсюда! – Оля схватила меня за руку. Стёпа уже протягивал мне пальто, шарф и пакет со сменкой.

– Что тут происходит? – спросила я, хотя в голове уже замаячила жуткая догадка. Нет-нет, я не хотела в это верить.

– Тебе пытались устроить ловушку, – тихо сказал Стёпа. – Татьяна подговорила этих (он выразительно толкнул обоих парней), чтобы они… пришли во время вашего занятия и…

– Не надо, я всё поняла, – прошептала я. Собрала свои вещи, надела пальто. Руки дрожали, но я изо всех сил старалась не выглядеть взволнованной. Татьяна смотрела на меня злыми глазами загнанного в ловушку зверя. Хмурые парни переминались с ноги на ногу.

– Кретины! – завопила Татьяна. – Уходите!

Она распахнула дверь и вытолкнула своих подельников на лестничную клетку. Оля, Стёпа и я остались.

– Зачем ты так? – спросила я.

– Ты что, дура? – рявкнула Татьяна. – Уходи! Не хочу никого видеть! Убирайтесь!

Через несколько минут мы были у Оли. Она быстро накрыла на стол и усадила нас со Стёпкой пить чай. Несколько минут я сидела в оцепенении, не в силах до конца осознать происшедшее.

– Мне ещё утром не понравилось, что ты пойдёшь к Татьяне, – сказал Стёпа. – Но когда я вернулся от врача, вы уже ушли.

– А я вчера вечером видела, как Татьяна о чём-то договаривалась с двумя парнями на улице и давала им деньги. Я услышала, как они прощались словами «Приятно, когда за удовольствие деньги дают! До завтра!» И нехорошо так ухмылялись.

Ужас. Как человеку вообще такое в голову может прийти?

– Когда я увидела, что вы с Татьяной уходите, сразу побежала искать Стёпу. Мы нашли Татьянин адрес в классном журнале и поспешили к ней, – продолжала Оля. – А в подъезде услышали, как эти типы обсуждают… что они с тобой сделают и… кто первый. И Стёпа не выдержал.

– Спасибо вам, ребята, – прошептала я. – Мне страшно даже подумать, что могло случиться.

– И не думай, – сказал Стёпа. – Лучше давайте пить чай. Печенье вкусное очень.

Но я не могла так быстро успокоиться. Перед глазами мелькали страницы обвинительных заключений по делам подростков, которые заботливо подсовывал мне папа, чтобы я знала, как опасны могут быть мои сверстники. Там писали об избитых, изнасилованных, искалеченных девчонках моего возраста, о сломанных жизнях, о растоптанной первой любви. Неожиданно для себя (и, судя по всему, для окружающих) я разревелась. И тут Стёпа крепко-крепко прижал меня к себе.

– Не плачь, солнышко моё, не плачь, – говорил он, целуя мои глаза, губы, подбородок, – не плачь. Я никому, слышишь, никому тебя в обиду не дам…

Оля тактично вышла из кухни. А мы ещё долго сидели – я плакала, Стёпа успокаивал меня, как ребёнка, целовал, нежно гладил по волосам.

Уже вечером, по телефону, Оля рассказала мне, что там, в подъезде, была серьёзная драка, один из Татьяниных парней даже вытащил нож, но Стёпа легко расправился с обоими. Ну да, он же занимается тхэквондо и меня уговаривает ходить с ним на тренировки…

Вот так я буквально выскользнула из ловушки, придуманной Татьяной. Уже второй час ночи, а я всё не могу уснуть и думаю, как она могла докатиться до этого. Разве можно ненавидеть так сильно? Даже если она влюблена в Стёпу… Неужели она думала, что, если уберёт меня с дороги таким изощрённым способом, Стёпа придёт к ней?

17 апреля 2000 года

В школу Татьяна не пришла. А Нина Петровна спросила, как прошло наше занятие. В ответ я смогла только хмыкнуть.

Начались лекции на подготовительных курсах при юрфаке. Три раза в неделю буду ездить в университет, на историю и русский. По русскому и литературе экзамен стандартный – сочинение. По истории – устный. И ещё собеседование по обществознанию. Именно это собеседование меня и беспокоит больше всего: у нас в школе такого предмета никогда не было.

А Стёпа сказал, что его родители уже купили ему билет в Москву. В один конец. Он улетает 19-го июня. Так скоро… Осталось чуть больше двух месяцев…

…И все эти два месяца мы будем готовиться к экзаменам и не будет у нас времени ни на свидания, ни на кино, ни даже на телефонные разговоры…

18 апреля 2000 года

Она влюбилась в первый раз.

Что делает весна!

И солнце светит ей сейчас,

И счастлива она,

И май звенит, и мир поёт,

И хочется гулять…

А на столе учебник ждёт

И мается тетрадь…

Это – про меня…

19 апреля 2000 года

(почерк очень неровный)

Папину машину обстреляли. Сегодня утром. Он ранен. В больнице…

20 апреля 2000 года

Вчера ко мне в школу прибежал Димка. После второго урока. Что-то сказал на ухо Татьяне Мироновне, та грустно покачала головой и позвала меня.

– Марина, я тебя отпускаю с литературы. Что у вас потом?

– Химия.

– Я поговорю с Инной Петровной, проблем у тебя не будет. Иди.

– Да в чём дело? – я смотрела то на Татьяну Мироновну, то на Димку. – Что-то случилось?

– Тебе брат всё скажет, – Татьяна Мироновна опустила глаза.

Димка крепко взял меня за руку и вывел из класса. За нами в коридор выскочил и Стёпа.

– Что случилось? – мне вдруг стало страшно. Ещё страшнее, чем когда мы думали, что Диму взяли в плен в Чечне.

– Надо срочно ехать в больницу. К папе.

На какую-то долю секунды мне показалось, что я лечу в пропасть. Папа в больнице? Мой папка, который даже простудой никогда не болел? Такой сильный, умный, такой надёжный, такой добрый, такой строгий… Почему-то вспомнилось, как позавчера вечером родители долго обсуждали на кухне какой-то профессиональный вопрос и папа со смехом сказал маме: «Надену завтра белую рубашку… А то вдруг подстрелят?»

…Подстрелят?!